В ту же ночь это случилось еще дважды и повторилось утром, когда Игритт, проснувшись, нашла его готовым. Одичалые к тому времени уже зашевелились и не могли не заметить того, что происходило под грудой шкур. Ярл велел им поторопиться, пока он не окатил их водой. Как собаку, подумал после Джон. Выходит, он превратился в кобеля? Ты – брат Ночного Дозора, шептал тихий голос внутри, но с каждой ночью он становился все слабее, а когда Игритт целовала его уши или кусала шею, Джон и вовсе его не слышал. Неужели и с отцом, когда он забыл о чести в постели матери Джона, происходило то же самое?
Кто-то поднимался к нему на холм, и Джон на миг подумал, что это вернулся Призрак, но волк никогда не производил такого шума. Джон плавным движением извлек из ножен Длинный Коготь, но это оказался один из теннов, коренастый, в бронзовом шлеме.
– Сноу, иди, – сказал он. – Магнар зовет. – Тенны говорили на древнем языке, и мало кто знал на общем больше нескольких слов.
Джону было наплевать на зов магнара, но спорить с человеком, который едва его понимал, не имело смысла, и он вслед за тенном зашагал вниз.
Вход в пещеру представлял собой трещину в скале, куда едва могла пройти лошадь. Ее наполовину заслоняла гвардейская сосна. Пещера выходила на север, и зарево костров не могли заметить со Стены. Даже если этой ночью по Стене вдруг прошел бы караул, братья не увидели бы ничего, кроме холмов, сосен и ледяного блеска звезд на частично замерзшем озере. Манс хорошо обдумал свою вылазку.
Внутри скалы двадцатифутовый каменный коридор вел к пещере величиной с Великий Чертог Винтерфелла. Среди колонн горели костры, и дым ложился копотью на потолок. У одной из стен, рядом с мелким прудом, стояли стреноженные лошади. Отверстие посередине пола выходило, пожалуй, в еще более просторную пещеру, но темнота мешала ее рассмотреть. Где-то там, внизу, шумел подземный поток.
Ярл находился рядом с магнаром. Манс назначил командирами их обоих, и Джон давно заметил, что Стиру это не по вкусу. Молодой Ярл, по выражению Манса, был «забавой» Вель, сестры его королевы Даллы, а стало быть, приходился Королю за Стеной чем-то вроде родственника. Магнара явно возмущало то, что он вынужден делить свою власть с другим. Он вел с собой сотню теннов, впятеро больше, чем Ярл, и часто вел себя как единственный командир. Однако Джон знал, что на ту сторону их будет переводить Ярл. Молодому воину было не больше двадцати, но он уже восемь лет ходил в набеги и с дюжину раз перебирался через Стену с такими вожаками, как Альфин Убийца Ворон и Плакальщик, а последнее время и с собственным отрядом.
Магнар не стал ходить вокруг да около.
– Ярл говорит, что там, наверху, иногда проходят вороны. Расскажи все, что ты знаешь об этих караулах.
Джон охотно отказался бы отвечать, но он знал, что Стир убьет его при малейшем признаке неповиновения – и его, и Игритт, только за то, что она его женщина.
– В каждом карауле четверо человек, двое разведчиков и двое строителей. Строители должны замечать трещины, проталины и прочие неполадки, а разведчики высматривают врагов. Передвигаются они верхом на мулах.
– На мулах? – нахмурился Стир. – Так ведь это медленно.
– Медленно, зато мулы лучше ходят по льду, а дорожки подальше от Черного Замка давно уже не посыпались гравием. Мулов разводят в Восточном Дозоре и учат сохранять устойчивость на скользких дорогах.
– Они всегда ездят поверху?
– Нет. Каждый четвертый караул проходит внизу, проверяя, нет ли у основания трещин или следов подкопа.
Магнар кивнул.
– Даже в далекой Тенни знают об Арсоне Ледовом Топоре и его туннеле.
Джон тоже знал эту легенду. Арсон Ледовый Топор успел прорубить путь до середины Стены, когда его обнаружили разведчики Ночного Дозора. Они не стали мешать ему в его работе, а просто замуровали выход камнем, льдом и снегом. Скорбный Эдд говорил, что если приложить ухо к Стене, до сих пор слышно, как Арсон рубит лед своим топором.
– Когда и как часто проходят эти караулы?
– Как когда, – пожал плечами Джон. – Я слышал, лорд-командующий Кворгил каждые три дня слышал их из Черного Замка до Восточного Дозора и каждые два – до Сумеречной Башни. Но тогда в Дозоре было больше людей. Лорд-командующий Мормонт предпочитает менять количество караулов и дни их отправления, чтобы чужие не знали, когда их ожидать. Иногда Старый Медведь посылает даже более многочисленные отряды в один из заброшенных замков на пару недель или на месяц. – Такую тактику изобрел дядя Джона – опять-таки для того, чтобы захватить врага врасплох.
– В Каменной Двери сейчас есть кто-нибудь? – спросил Ярл. – А в Сером Дозоре?
Выходят, они находятся между этими двумя замками? Джон не подал виду, что догадался.
– Когда я уходил со Стены, гарнизоны имелись только в Восточном Дозоре, Черном Замке и Сумеречной Башне. Не знаю, что Боуэн Мурш или сир Деннис предприняли с тех пор.
– Сколько ворон тогда оставалось в замках? – спросил Стир.
– В Черном Замке пятьсот, в Сумеречной Башне двести, в Восточном Дозоре около трехсот. – Триста человек Джон прибавил из головы. Если бы и на деле все было так просто…
Но Ярла ему провести не удалось.
– Он лжет, – сказал тот Стиру. – Или прибавляет тех, которые погибли на Кулаке.
– Не путай меня с Мансом, ворона, – предостерег Стир. – Если будешь лгать мне, я тебе язык отрежу.
– Я не ворона и не позволю обзывать себя лжецом. – Джон разогнул пальцы правой руки.
Магнар теннов пронизал его своими холодными серыми глазами.
– Скоро мы сами узнаем, сколько их, – помедлив, сказал он. – Ступай. Я пошлю за тобой, если захочу спросить еще о чем-то.
Джон сухо кивнул и пошел прочь. Если бы все одичалые походили на Стира, их было бы легче предать. Но тенны не такие, как прочий вольный народ. Их магнар объявляет себя последним из Первых Людей и правит ими железной рукой. Их маленькая страна Тенния – это высокогорная долина, затерянная между крайними северными вершинами Клыков Мороза и окруженная пещерными жителями, Рогоногими, великанами и людоедскими кланами вечно замерзших рек. Игритт говорила, что тенны свирепые бойцы и что магнар для них все равно что бог. Джон ей верил. Стир в отличие от Ярла, Хармы или Гремучей Рубашки требовал от своих людей полного повиновения – из-за этого Манс, несомненно, и выбрал его для похода на ту сторону Стены.
Джон прошел мимо теннов, сидящих вокруг костров на своих круглых бронзовых шлемах. Куда это подевалась Игритт? Ее вещи лежали рядом с его, но самой девушки и след простыл.
– Она взяла факел и пошла вон туда, – сказал Джону Кригг-Козел, показав на заднюю часть пещеры.
Джон отправился в указанную сторону и оказался в темном гроте среди целого лабиринта колонн и сталактитов. Он уже решил, что Игритт здесь быть не может, но тут услышал ее смех. Он пошел на звук, но через десять шагов уперся в сплошную стену из бело-розового камня. Опешив, он вернулся назад и только тогда разглядел темную дыру под мокрым каменным козырьком. Джон встал на колени, вслушиваясь в отдаленное журчание воды.
– Игритт?
– Я тут, – отозвался ее голос, сопровождаемый слабым эхом.
Джон прополз на четвереньках около дюжины шагов и очутился в другой пещере. Некоторое время его глаза привыкали к темноте – кроме факела Игритт, другого света здесь не было. Она стояла у маленького водопада, стекающего из трещины в скале в большой темный пруд. Блики огня, оранжевые с желтым, плясали на бледно-зеленой воде.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Джон.
– Я услышала, как вода журчит, и пошла посмотреть, насколько глубока эта пещера. Там есть проход, – она указала в ту сторону факелом, – который ведет еще ниже. Я прошла по нему шагов сто и вернулась.
– Значит, там тупик?
– Ничего ты не знаешь, Джон Сноу. Этому коридору конца нет. В этих холмах сотни пещер, и все они под землей связаны. Есть даже ход под вашу Стену – Ход Горна. Горн был Королем за Стеной. Он правил вместе со своим братом Генделом три тысячи лет назад. Они провели вольный народ через пещеры, а Дозору и невдомек было. Но когда они вышли наружу, волки из Винтерфелла набросились на них.
