«Надо будет после развода кого-то отправить. — думал я, следя взглядом за действиями начштаба. Или же самому сходить! Чтобы часовой не смог помешать… Надо же их одарить!.. Целой открывашкой… Чтобы не мучались в своей яме тире зиндане… Там и так уж не сладко…»

Но уже звучали привычные и всегда долгожданные команды… Сперва «Равняйсь!»… Потом «Смирно!»… И уж затем «Равнение на средину!». Вся наша бригада замерла как один человек… Даже тот солдат-часовой, который караулил арестантов… И он вытянулся по строевой стойке… Ведь начальник штаба 22-ой бригады шёл чётким строевым шагом навстречу самому командиру…

«И всё-таки мне интересно?!.. Эти трое в яме… Они тоже встали по стойке «Смирно!» или же по-прежнему?.. Сидят на корточках и пытаются раздолбать хоть одну банку?.. Интересно-интересно…»

А товарищ комбриг Брестлавский уже встал перед нами и гаркнул своё неизменное:

— Здравствуйте, товарищи разведчики!

— Здравия желаем товарищ полковник!

Весь личный состав бригады поздоровался со своим командиром, не пожалев ни простуженных носоглоток, ни охрипших голосовых связок… Даже ближайшие самолётные капониры отозвались недружным эхом. На общем фоне которого слабый вскрик из глубины какой-то ямы оказался почти неслышен.

«Неужели пробили? — промелькнула быстрая мысль. — Молодцы! И всё равно… Эта открывашка им нужна! Надо будет кого-то отправить.»

Так начинался очередной наш день… Обычный февральский день на самой дальней самолётной стоянке Моздокского аэродрома. И в этом же феврале 1995-го года в городе Грозном продолжали идти бои… Самые настоящие… То есть жестокие, кровавые и беспощадные. Что же касаемо нас… То мы искренне радовались тому немаловажному обстоятельству, что стальные челюсти чеченской войны в этот раз захлопнулись не на нас. А вот что должно было произойти в следующие выезды в зону боевых действий… То этого нам было знать не дано!

Ведь у каждого — своя судьба… И каждому солдату на войне отмерен свой персональный срок. Имя которому — жизнь!

КОНЕЦ

Прошло ровно два года, в течении которых в моей жизни случались как самые счастливые моменты, так и до ужаса страшные дни. Словом, всякое было… Но так или иначе… Вернее, волею военной судьбы… Но именно в начале февраля 1997 года я оказался в Центральном военном санатории «Марфинский», расположенном в ближнем Подмосковье.

И надо же было такому случиться!.. Что за тысячу километров от города Ростова-на-Дону я повстречал здесь земляка. Да что там земляка!.. Практически родственника!

— О-о-о! Кого я вижу?!.. Дайте-ка мне обняться с братом! О-о-о!

Судя по всему, ему дали возможность не только подойти ко мне совсем вплотную, но даже и заключить меня в крепкие объятия…

— Кто это? — растерянно спрашивал я, делая слабые попытки освободиться. — Кто?

Мой новояввленный родственник распахнул свои руки, но тут же обнял меня по другому…

— Да это же я-а! — орал он уже в правое моё ухо.

— Да кто «я-а»? — спросил я, пытаясь опознать «родную кровь».

Голос вроде бы был мне знаком, но тем не менее… И вдруг!

— Майор Денисенко! — радостно завопил незнакомец. — Узнал?

Я раздумывал лишь секунду:

— Капитан Денисенко?

— Теперь уже майор! — заявил мой новоиспечённый «друг, земляк, товарищ и брат». — Уже полгода!

Но я продолжал стоять как вкопанный… Всё ещё не веря в происходящее…

— Из Ростовской комендатуры? — уточнял я, растерянно улыбаясь. — Помощник коменданта?

Моё искреннее изумление с каждой секундой становилось всё сильнее и сильнее… И ведь было от чего!

— Во! Ты, оказывается, всё помнишь? Да, это я! Тогда капитан, а теперь майор Денисенко!

Я начал тихо впадать в полушоковое состояние…

— И на Моздокском КаПэПэ?.. — чуть ли не пролепетал я, так и не договорив.

Меня, наконец-то, выпустили… И, чтобы устоять на ногах, я ухватился за локоток моей спутницы.

— Ну, да! — бодро отвечал Денисенко. — Ты там ещё с Винторезом бегал… Помнишь?!.. А я тебя сразу узнал… Хоть ты и растолстел… И бороду отпустил… В таких очках… Крутых…

Я окончательно впал в какой-то странный ступор. Потому что сильно растерялся от столь неожиданной встречи и не знал того, как же мне сейчас следует поступить?!.. В голове не было ни одного более-менее подходящего варианта. Ведь сейчас мы находились в самом лучшем санатории Министерства Обороны… Вокруг нас ходило столько разодетого столичного люда… Из расположенных слева телефонных кабинок доносились оживлённые голоса… По коридору дробно цокали многочисленные женские каблучки… Я был не один… Да и он тоже. Наверняка, с женой… Так что мы продолжали стоять друг против друга… Словно два боевых товарища, неожиданно повстречавшихся после долгой разлуки…

И тем не менее я всё помнил!.. Причём, вплоть до малейших деталей! И радостное выражение, буквально озарявшее лицо капитана Денисенко, когда он спускался из кузова первого Урала. И комбата Тарасова, сперва растерявшегося, а затем уже побелевшего от ярости из-за этих телевизоров. И этот шмон солдатских рюкзаков… А также то вожделение и счастье, с которым Денисенко обозревал только что обнаруженные ружья. Ну, и всё остальное: вентилятор «Стерлинг», чеченский кагор, троих майоров и самого коменданта… Жадно тянущего свои руки сквозь меня… И даже чёткий щелчок затвора моего Винтореза…

Всё это я вспомнил в течении какой-то полминуты… Однако всё моё естество было оглушающе поражено невозможностью происходящего! То что мы здесь встретились — это могла быть чистой воды случайность! Но само поведение уже майора Денисенко… Именно оно и шокировало меня… Вернее, поразило меня как гром среди ясного неба… Ведь я и в самом-то деле не мог осознать того, как же этот человек так поступает со мной?!.. Спокойно подходит и при всех обнимает… Ведёт себя так, словно мы с ним пол-Чечни пропахали по-пластунски?!.. И ведь все окружающие нас люди могли подумать то же самое!.. И даже пустить слезу умиления от столь трогательной картины… Этой встречи двух боевых друзей…

Но я-то помнил всё!.. Это он перед своей мадамой может выпендриваться столько, сколько захочет. Хотя!.. Я же не только помнил всё! Но и отлично знал то, что именно из-за этого чернявого гадёныша пошли коту под хвост все боевые достижения нашего отряда… Что именно из-за служебной ретивости этого опухшего комендача наша первая рота оказалась по уши в грязи, которого не пожалело рассерженное командование 22-ой бригады… Что если б не этот тыловой опарыш…

«И остальные гниды… Все эти майоры и полковники комендантской службы.»

Как тут ни крути — верти… Но всё могло бы обстоять совершенно иначе. Причём, всё! Но, увы… Изменить уже прошедшее — это было невозможным… Но воздать должное по «заслугам»… Вот это было в самый раз! Да ещё и после эдакого спектакля с объятиями и похлопываниями по моему плечу. Словно и не было той незабвенной встречи на Моздокском КПП!..

— А где? — спросил я негромко и очень вкрадчивым тоном. — Ну, этот?.. Майор!..

— Да вот он! — ответила мне моя весёлая и смешливая спутница. — Рядом с тобой стоит!

— О-о! — сказал я в неопределённой форме, криво усмехнувшись.

С моего лица уже исчезла растерянная и блуждающая улыбка. Теперь на нём было что-то иное… Своеобразная смесь развесёлой ухмылки и ироничной усмешки… Дополненная жгучим желанием не то, чтобы поприкалываться или даже слегка поиздеваться… Но всё-таки расставить все точки по нужным местам. Одним словом, сейчас я был переполнен острой необходимостью прояснить нынешнюю ситуацию до последней детальки…

Поэтому я уже не стоял на одном месте, а сделал шаг вперёд и обе мои руки пошарили в окружающем пространстве… Но пока впустую… И я сделал уже второй шаг… Ведь мне тоже захотелось кое-кого «приобнять»… Или хотя бы «дружески» похлопать по плечу…

Но, увы… Моё добродушное и развесёлое настроение оказалось совершенно неправильно понятым…

— Куда вы? — воскликнула моя спутница. — Да подождите вы!