— У него язык подвешен как надо. Мертвого уговорит, — уверенно сказал Аграв. Вагр, сомневавшийся в дипломатических талантах Рыбоеда и в отваге людей Бухты, промолчал. По его мнению, если появятся каратели, флоридянам не суждено узнать ни о провале рыбоедовой миссии, ни о том, что воины с побережья Лантика промедлили с выступлением.
Глисс, меж тем, закончил составлять план предстоящего сражения. Теперь он отдавал короткие отрывистые приказы, понимая, что времени на обсуждение его плана у ополчения уже нет. Хорош план или нет, очень скоро покажет время.
Три группы по два-три воина староста направил по лабиринтам ходов в разные части крепости. Они должны взобраться на стены и обходить частокол, внимательно следя, чтобы Нечистый не обошел ополчение с флангов и тыла. В конце концов, никто не мешал командиру карательного корпуса высадиться где-нибудь выше по реке, и идти к крепости посуху. В таком случае пришлось бы спешно выдвигать основные силы на стены. Но только вряд ли Нечистому захочется заваливать трупами лемутов собственные рвы и взбираться на стены своей же крепости. Со стороны воды Мертвая Балка намного более уязвима, это врагам должно быть очевидно. Именно здесь находился самый вероятный участок наступления Зеленого Круга.
— Аграв и Вагр, — обратился к побратимам Глисс, задумчиво разглядывая взметенную множеством лап и плавников воду реки. — Скорее всего, они пойдут в атаку на лодках. Подготовьте все эти посудины, болтающиеся у причалов, к сожжению. Думаю, если запалить незаметно и одновременно, это сильно помешает высадке.
— Жалко баркасы-то. У наших рыбаков таких нет. Может, отгоним один в укромное местечко, я как раз знаю такое? — Аграв мечтательно посмотрел на аккуратные посудины, сотворенные умелыми руками союзников Нечистого. Глисс показал ему кулак, буркнув:
— Сожжешь эти, никто не мешает тебе отбить у Нечистого судно по вкусу.
Рыжий отправился выбирать себе помощников. Вагр так же принялся выполнять указание вождя, не вдаваясь в длинные споры. Он лишь подумал: «Не понадобятся нам никакие корабли. Что может горстка ополченцев против обученной армии и своры натасканных для войны лемутов, не говоря уже про некромантов и их колдовские штучки? Все тут ляжем».
Глисс отправил еще двоих ратников в помощь молодому гончару, сторожить ворота. Случись неудача на причалах у основных сил ополчения, придется через них отступать в леса. Принимать бой в узких коридорах значило напрашиваться на окружение.
Староста осмотрел свое поредевшее воинство. Теперь у него оставалось ровно две дюжины бойцов, жалкая горстка по сравнению с той мощью, что могла находиться во второй волне карателей. Еще человек десять под командой побратимов суетились на баркасах и пирогах, заготовляя факелы из весел, обмотанных тряпками.
Однако суровые мужественные лица вселяли надежду, что удастся по крайней мере, дать бой и с честью уйти из крепости. Слабые духом, слишком молодые или напротив, излишне старые, находились теперь у ворот и на стенах форта. Вверившие свои жизни ему, Глиссу, слушались его приказаний беспрекословно, словно он был командиром ополчения всей Северной Флориды времен войны с Народом Хвоща, выбранный на общем собрании колонистов полуострова.
«Надо быть достойным этой чести, — подумал староста, выдергивая копье из досок настила, и медленно бредя вдоль неровного строя своего отряда. — По крайней мере, я с детства ждал этого момента. Теперь вряд ли удастся умереть в своей постели. Зеленый Круг могуществен, а его внушающий страх глава С’Лорн — мстителен. Эта война закончится либо уничтожением всех колонистов, либо… разрушением Круга». Последняя возможность казалось старосте маловероятной, но уныния в душе он не чувствовал. Кровь свободолюбивых предков, заселивших полуостров несколько веков назад, бурлила в его жилах, призывая к самой главной, возможно, битве в истории Флориды.
Меж тем отец Вельд, иир’ова и метс пробирались по лесу вдоль речного берега на север, наблюдая за рекой. За спиной атвианского разведчика висел пучок смолистых факелов. По договоренности с Глиссом он должен был просигналить ополченцам, как только их головной дозор увидит первые же признаки приближения воинства Нечистого.
Один факел — значит движется одна большая лодка, два — большой баркас или же, соответственно, две пироги. Условливаясь с эливенером о системе оповещения, Глисс без комментариев протянул метсу огниво и три десятка тонких факелов.
— На всякий случай, — буркнул староста и, быстро повернувшись, ушел в сторону гавани. Переглянувшись с эливенером, метс повесил на спину связку и двинулся в путь, сжимая в руке саблю. Иир’ова остался безучастен к произошедшему диалогу. Его зоркие глаза ни на миг не отрывались от дальнего поворота реки.
«Интересно, а что будет, если командир карателей действительно высадился на севере, и сейчас двигает свои силы по лесной чаще противоположного берега?» — Северянин с удивлением вертел головой, разглядывая незнакомый лес, весьма не похожий на привычный северный Тайг.
Ему откликнулся эливенер, который быстро восстановил свои ментальные силы и мог находится с обоими своими помощниками в постоянной телепатической связи:
— Тогда нам останется вернуться в крепость и попытаться диверсией в тылу сдержать натиск атакующих.
Метс согласно кивнул. Он был солдатом, обученным воевать с Нечистым, и ему, в сущности, было все равно, в какой части континента это делать. Конечно, дома и деревья помогают…
Час или два они упорно пробирались на север. В сопровождении эливенеров, как слышал метс еще в Канде, одно удовольствие красться по лесу: тебя не укусит ядовитый гад, на плечи не кинется притаившийся в ветвях хищник, встревоженная птица не выдаст местоположение разведчика. Однако его все сильнее и сильнее беспокоило полное отсутствие мелких зверушек и прочих лесных обитателей.
«Может быть, в южных лесах жизнь бурлит не так, как в Тайге или вокруг Внутреннего Моря?».
Не успела эта мысль сформироваться в голове атвианского следопыта, как отец Вельд немедленно откликнулся, причем вслух, хоть и шепотом:
— Ты прав, мой мальчик. Лес словно вымер. Я чувствую вокруг сотни и тысячи притаившихся существ. Мелкого зверья на юге больше, чем в северном Тайге.
— Значит… — прошептал метс, поудобнее берясь за рукоять сабли.
— Да, Нечистый близко. Наш мохнатый друг тоже чует это. А теперь тише. Я даже мысленно не стану говорить с вами, пока не выясним, где враг. Его колдуны умеют прослушивать пространство, чуя человеческий интеллект на большом расстоянии. Иир’ова может передавать нам мысленные картины, чем и будем пользоваться. Его мозг… гм… подобен мозгу Волосатого Ревуна, хоть и намного тоньше устроен. Он сформирован весьма схожим образом…
Метс хотел переспросить, отчего это так, но тут эливенер поднял руку, призывая к молчанию.
Крадущаяся впереди кошачья фигура замерла, а потом низким стелющимся прыжком переместилась прямо к воде. Метс восхитился — ни одна ветка не хрустнула под лапами стремительного хищника.
Река, через путаницу голых ветвей, была видна плохо, как сквозь паутину. Эливенер, выждав несколько мгновений, поднял ладонь и указал влево и вправо от гигантского дерева, лишенная листвы крона которого терялась где-то высоко вверху.
Метс упал на холодную землю, и пополз вкруг древесного ствола, подумав: «Откуда этот Вельд знает сигналы скрытного перемещения нашей пограничной стражи?».
Тут же его по загривку стукнула черная полусгнившая шишка. Кен повернулся и увидел рассерженное лицо притаившегося за корнем гигантского дерева эливенера. Седобородый постучал пальцем по голове меж бровями и приложил палец к губам.
Чтобы ползти стало удобнее, метс отстегнул вязанку факелов и змеей скользнул к воде по палой листве. Вскоре он плюхнулся рядом с иир’ова, шкура которого прекрасно сливалась с покрытыми губчатым мхом трухлявыми корягами и самим цветом почвы. Рядом засопел старик, устраиваясь на ложе из выброшенных волнами водяных растений.
