— Эй, Муся, подь-ка сюды!

— Чего ты? — прилично одетая девочка, явно новичок в их компании, глядела на него чумными зенками.

— Идем, что покажу! — он потянул ее за руку. — Вставай давай. Дело есть.

Она стала вяло сопротивляться. — Ну ладно еще… Остальные со смехом принялись толкать ее в спину. — Давай, давай, не парься! — Обхватив «Муську» за плечи, Вовчик потащил ее в темный уголок…

Выкативший из-за угла ментовской фургон остановился у первого подъезда. Из него вышли трое парней в синей униформе. На ремнях у них висели автоматы, в руке у одного была рация. Не говоря ни слова, они быстро огляделись по сторонам и прошли в подъезд. Затем откинули дверцу подвального люка и стали вслушиваться. — Ага, есть такое дело…

— Та-ак, вы чего тут делаете?

Менты, злорадно ухмыляясь, разглядывали пьяную компанию. — Попались! — Один из них навострил уши и, проскользнув в соседний отсек, выволок оттуда за шиворот еще двоих. Спущенные джинсы на девчонке не оставляли сомнений в цели их уединения.

— Тебе сколько лет-то, Джульетта?

— Не твое дело!

Неслушающимися руками она натянула обратно штаны и теперь возилась с молнией. Ее кавалер со злостью смотрел на «козлов». Такой кайф сломали!

— Так, ну все, банкет окончен. Вставайте, поехали.

Менты хватали ребят и подталкивали к люку.

— Шнель, шнель!

— Тоже мне, немцы говенные! — Вовчик попытался вырваться. — Оставь меня, коз-зел вонючий!

Державший его здоровенный ментяра яростно ощерился, обнажив золотые фиксы. — Ах ты, щенок! — Он посмотрел на остальных. Те уже поднимались по лестнице наверх.

— Так ты не хочешь с нами?

— Не хочу вот!

— Ну и оставайся!

Размахнувшись, он впечатал огромный кулак в лицо парня. Тот рухнул как подкошенный и замер. Оглядевшись вокруг, мужик увидел в углу стопку кирпичей. — Угу… — Взяв один, он снова подошел к беспомощному телу и наклонился над ним. Секунду помедлил, затем размахнулся и со всей мочи обрушил кирпич на голову лежащего…

Вот уже второй год как в городе Приволжске начали пропадать дети. Поначалу на это не обращали особого внимания. Поскольку исчезали в основном ребята беспризорные, или из тех, что давно уже махнули рукой на родительскую опеку и неделями ошивались по подвалам, чердакам и подворотням. Редкие заявления родителей, что их сын или дочка что-то уж слишком долго «не забегает на огонек», всерьез не принимались и отфутболивались обратно.

Но вскоре пропажи настолько участились, что уже невозможно было долее игнорировать подобные инцинденты. К тому же стали исчезать уже и «нормальные» дети, в основном девочки, которых никак нельзя было заподозрить в желании «погулять». По городу поползли нехорошие слухи о новом Чикатилло. Возмущенная общественность клеймила бездействие правоохранительных органов и требовала немедленно отыскать жуткого маньяка. Дело принимало совсем нешуточный оборот.

Срочно была создана следственная бригада. День за днем лучшие сыщики города проводили оперативные мероприятия, опрашивали свидетелей, изучали вещественные доказательства. Но дело оказалость невероятно трудным. По опросам «очевидцев» картина вырисовывалась непонятная. Похитители (уже было ясно, что маньяк работает не один) каждый раз приезжали на разных машинах. Люди называли всевозможные марки и модели, почти всегда подержанные и недорогие. Все они потом оказывались в угоне и находились брошенными где-нибудь на тихой улице. Несколько раз преступники переодевались в милицейскую форму. Но «служебную машину» в этих случаях обнаружить не удавалось.

В последнее время похитители уже обнаглели настолько, что действовали чуть ли не в открытую. Юных девочек подстерегали возле школ, после дискотеки, в подъездах. Какие-то парни под разными предлогами или просто угрозами вынуждали их сесть в очередное краденое авто, и после этого дети исчезали навсегда. Нарисованные фотороботы ничего не давали. Судя по описанию, преступники выглядели обычно, никаких «характерных признаков». Крепкие ребята с типичными бандитскими рожами. К тому же возникло подозрение, что «на дело» они выходили в париках и гриме.

Местные опера напрягли всех своих и чужих осведомителей. Результат — ноль. Просто поразительно, но никто не смог дать даже элементарной наводочки. Штатных стукачей как будто зациклило. На все просьбы, приказы и посулы они упорно твердили, что «сделают все, что могут», но этим и ограничивалось. Все их вымученные наводки оказывались на поверку такой явной липой, что хотелось просто «рвать и метать».

Сыщики проделали колоссальную работу. Но результат по-прежнему был нулевой. По подозрению в похищениях было задержано немало народу. Но большинство пришлось сразу же отпустить. С некоторых после «проведенной работы» удавалось даже выбить признания. Но в ходе дальнейших проверок становилось ясно, что все эти «показания» написаны под диктовку и обвиняемые не имеют ни малейшего представления о сути дела. А самое главное, по-прежнему не было найдено ни одного тела. Безутешные родители не имели возможности даже похоронить своих детей. В том, что их уже нет в живых, почти никто не сомневался.

А похищения все продолжались и продолжались. Как заколдованные, преступники все время оставались неуловимыми и действовали со все большим размахом и изобретательностью. Они переодевались в ментов, таксистов, слесарей-сантехников, врачей со «скорой». Был случай, когда они закосили под «веселого молочника». Общим было одно — всегда рядом стояло какое-то транспортное средство. В нем и увозили на смерть доверчивых девчонок.

Приходилось только гадать, с какой целью похищали детей. Версия о сексуальных маньяках отпала почти сразу. Слишком уж все было хорошо организовано и законспирировано. Слишком много людей задействовано. Ясно, что здесь существовал какой-то жуткий промысел, какой-то чудовищный бизнес. Первичная и наиболее «приемлемая» версия о переправке детей за границу быстро отпала. Было совершенно точно установлено, что никто из пропавших не покидал пределы России. Остались другие, гораздо менее гуманные варианты. Например, для изъятия органов на продажу. Но почему тогда подавляющее большинство похищенных были именно девочки? Похоже, что без элемента насилия здесь не обошлось. И все же, куда деваются тела? Над разгадкой этой тайны бились лучшие умы областной прокуратуры, милиции и ФСБ.

Олег шел по длинному коридору здания УФСБ. Одна за другой сменялись по сторонам таблички всевозможных кабинетов. Дойдя до нужной, он остановился и, поправив галстук, постучал в нее.

— Да, входите!

Он прошел внутрь и аккуратно прикрыл за собой дверь.

— Здравствуйте, Геннадий Петрович.

— Здорово, здорово. Садись. Разговор есть.

Замнач. следственного управления полковник Протасов одобрительно посмотрел на вошедшего. Старший оперуполномоченный службы безопасности майор Шевчук зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. В его послужном списке значилось немало благодарностей и поощрений за раскрытие весьма непростых и запутанных дел. Молодого опера всегда отличала железная хватка и нестандартный подход к полученному заданию. Начальство ценило и уважало Шевчука. И то, что он в тридцать один год имел должность старшего опера и майорское звание, лишь являлось заслуженным отражением его служебных успехов.

— Слушаю Вас, товарищ полковник.

Олег уже понимал, что этот ранний вызов был неспроста. Он лишь вчера докладывал наработки по своим делам. И по идее, до пятницы его должны были оставить в покое. Похоже, что-то стряслось…

— Очень хорошо, что слушаешь. Разговор очень серьезный. Дальше нас с тобой пойти не должен. Понял?

— Так точно. Уяснил.

— Ну тогда так. Кажется, всплыли следы наших девчонок.

Олег замер и впился глазами в начальника.

— Вы про похищения?

— Точно. На днях из Москвы сообщили. Совсекретно, конечно. Им по линии Интерпола из Канады прислали. Мужика там одного накрыли. А у него дома четыре кассеты с видео. Полная жуть. «Снаф» называется. Слышал такое?