Она снова протянула ему листок. Он придвинулся к ней ближе, однако не взял его.

— А что это за компании, отмеченные звездочками? — Он указал на одну из нескольких таких.

— Это те, которые мы называем стоковыми.

— Стоковыми? Что это значит?

Девушка едва заметно улыбнулась:

— Я знала, что вы спросите. Там самые стабильные, самые ценные акции на рынке.

— Вы отметили только половину из них, — заметил Кристиан, стараясь придерживаться темы разговора. — Следовательно, стоит делать инвестиции только в самые надежные и ценные акции?

— Не всегда. Самые безопасные вложения — это обычно те, которые не приносят высоких дивидендов. А более рискованные могут принести больше денег, так что имеет смысл сбалансировать такие акции более стабильными. Компании, которые только начинают развиваться, нуждаются в капитале, и поэтому поднимают ставки, обещая инвесторам более высокие дивиденды.

— Как трансатлантическая телефонная компания Хайрама Берка?

— Да, верно. Откуда вы знаете о ней? Ведь их акции еще даже не выставлены на продажу.

— Моя сестра — отличный источник информации. Но раз уж вам известно об этой компании… Каково ваше мнение о ней?

— Мы с дядей Артуром считаем, что это отличная идея. Многие собираются протягивать телефонные линии через океан, но если кто-то и может это сделать, — то только Хайрам Берк. Я бы включила эту компанию в список, но не знаю, когда мистер Берк выставит акции на продажу.

— Он не выставит их, — сухо произнес Кристиан. — По крайней мере не для меня.

— Почему не для вас?

Герцог ненадолго задумался. Пожав плечами, сделал глоток вина и сказал:

— Насколько мне известно, дочь Хайрама претендует на титул. Но поскольку я не собираюсь жениться на ней, то и акций мне не видать.

— Ясно, — кивнула Аннабел.

Кристиан же решил, что лучше уйти от этой темы — вряд ли стоило соблазнять женщину, рассуждая о своем отрицательном отношении к институту брака. Указав на листок, он спросил:

— Вы рекомендуете сразу несколько железнодорожных компаний? Почему так много?

— Американские железнодорожные компании почти всегда надежны для инвестиций, — объяснила девушка.

Кристиан промолчал, подвинувшись к ней еще чуть ближе — ровно настолько, чтобы ощутить аромат ее кожи. И тотчас же им вновь овладело желание, но на этот раз он даже не попытался держать себя в руках.

— Почему? — спросил он. И от его дыхания на виске Аннабел зашевелились волоски.

— Потому что они… — Она нервно заерзала, хотя он даже не коснулся ее. — Просто они стабильны. — Дыхание ее участилось. — И они предлагают… предлагают щедрые дивиденды.

— А что же британские железные дороги? — Теперь он был так близко от нее, что мог бы поцеловать. — Вы знаете что-то о британских?

— Возможно, они тоже хороши. Я должна… — Она умолкла, когда его губы коснулись ее щеки. — Я должна идти, — прошептала девушка, но не двинулась с места.

Ее кожа была как бархат. Интересно, чувствовал ли он то же самое в турецкой бане? Должно быть, да.

Он поцеловал ее в уголок губ, но и это было для нее слишком.

— Мне нужно идти. — Бросив листок ему на колени, Аннабел вскочила на ноги.

И в тот же миг Кристиан почувствовал какой-то сумасшедший прилив отчаяния. Он тоже поднялся — листок скользнул на пол — и обнял девушку за плечи. Она обернулась, собираясь выразить протест, но не успела — его губы прижались к ее губам. Губы эти были Такими теплыми и мягкими, и он наслаждался их вкусом. Когда Кристиан впервые поцеловал ее, он был пьян, но на сей раз алкоголь не притуплял его ощущений, и он с каждым мгновением все сильнее возбуждался. Причем возбуждала не только нежная кожа и тепло ее тела, но и тихий шорох шелка, а также чудесный аромат ее французских духов.

Сердце Кристиана колотилось в груди как сумасшедшее, страсть захлестнула его, и он чувствовал, что уже не в силах противиться искушению.

Наконец он оторвался от губ Аннабел, но вовсе не для того, чтобы остановиться. Сделав глубокий вдох, Кристиан снова впился поцелуем в ее губы. И она не оттолкнула — напротив, обвила руками его шею. Возможно, именно поэтому герцог понял, что настал момент, когда нужно остановиться. Он знал, что должен это сделать, — но желание оказалось куда сильнее, чем здравый смысл. «Быть ее опекуном — ведь это смешно, абсурдно, невозможно!» — промелькнуло у него. И действительно, ведь опекуну следовало доверять, а разве можно доверять таким, как он?!

Тут рука герцога скользнула вниз и легла на полную грудь. И на этот раз она все же прервала поцелуй и, отвернувшись, пролепетала:

— Нет, мы не можем… Мы не должны.

Кристиан прекрасно это знал, однако не мог противостоять соблазну. Склонившись над нею, он принялся покрывать поцелуями ее шею. Затем рука его скользнула под лиф, и пальцы обхватили теплую мягкую грудь.

Аннабел ахнула — и вдруг оттолкнула его с такой силой, что он невольно отступил на несколько шагов.

— Остановись, Кристиан, — сказала она. — Ты должен остановиться.

Он отступил еще на шаг, хотя каждая клеточка его тела протестовала против такой несправедливости. А девушка смотрела на него с испугом в широко раскрытых глазах. Ее платье смялось, юбка съехала набок, а волосы были в совершенном беспорядке — несколько прядей выбились из прически и упали на лицо и на плечи, а одна — на грудь.

Тихонько простонав, она спросила:

— Что же нам теперь делать?

— Может, продолжить? — Он шагнул к ней.

Она положила ладонь ему на грудь, чтобы удержать на расстоянии.

— Нет, это не должно повториться.

— Но все же повторится. Учитывая положение дел… это неизбежно.

— Нет, неправда! Не повторится, если мы будем следить за тем, чтобы никогда не оставаться наедине.

Он боролся с желанием снова привлечь ее к себе.

— Вы в самом деле полагаете, что это поможет?

— Должно помочь.

— Почему?

Она глубоко вздохнула и взглянула прямо в его глаза.

— Потому что вы не принесете мне ничего хорошего, Кристиан. — С этими словами Аннабел повернулась и бросилась к двери. — Ничего хорошего!

Разумеется, она была права. Ведь из-за него все ее надежды и мечты уже пошли прахом. И теперь он должен был приложить все усилия, чтобы сыграть предназначенную для него роль. Он у нее в долгу, и ему следовало забыть о собственных желаниях.

Кристиан со вздохом опустился в кресло и провел ладонью по лицу. Он прекрасно понимал: сыграть роль ответственного, заботливого опекуна будет очень сложно. Возможно, это будет самым сложным делом в его жизни.

В последующие две недели Аннабел старалась не думать о том, что случилось в библиотеке. Каждый раз, когда она вспоминала губы Кристиана на своих губах и его сильные руки, обнимавшие и ласкавшие ее, она тут же старалась отбросить эти воспоминания.

К счастью, леди Сильвия не давала гостье скучать — ее ждали магазины на Бонд-стрит, поездки на автомобиле по Гайд-Парку, визиты дам из благотворительного общества, чаепития в «Савойе» и опера в «Ковент-Гардене» — обо всем этом они с Дженни Картер когда-то могли только мечтать.

Кроме того, Аннабел завела нескольких подруг и особенно подружилась с Изабель, старшей сестрой леди Эдит. Изабель тотчас заявила, что платье Аннабел просто сногсшибательное и попросила выкройку. А совместный поход по магазинам на следующий день превратил их знакомство в дружбу.

В эти недели Аннабел начала чувствовать, что наконец-то живет так, как всегда мечтала. Да, такая жизнь доставляла ей огромное удовольствие, однако… Увы, в бочке меда была и ложка дегтя.

Аннабел бросила взгляд на противоположный конец длинного обеденного стола в Кейн-Хаусе — именно там сидел Кристиан. Как герцог, он являлся самым высокопоставленным из мужчин, присутствовавших на вечере, и потому сидел по правую руку от хозяйки дома, так что Аннабел видела его всякий раз, как поворачивала голову. А это случалось довольно часто, поскольку мистер Уилбур, ее сосед, был не только заядлым любителем птиц и знатоком зоологии, но и ужасным болтуном, и девушка просто не могла слушать его постоянно. Украшения на столе тоже не слишком помогали, поскольку даже изящная композиция из сверкающего серебра, цветов и свечей не скрывала от нее лица Кристиана.