Андрей Викторович Кольцов, произведенный недавно в капитанский чин, сидел, откинувшись спиною на плетение батарейной туры. С помощью разводного ключа, молотка и ножовки он мастерил из стреляных трехдюймовых гильз корпуса для мелинитовых шашек. За последние месяцы изобретенные им под воздействием воспоминаний о памятном бое с хунхузами ручные бомбы приобрели большую популярность у солдат и офицеров русской армии. Мелинит – вещество очень опасное, он имеет свойство вступать в опасную реакцию с железом. Оттого-то часто случались трагедии, когда от самопроизвольных взрывов гибли конструкторы, работавшие с этим веществом. Капитан Кольцов сумел усовершенствовать опасный нобелевский взрыватель и догадался вместо стали использовать для корпусов бомб латунные гильзы от снарядов, соответствующим образом обжатые «в полуконус» и снабженные деревянными рукоятями для удобства метания.
Однако наладить централизованное производство бомб в Маньчжурской армии до сих пор не удалось, «бомбы Кольцова» изготовлялись кустарно в разных подразделениях как нижними чинами, так и самими офицерами – артиллеристами и саперами.
Руки Кольцова автоматически совершали привычные манипуляции, а слух был заполнен суровой красотой песни, сложенной неизвестно кем и уже известной всей Маньчжурской армии:
И без страха отряд поскакал на врага,
На кровавую страшную битву,
И урядник из рук
Пику выронил вдруг —
Удалецкое сердце пробито.
Он упал под копыта в атаке лихой,
Кровью снег заливая горячей,
Ты, конек вороной,
Передай, дорогой,
Пусть не ждет понапрасну казачка.
За рекой Ляохэ угасали огни.
Там Инкоу в ночи догорало,
Из набега назад
Возвратился отряд.
Только в нем казаков было мало…
Да, мало осталось в армии тех, кто в прошлом году вступил в первые бои с японцами…
Долгие месяцы потерь и отступлений пулями, снарядами и болезнями смерть собирала свои обильные жертвы. Когда же военная удача после снятия Куропаткина вновь повернулась лицом к русским, смерть не только не приостановила своей кровавой жатвы, но, казалось, еще активнее стала выкашивать ряды армии. Бои за Сандепу и окрестности, оборона Янтая, наступление на Ляодунский полуостров… Сколькими солдатскими могилами устелен этот путь! Только в ходе трехдневных мартовских боев, когда русские войска прорывали оборону генерала Ноги на циньчжоуских позициях и с ходу брали Дальний, в батарее Кольцова выбило половину нижних чинов и почти всех лошадей. Конечно, вскоре из резервов прислали пополнение, но новые солдаты мало обстреляны, не имеют тех навыков стрельбы и сноровки, какие были у прежнего людского состава.
Утешает лишь одно: похоже, на ближайшее время о всяких долгих переходах с места на место можно забыть. Уже почти полтора месяца русская армия занята осадой японского гарнизона крепости Порт-Артур. В виде зеркального отражения повторяется история прошлогодней осады, когда войска Маресукэ Ноги стремились захватить этот город.
Невзирая на официальную пропаганду, твердящую, что «Люйшунь, покорившийся мечу Японии, навеки останется неприступной твердыней японского духа», боевой дух многих японских солдат и даже офицеров упал чрезвычайно. На протяжении всего прошлого года они, чувствуя себя героями, одерживающими победу за победой, тем не менее, словно волны прибоя, которые, накатившись на скалу, тут же отхлынывают, раз за разом бились о твердыню Порт-Артура, и лишь добровольная капитуляция Стесселя – коменданта крепости, бывшего одновременно и начальником Квантунского укрепленного района, позволила ноге японского солдата ступить на обильно политые русской кровью бастионы.
Ныне же японцы со страхом наблюдали, как русские в течение четырех месяцев, два из которых пришлись на суровую зиму, не только сумели остановить доселе победоносную армию микадо, но и отбросили ее прямо в ловушку «Люйшуня», выход из которой оставался лишь по морю.
Мирный договор между Россиейи Японией Портсмут, 29 апреля 1905 г.
«СТАТЬЯ I. Мир и дружба пребудут отныне между их величествами императором всероссийским и императором Японии, равно как между их государствами и обоюдными подданными…»
Стучит телеграфный аппарат, серпантином змеится лента, в которую вчитывается генерал-адъютант Гриппенберг, главнокомандующий русскими вооруженными силами в Маньчжурии.
«Исходя из нижеизложенных пунктов мирного договора с Японией, повелеваю Вам немедля по получении прекратить боевые действия и выслать к противнику парламентеров для заключения перемирия вплоть до момента ратификации договора. Николай».
Оскар Казимирович выпускает из рук ленту, снимает фуражку и размашисто крестится:
– Ну, слава тебе господи!
И тут же бросает стоящему рядом адъютанту:
– Капитан, извольте немедленно передать в войска: «Прекратить огонь!» И вот еще что, Антон Фомич, будьте добры, отыщите где-нибудь батистовое полотно: будем делегировать парламентеров…
* * *
За кормой японского посыльного катера, рыскающего в бухте Порт-Артура, взлетел водяной столб от взрыва семидесятишестимиллиметрового снаряда.
– Та-а-ак! Поймали его в вилочку, сейчас накроем! – Андрей Кольцов довольно улыбнулся, не отрывая от глаз бинокля. – Прицел меньше один! Пальба батареей! Залп!
Вокруг катера выросла и тут же обрушилась водяная стена. На том месте, где только что было посыльное суденышко, серо-зеленые волны покачивали деревянные обломки.
– Ваше благородие! Ваше благородие!
– Ну что еще? – недовольно повернулся к телефонисту Емельяну Каширину Кольцов.
– Ваше благородие! Поступил приказ: «Прекратить огонь, стволы зачехлить!»
– Что за ерунда? Почему?
– Не могу знать, ваше благородие! Но только «солдатский телеграф» оченно интересные слухи передает. Быдто б наш Их высокопревосходительство енерал-атютан Грибенбергов к ихнему японскому превосходительству, который, то ись, Ноги, послов заслал. Навроде депеша есть, что ихний царь у нас пардону запросил – вот чтоб Ноги-то этот самый как питулировать шел до нас…
– Капитулировать?
– Так точно, ваше благородие, я ж так и сказал…
– Батарея! Разрядить орудия! Похоже – мир, мужики…
«СТАТЬЯ III. Россия и Япония взаимно обязуются: 1) эвакуировать совершенно и одновременно Маньчжурию, за исключением территории, на которую распространяется аренда Ляодунского полуострова, согласно постановлениям дополнительной I статьи, приложенной к сему договору, и 2) возвратить в исключительное управление Китая вполне и во всем объеме все части Маньчжурии, которые ныне заняты русскими или японскими войсками или которые находятся под их надзором, за исключением вышеупомянутой территории».
«СТАТЬЯ IV. Россия и Япония взаимно обязуются не ставить никаких препятствий общим мерам, которые применяются равно ко всем народам и которые Китай мог бы принять в видах развития торговли и промышленности в Маньчжурии».
«СТАТЬЯ V. Российское императорское правительство уступает императорскому японскому правительству, с согласия китайского правительства, аренду Порт-Артура и прилегающих территориальных вод, а также все права, преимущества и концессии, связанные с этой арендой или составляющие ее часть, и уступает равным образом императорскому японскому правительству все общественные сооружения и имущества на территории, на которую распространяется вышеупомянутая аренда. Обе высокие договаривающиеся стороны взаимно обязуются достигнуть упоминаемого в вышеуказанном постановлении согласия китайского правительства. Императорское японское правительство обязуется выплатить Российскому императорскому правительству сумму 25 миллионов золотых рублей в качестве денежной компенсации затрат. Императорское японское правительство заверяет со своей стороны, что права собственности русско-подданных на вышеупомянутой территории будут вполне уважены».
