− За холмом постоялый двор имеется, − незамедлительно ответил егерь. − Дардар держит. Справный хозяин.
Дентри соглашаясь, кивнул головой. Справный или нет, еще посмотрим, лишь бы кормил пристойно. Прошлый раз в таком сарае ели, хорошо не отравились.
Всадники поднялись на холм.
− А вот и двор, − указал рукой егерь.
Равдух подивился. Как увидел? Егерь кривоглаз. Казалось, смотрит во все стороны сразу.
− Просто отлично, − проронил Дентри и поправил тавлион на плече.
Они спустились ко двору. Дружно слезли с лошадей. Егерь указал равдуху на свежие яблоки конского навоза.
− Привечали сегодня кого-то.
− И не одного, − показал на четкий след второй.
− Наш то, пеший, − произнес Дентри, не торопясь, рассматривая следы лошадей. На песке он пытался углядеть отпечаток сапог покойного тана. Но чем песок плох, форму следа не держит.
− Собаки нет, - огляделся Дентри и кивнул на будку.
У справного хозяина пес ближе жены. Потому как добро стережет, а жена на шее сидит.
− Была, − тоже удивился егерь, подходя к будке. - Может, сорвалась?
Равдух выбрал собачью цепь, глянул ошейник. Перерезан. И нож остер как бритва.
− Лошади имелись у хозяина?
− А как же. Одна тягловая. На другой он в город ездил.
− Чего же тогда пусто под навесом? - спросил Дентри кривоглазого.
− Может в отъезде.
Своими нескончаемыми ,,может” егерь разозлил равдуха. Помощники!
− Зайдем, − позвал Дентри. Ему уже здесь не нравилось.
Егерь отворил дверь и придержал, пропуская вперед столичную шишку. Конечно, равдух не велик чин, однако тавлион на плече значил много. Понадобится и к эгемону* в дом войдет и разрешения не спросит. Государственное дело промедления не терпит и чинов не признает. Косоглазый зачем-то задался вопросом, к посмеет равдух к тану вломится? Тан под собой дюжину эгемонов держит. Рангом повыше, чем они.
Дентри осторожно вошел. Уж сколько раз бывало, шагнешь за порог какой халупы, а тебя норовят или железом приложить или палкой тюкнуть. А то и вовсе из лука пристрелить. Смотри, да не зевай только!
− Благослови Создатель, − произнес он приветственную фразу, но договаривая её, уже знал, тот, кому говорит мертв. Ошибиться не возможно. Повидал на своем веку. Отличит спящего пьяного от покойника.
Дентри все же подошел к Дардару и толкнул в плечо.
− Во набрался! - позавидовал кривоглазый, не ведая, что хозяин преставился.
− Набрался, − рассердился глупости Дентри. − Дом глянь!
Кривоглазый, уловив озабоченность в голосе начальства поостерегся кликать хозяйских дочь или жену. Пошел с обходом.
− А ты двор хорошенько посмотри, − сказал равдух второму. - За околицей глянь, и дальше по дороге подымись.
Егерь молчком вышел. Да и кто он переспрашивать и уточнять зачем и отчего.
− Там, и дочь и жена…, − встревожено окрикнул кривоглазый равдуха.
Дентри отправился посмотреть, что там обнаружил егерь. А что он там обнаружит. Мертвяков. Раз блажит.
− Давай наверх, посмотри, не пропало ли чего, − отправил Дентри кривоглазого, чтобы не мешался.
− А что может пропасть? - не понял приказа егерь. Откуда ему знать, что у хозяина может пропасть.
− Сундуки раскрыты, вещи разбросаны, пол взломан, шкаф, дверь потайная. Уходил в спешке. Сам видел, следы свежие. Значит, времени немного было. Полчаса. Следовательно, торопился. А когда торопишься, некогда за порядком смотреть. Может, наследил где.
Егерь глянул под ноги. Если след, надо было собак взять. Те бы унюхали непорядок.
− Иди! - поторопил равдух.
Егерь отправился наверх, осматривать комнаты. Благо их не так много.
“А что он увидит? - подумал Дентри. - Кривоглазый этот”.
Равдух зашел на кухню. Переступил через тело старухи, натянув на ладонь рукав, снял с огня плюющую перекаленным жиром сковороду. Покрутил головой. Под потолком с жердины болтаются обрезанные веревки. Окорок прихватил или колбасу? Подобрал огрызок со стола. Кто-то хорошо откусил от пласта сыра. Равдух оглядел следы зубов. Нет верхнего второго. Открыл шкафчик. Все цело. Сунулся в плошки. Семя тмина, сушенный укроп. Понюхал мельченную, почти пыль, травку. Лист хрена. Обошел узкий ларь, заглянул под крышку. Плотно стоят мешки. Мука, крупа не тронуты. Вернулся к старухе. Присел. За подбородок поднял голову. Умело полосонул. Рука не дрожала. Поднялся. Вновь оглядел стены кухни. На посудных полках все разложено, все на местах. Ничего лишнего и не нужного. Подошел к девушке. С одного бока, со второго. Странно лежит. Присел. Запрокинул ей голову. Разрез идентичный. Дентри пошмыгал носом. Огляделся. Пригнулся ниже. Поправил сбившееся на груди платье. Не ощутил строфиума. Не носила? И все же… Опять пошмыгал носом. Странный запах. Не кухонный. И знакомый. Задрал подол юбки. Фундоши отсутствовал. Запах усилился. Равдух провел рукой между слегка раздвинутых ног.
− Спешил да не очень…
Дентри брезгливо вытер липкие от спермы пальцы о край платья, одернул подол и поднялся. Отошел к порогу кухни. Представил как стояли жертвы. Пожалуй убийца Мистара поступил бы по-другому. На ум пришло сравнение с Ночными Рыбами. За свою карьеру равдуха он пересекался с ними десяток раз. Тем паче, что с некрофилий, тоже сталкивался. И тоже там наследили Ночные Рыбы. А где Ночные Рыбы, там крупная игра и кровь. А где щедро льется кровь, смело предполагай политику. А раз политика… В столице только три силы противостоят друг другу. Причем императора стоит подозревать в подобном в последнюю очередь. Остаются глориоз Бекри и эгуменос Бриньяр. Убиенный тан держал сторону Бриньяра. И каков вывод? Местоблюстителю наступили на мозоль? Так явно? Или хотят, чтобы думали что наступили? Или… или… или… Или ничего этого нет, одни лишь совпадения.
За два часа Дентри облазил дом от чердака до подвала и проверил двор. Тогда же нашлась и собака. Псину прирезали и зарыли в сено. К концу осмотра, кроме тройного убийства, можно было скромно констатировать пропажу лошадей и припасов. Но причастен ли к происшествию разыскиваемый и в какой мере?
− И куда он теперь? - спросил кривоглазый егерь.
Таскаться вслед за столичным сыскарем ему ой как надоело.
− Или в город или в лес, − ответил равдух лишь бы отвязаться.
Увидел ухмылку молодого егеря, дескать, в лесу то его зараз словим.
− Еды у него предостаточно, − предостерег от легкомысленности Дентри.
− Коня в лесу не больно схоронишь, − верно подметил кривоглазый.
− Тут ты пожалуй прав, − задумался Дентри.
Город? Город?? Город???… путала его заманчивая мысль. Хотелось поскорее выбраться из захолустья к цивилизации. К нормальной еде, к привычному теплу и уюту. Ему хотелось домой.
“И все-таки город ли цель убийцы тана? - пытал себя равдух. − Город допустимо предполагать, но не утверждать.”
− Ты упоминал о брачной войне? - обратился Дентри к кривоглазому.
− Ага. Рейнх Венсон сватается к фрайхе Бортэ.
− А что ж дело до войны довели? Не смогли полюбовно договориться?
− Фрайха она старой веры. Кайраканка.
− А рейнх?
− Не знаю. Выскочка.
− Так сразу и выскочка?!
− Выскочка и есть. Откуда у него деньги? Он по ранешним временам охраны имел две декархии глухих да горбатых. А тут не с того не с сего разбогател и сразу свататься. По мне если деньги привалили, в дело их пусти. А жениться? Коль невмоготу можно и справнее бабенку найти. Не болотную августу*.
Дентри не стал возражать суждениям егеря. Да и чего оспаривать? Прав, хоть и кривоглаз.
- Что же, поедим, поглядим. Доведется, на свадебном пиру погуляем.
Конечно, равдух выразился образно. Гулять на пиру он не собирался. Убедиться только, не примкнул ли убийца тана к сторонникам глориоза. Или эгуменоса. Это многое бы прояснило и объяснило.
14.
Капитан Руджери прошел вдоль короткой шеренги в три человека. Костас, Йоун, Дёгг. Он испытывал одновременно и досаду, лучшими войнами оказались птохи, и злорадство, худший из них, на выдворении которого настаивала фрайха Эйрис, принес им победу. Это лишний раз подтверждало его убеждение, женщины в войне ничего не смыслят.
