– В тюремной больнице я и суток не пролежал – боялись, что меня там добьют. Заплатили, кому надо, оформили смерть от травм, несовместимых с жизнью…

Галина покачала головой, словно все еще не могла поверить, что Павел жив. В печурке потрескивал огонь. Денис протирал замшевой тряпочкой линзы бинокля.

– В общем, спасли, перевезли в частный дом. Я там четыре месяца провалялся, пока все переломы не зажили… Попросили, чтобы я пожил тут недолго, кое за кем присмотрел.

– Только не говори, что за популяцией белок, – саркастически отозвалась Галина, покосившись на снаряжение Павла. Заметив, как Павел напрягся, она пояснила: – Да не дергайся ты, я все знаю. И про немцев, и про подземелье. Виктор вел свое расследование. Перед самой смертью все мне рассказал.

– Я так и не простился с ним, – с сожалением сказал Павел. – Даже не знаю, где его могила, – помрачнел он.

– Никто не знает. Нам не отдали тело, – скорбно сообщила Галина. – Боялись, наверное, что мы потребуем эксгумации.

Посовещавшись, Павел и Галина решили, что детям лучше пока остаться в землянке. С тем Галина и ушла, бросив напоследок тоскливый взгляд на Дениса, возившегося с прибором ночного видения.

В кабинет Колчина ввели Авдеева. Колчин дружелюбно пригласил его присесть напротив него. В уютном, по-домашнему обставленном кабинете все предрасполагало к доверительной беседе.

– Мы могли бы попробовать освежить твою память парой-тройкой инъекций, но я боюсь сделать только хуже… – сказал Колчин смотрящему на него исподлобья Авдееву. – У тебя внутричерепная гематома на месте ушиба. Нужна операция.

– Зачем вы похитили мою жену? Что вам от нее надо? – с вызовом спросил Александр.

– Ты сам настаивал, чтобы Наташу привезли сюда, – развел руками Колчин, – потому что ты возглавлял операцию «Прометей», собственно ты ее и разработал. До того, как ты потерял память, мы с тобой были союзниками. – Колчин улыбнулся. – Ты работал на меня, Саша. И женился на моей дочери по моему личному указанию. Ты прекрасный зять. Наташа любит тебя, у меня замечательные внуки.

– Я вам не верю, – растерянно сказал Александр.

– Зачем мне врать? – усмехнулся Колчин. – Память может вернуться к тебе в любой момент. Нам очень важно, чтобы ты рассказал о Прометее. Ты единственный, кто видел его в лицо, – Колчин пристально посмотрел Александру в глаза.

Александр отвел взгляд, не зная уже, что и думать. Колчин не походил на злобного антигероя, строящего грандиозные планы против всего человечества. Скорее, наоборот: это был добродушный, внушающий уважение седовласый мужчина. Такого можно было представить скорее в роли заботливого отца и дедушки, чем беспощадного тирана.

Между тем в медицинском кабинете в школе Морозов все еще лежал на кушетке без сознания. Тамара сидела рядом, держа в руках пластиковый медицинский мешочек на пятьсот миллилитров, наполовину заполненный кровью. От мешочка тянулась трубочка к донорской игле, воткнутой в вену Морозова на локтевом сгибе.

Еще один мешочек, уже наполненный кровью, лежал рядом на столе. Неожиданно Морозов вздохнул и пошевелился. Заметив, что он начал приходить в себя, Тамара быстро спрятала в свою сумку оба медицинских мешочка, вынула донорскую иглу из его вены на локтевом сгибе, сняла с его руки жгут.

Морозов приоткрыл глаза и растерянно огляделся, пытаясь понять, где находится. Попытался приподнять голову, но вновь уронил ее на подушку, все еще чувствуя слабость и головокружение.

– Что ты мне вколола? – с подозрением спросил он, увидев след от иглы на своей руке.

– Взяла немного крови. Надо сделать анализ. На всякий случай, – проникновенно глядя ему в глаза, объяснила Тамара и показала маленькую пробирку с кровью.

– В жизни не падал в обморок, – растерянно признался Морозов.

– У тебя, Петруша, просто скакнуло давление, – сообщила ему Тамара, заклеивая след от иглы на вене пластырем. – Стрессы до добра не доводят…

– Давно ты меня так не называла, – слабо улыбнувшись, произнес Морозов.

– С чего у тебя вдруг приступ сентиментальности? – удивленно спросила Тамара. – Головой ударился, когда упал?

Накинув на плечи пальто и взяв сумку, Тамара вышла из своего кабинета, порекомендовав Морозову немного отдохнуть и не позволять себе никаких физических нагрузок в ближайшие сутки.

Морозов взял гематоген, оставленный для него Тамарой, и, отломив кусочек, закинул в рот. Принялся слабо жевать, обессиленно прикрыв глаза и время от времени беспомощно вздыхая.

В комнате Володи Мария старательно приклеивала ключ скотчем под крышку стола. Когда в комнату вошел Володя, заставший ее за этим занятием, она испуганно вздрогнула, отпрянув от стола.

– Все прошло по плану. Они были на складе, вывезли все подчистую, – Володя подошел к ней, нежно обнял. – Теперь Морозов уверен, что ты у него на крючке.

Позднее, когда Володя один в своей комнате прокручивал по ноутбуку видеофайл, к нему зашла Вера. Посмотрев на монитор, она изумилась:

– Вадим Уваров?

– Еще один мерзавец показал свое истинное лицо, – кивнул Володя.

Они просматривали видеозапись, сделанную скрытой видеокамерой, со склада, из которого Уваров с помощью агентов лаборатории вынес ценности.

– Ничего не понимаю, – задумчиво произнесла Вера после того, как запись кончилась. – Тамара ведет себя так, словно у нее все в порядке. Весь день за ней наблюдаю – ничего подозрительного! Если не считать того, что она сделала с Морозовым…

– А что она с ним сделала? – живо поинтересовался Володя, прикрывая крышку ноутбука.

– Точно не знаю, – пожала плечами Вера. – Но он неожиданно потерял сознание, мы внесли его к ней в кабинет, и она нас выставила. Вышла минут через двадцать, одетая, с сумкой. А Морозов так и лежит в кабинете еле живой.

Ноутбук издал звук звонящего телефона, на экране появилось окно программы, перехватывающей звонки.

– Как Даня? – произнес тревожный голос Тамары.

– Ты бы поспешила, – раздался голос знахарки.

– Я буду через двадцать минут, подготовьте все для первого переливания, – торопливо ответила Тамара.

– Ты уверена, что кровь подойдет? – с сомнением спросила знахарка. – Такая редкая группа…

– Подойдет, – решительно ответила Тамара. – Это кровь его отца.

Володя с Верой ошеломленно переглянулись, поняв, что Морозов – это отец того самого мальчика, которого прячет от солнечного света Тамара. Когда знахарка напоследок сообщила, что нашла сережку их гостьи, из-за которой едва не погиб Даня, Вера схватилась за мочку уха, и Володя, заметив ее жест, с упреком покачал головой.

В комнате младших девочек в это время Алиса и Надя готовились ко сну. Пришедшая к ним пожелать доброй ночи Елена присела на стул возле кроватей и по их просьбе решила развлечь их страшилкой.

– Много-много лет назад здесь был Детский Дом, – голосом волшебника сказала Елена. – И жил в нем один доктор. Он мог лечить любые болезни.

– Он был волшебник? – уточнила Надя, лежа под одеялом.

– Почти, – кивнула Елена. – И у этого доктора была маленькая дочка, которую звали Инга – Маленькая Хозяйка Детского Дома. Доктор очень любил свою девочку, но однажды она заболела странной болезнью, от которой у нее стала чернеть кровь. Доктор пробовал разные средства, но Инге становилось все хуже, пока, наконец, ее кровь не стала совсем черной. Доктор плакал каждый день, он знал, что скоро ему навсегда придется расстаться со своей малышкой.

– Бедный доктор, – с грустью сказала Надя. – Мне его жалко…

– Тогда доктор решил вылить из Инги черную кровь и заменить ее красной, но никакая кровь ей не подходила. И вот однажды Маленькая Хозяйка ушла из Детского Дома и больше не возвращалась. Говорят, она замерзла и лежит теперь в лесу в большой глыбе льда. С тех пор каждый год ее призрак приходит сюда, в бывший Детский Дом. Инге очень холодно, ей нужно забрать чью-то теплую кровь, всю, до последней капельки. Тот, кто увидит призрак Маленькой Хозяйки, обречен на смерть. Согревшись, Инга снова исчезает на год… Но легенда говорит, что однажды появится человек, который отыщет девочку и спасет ее из ледяного плена. Тогда Маленькая Хозяйка вернется в свой дом, и они с папой снова будут вместе – навсегда…