- Если тебе так этого надо, то, пожалуйста.

Он остановил её. Даже извинился. Конечно, хорошо, что девушка честь смолоду бережет, но …

На следующий день, когда будущий тесть и теща вернулись с дачи, Иришка без смущения посмотрела в глаза родителей.

Потом гремела свадьба. Весь вечер блюдя традиции предков он просидел дурак дураком за праздничным столом, не сделав глотка, не проглотив куска. Гости веселились от души, орали ,,Горько!”, тащили подарки, совали в конвертах деньги. Он с большей радостью сходил бы в горы в разведку. Собственно свадьба Иришкина затея. Твердо настояла на ней. Быть и все! Ну, быть так быть… Под конец торжества Костас снял с руки часы. Проклятый механизм словно волшебный притягивал его внимание. Уже девять! Полдесятого! Десять! Когда же кончится это свистопляска? Народ не унимался и в одиннадцать и в двенадцать. Гулял на всю катушку. Костас так был поглощен отсчетом времени, что проворонил, когда с невесты сняли туфель.

,,Злодеи” от радости и восторга улюлюкали минут пять. За пропажу потребовали выкуп. Понятно у выпивших людей и желания под стать душевному состоянию. Кто требовал спеть песню, кто признаться в любви венику, кто сплясать на одной ноге. Один боевой дед предложил выстрелом открыть бутылку. Ружье он обещался принести. Здоровенный Иришкин дядька намерился с ним бороться. На том и сошлись к всеобщему удовольствию.

− Поборешь меня, первенец будет парнем. А проебёшь (на борца зашикали. Где находишься матерщинник?!) девка! - пророкотал дядька, хлебнув для тонуса водки из горла.

− Э, без допинга! - весело орала группа поддержки.

Дядька хлебнул еще. Не повредит.

Костас с досады, неймется людям! шарахнул родственника о сервант. Лежа на обломках мебели и стекла, дядька ржал от удовольствия.

− Пацан будет! Пацан!

Родственника подняли. Расчувствовавшись тот предрек − народится двойня, и вылакал одним махом поллитровку. Но вот праздник закончился, и гости разошлись, оглашаю округу песнями и свистом. Тесть и теща, справляли свадьбу в их квартире и жить собирались первое время тоже у них, ушли ночевать к родне. Молодоженов оставили “медовать”. Костас уже лег, а Иришка все чем-то занималась. Под конец она пришла к супружескому ложу в длинной-длинной узкой-узкой ночной рубашке. Легла рядом. Он притиснул её к себе. Она спросила. Нет, не про любовь.

− Ты меня будешь слушаться? - дрожал её взволнованный голосок….

Датчик извлекали на следующий день. А потом!!! Потом провели депиляцию всего волосяного покрова. С рук, с ног, с головы, с подмышек, с живота, с лобка, с мошонки. Словом, он стал абсолютно лысым. Затем удалили ногти. Если к облысению он отнесся стоически, хотя неприкрытая красота паха очень не нравилась! то вот отсутствие ногтей воспринялось хуже. Чувствовал себя абсолютно беспомощным.

После операции отлеживался три дня. Покой, тишина, из еды только нечто напоминающее холодец. На первое со вкусом борща, на второе жареной картошки с курицей, на третье чая с лимоном. Странный чай если его с вилки ,,пьешь”. Но все хорошее когда-нибудь кончается. Костаса пригласили в кабинет к Артему Моисеевичу. Кабинет светила науки близнец его палаты. Одни белые стены. Только вместо кровати стол и стулья.

− Ты уже знаешь, что тебе предстоит? − Шаев отвлекся от чтения. Пока читал, постукивал карандашом.

− Крыса в чужом подвале, − повторил Костас слова Павла.

− Пусть будет так, − призадумался доктор. − Теперь пара слов в разъяснение проделанной работы. Пространственной транспортации, если хочешь обыденно, переносу в защитном поле, можно подвергнуть только биологическое тело. Не знаем почему, но пока самые простецкие механизмы, как единое целое не транспортируются. На выходе мы получаем конструкторский набор. Причем из его деталей вряд ли что-то соберется. Винтики отдельно, шпунтики отдельно, провода и изоляции тоже по отдельности. С биологическим телом такого не происходит. За редким исключением. Чтобы, извини за тавтологию, исключить исключение, мы и удалили волосы и ногти. Излишняя нагрузка на систему защиты. Вторая проблема и не менее важная, наткнувшись на заинтересовавшее нас место в пространстве, вторично его обнаружить не можем. В объяснения углубляться не стану, больно заумно и длинно. Озвучу задачи. Необходим маяк, исходящие импульсы которого мы отловим здесь и по ним вновь выйдем на точку траспортации. Для этого необходим человек, который маяк запустит. Маленькая хитрость и нано-органика будет воспринята, как часть человеческого организма. Это сложно, но возможно. Наше Сколково уже привносит в науку свою лепту. Мы вживим тебе в ладони биоантенны. Над переносицей, в область третьего глаза, имплантируем биопередатчик. Источник энергии твое тело. Чтобы активировать их, достаточно хлопнуть в ладоши и поочередно коснуться лба. Это все что требуется, но следует соблюсти некоторые моменты. Поблизости не должно находиться больших объемов воды. Моря, озера или широкой реки. Желательно место на возвышенности. В идеале подойдет крыша дома или башня. Я понятно выражаюсь, Константин Иванович?

Шаев закрыл папку. Папка сдвинулась, из-под нее проглянул краешек другой.

− Понятней не бывает, − согласился Костас. Его подмывало спросить, куда подевался Павел. С куратором строевой подготовки не виделись со дня начала пыток в биокомпьютере.

− Скажу честно, успешность эксперимента менее сорока процентов, − Шаев задумался. − Если не сработает, государство, потратив на твою подготовку уймищу денег, довольствуется экономией на погребении и оказании воинских почестей. Не очень утешительное растранжиривание государственных средств.

− Государство с меня свои дивиденды получило.

− К сожалению, от государства также нелегко отделаться, как и от бога.

− Все понятно, − кивнул Костас. - А где Павел?

Артем Моисеевич искоса глянул на него.

− Он в отъезде.

Врать доктор конечно умел, но лавров маэстро ему не снискать.

− Вопросы есть?

− Есть. Как сказал бы мой тесть, ваша история залепуха. Ведь вы секреты собрались выпытывать не у дураков.

− Конечно. Дураков и здесь полно.

− И вы относите к их числу и меня?

− Ни в коем случае.

− Тогда говорите как есть. То чему вы меня учили, не очень подходит, для контакта с высокоразвитой цивилизацией. За исключением разве что нот. Не в хор же петь забросите?

Шаев для вида помолчал. Видно такой вариант тоже просчитывался. Не поверит в сказку подопечный. Или прозреет.

− Мы бы не затеяли прямой выход на контакт при всей соблазнительности дивидендов. Слишком большой риск оказаться в роли жертв. Нашим ученым удалось открыть эффект который условно назовем Эхом. Воссоздав его в нужном месте можно спокойно наблюдать за интересующим объектом, без опаски быть пойманными с поличным. Попробуй, узнай, кто и где слушает эхо. Однако для создания эффекта требуется две точки. Одна будет здесь, принимающая, вторая там, сканирующая. Если здесь мы можем создать спокойные условия для работы, то там… Там это проблематично. Поэтому необходимо спокойное место. Тихое болото. В котором, для НИХ нет ничего интересного, а для вас опасного.

− Откуда узнаете, что выбрали такое место?

− После стольких лет наблюдений и попыток? Поверьте, определим. Другой вопрос, не можем найти его вторично. Ваша задача выжить, запустить маяк и получить оборудование.

− И что с ним делать?

− Оно само все сделает.

Доктор Шаев опять соврал. Дважды за столь короткий промежуток времени.

− Спасибо за разъяснения, − поблагодарил Костас.

− С завтрашнего дня тебе перестанут давать пищу, − продолжал доктор. - В течение двух-трех дней произведем полную санацию организма. И только потом приступим к завершающей фазе. Пространственной транспортации.

Действительно два дня Костас сидел на минералке, стакан в три приема, и спал в подобие батискафа. Ему промыли желудок, вывернули кишки, выгнали мочу, заставили пропотеть. Даже сперму и ту слили. Процедурка жесть! Он даже выказал доктору свое недовольство.