Возможно, Станнис Баратеон и Старки оказали ему услугу, разнеся свою историю о кровосмесительном блуде по всем Семи Королевствам – ведь теперь уже можно ничего не скрывать. Почему бы ему не жениться на Серсее открыто и не спать с ней каждую ночь? Короли-драконы всегда женились на сестрах.

На Таргариенов септоны, лорды и простолюдины веками смотрели сквозь пальцы – стало быть, и для дома Ланнистеров способны сделать то же самое. Это, конечно, подорвет виды Джоффри на корону, но Роберта на Железный Трон, в конце концов, возвели мечи – они же удержат там и Джоффри, от чьего бы семени он ни родился. Сансу Старк они отправят обратно к матери, а его женят на Мирцелле. Это покажет всей стране, что Ланнистеры стоят выше законов, как боги и Таргариены.

Джейме уже решил, что вернет домой и Сансу, и младшую девочку, если она найдется. Утраченной чести это ему не возвратит, но он сдержит слово, хотя все ждут от него измены. Ничто в жизни еще не веселило его так, как эта мысль.

Они ехали через вытоптанное пшеничное поле, огороженное низкой каменной стеной, когда Джейме услышал позади тихий шорох, как будто в воздух вспорхнула разом дюжина птиц.

– Пригнись!! – заорал он, прильнув к шее своего коня. Мерин с визгом взвился на дыбы – это стрела попала ему в круп. Остальные просвистели мимо. Клеос свалился с седла, застряв одной ногой в стремени. Его кобыла пустилась вскачь, колотя всадника головой о землю.

Конь Джейме тоже несся почем зря, сопя и фыркая от боли. Джейме, вывернув шею, оглянулся на Бриенну. Она удержалась в седле. Одна стрела вонзилась ей в спину, другая в ногу, но она как будто не чувствовала их. Обнажив меч, она развернула коня и явно вознамерилась отыскать укрывшихся в засаде стрелков.

– За стеной, – крикнул ей Джейме, пытаясь повернуть назад собственного кривого скакуна. Повод запутался в проклятой цепи, а по воздуху уже снова летели стрелы. – В атаку! – Он ударил коня ногами, показывая женщине пример. Старый коняга неожиданно обрел прыть, и они помчались по полю, поднимая облака половы. Женщине лучше поторопиться, пока до них не дошло, что противник только один, да еще безоружный и скованный, успел подумать Джейме – и тут же услышал ее у себя за спиной.

– Вечерняя Звезда! – выкрикнула она, проскакав мимо него на своей плуговой лошади с длинным мечом в руке. – Тарт! Тарт!

Последние стрелы пролетели, не причинив вреда, а потом лучники вскочили и бросились бежать, как всегда делают не имеющие поддержки лучники во время конной атаки. Бриенна остановила коня у стены. Когда Джейме подскакал к ней, стрелки уже скрылись в лесу в двадцати ярдах от них.

– Что, пропала охота драться?

– Они бежали.

– Самое подходящее время, чтобы убить их.

Она убрала меч в ножны.

– С чего это ты вдруг ринулся в атаку?

– Лучники ничего не боятся, пока сидят в укрытии и стреляют в тебя издали, но когда рыцари на них нападают, они бегут. Они хорошо знают, что будет, когда ты их догонишь. Ты знаешь, что у тебя стрела торчит в спине? И в ноге тоже. Придется мне за тобой поухаживать.

– Тебе?

– А кому же еще? Лошадка кузена Клеоса, когда я в последний раз его видел, прокладывала его головой борозду. Надо бы, пожалуй, его поискать какой-никакой, а все-таки Ланнистер.

Клеос, когда они его нашли, так и висел, зацепившись за стремя. Одна стрела пробила ему правую руку, другая грудь, но не они стали причиной его смерти. Верхушка его головы превратилась в кровавое месиво, и при нажатии под кожей двигались куски раздробленной кости.

Бриенна, опустившись на колени, взяла его за руку.

– Он еще теплый.

– Ничего, скоро остынет. Я возьму его лошадь и его одежду. Эти кишащие блохами лохмотья мне опротивели.

– Он был твоим двоюродным братом, – опешив, промолвила женщина.

– Вот именно, был. Ты не печалься – в кузенах у меня недостатка нет. Меч его я тоже возьму. Должен же кто-то нести караул в очередь с тобой.

– Караул можно нести и без оружия, – сказала она и поднялась.

– Прикованным к дереву? Отчего же, можно. Можно также заключить договор с очередной шайкой головорезов и позволить им перепилить твою толстую шею, женщина.

– Я не дам тебе в руки оружия. Кроме того, меня зовут…

– Бриенна, знаю. Я могу дать клятву, что не причиню тебе вреда, если это успокоит твой девичий страх.

– Твои клятвы ничего не стоят. Эйерису ты тоже дал клятву.

– Ты, насколько я знаю, никого не поджаривала в собственных доспехах. Притом мы оба хотим, чтобы я добрался до Королевской Гавани целым и невредимым, не так ли? – Джейме присел на корточки рядом с Клеосом и стал расстегивать его пояс.

– Отойди от него. Сейчас же.

Джейме все это смертельно надоело. Надоели ее подозрения, ее оскорбления, ее кривые зубы, ее широкое конопатое лицо и ее жидкие волосы. Не слушая ее, он ухватился двумя руками за рукоять Клеосова меча, уперся в труп ногой и дернул. В тот самый миг, как клинок вышел из ножен, Джейме сделал оборот на месте и описал мечом быструю смертоносную дугу. Сталь с зубодробительным скрежетом ударилась о сталь – Бриенна каким-то образом тоже успела обнажить свой клинок.

– Молодец, женщина, – засмеялся Джейме.

– Отдай мне меч, Цареубийца.

– Сейчас. – Он вскочил на ноги и бросился на нее. Бриенна, отскочив, парировала удар, но Джейме продолжал наседать. Она едва успевала отражать удары, которыми он ее осыпал. Мечи сходились, расставались и сходились снова. Вся кровь в Джейме пела. Вот для чего он создан – нигде он не чувствовал себя столь живым, как в бою, где каждый удар грозит смертью. Поскольку руки у него скованы, женщина может какое-то время продержаться и сойти за настоящего противника. Из-за цепи ему приходилось держать меч обеими руками, хотя клинок ни весом, ни длиной не тянул на настоящий двуручный, но какая разница? И такой длины довольно, чтобы прикончить Бриенну Тарт.

Он наносил ей удары снизу, сверху и сбоку. Мечи, сшибаясь, высекали искры, и он продолжал наступать, шаг и удар, удар и еще шаг. Меч мелькал все быстрее… пока Джейме не отступил и не упер его в землю, дав Бриенне краткую передышку.

– Для женщины не так уж и плохо, – признал он.

Она медленно перевела дух, не сводя с него настороженного взгляда.

– Я не могу себе позволить ранить тебя, Цареубийца.

– Как будто ты на это способна. – Он крутанул мечом над головой и снова напал на нее, гремя цепью.

Он не мог сказать, сколько длилась его атака, минуты или часы: когда мечи бодрствуют, время спит. Он оттеснил женщину от трупа своего кузена, заставил пересечь дорогу и загнал в лес. Однажды она споткнулась о корень, и он уже решил, что ей конец, но женщина припала на одно колено и отразила удар, который мог бы развалить ее от плеча до паха, а после, сделав ряд ответных выпадов, сумела подняться на ноги.

Мечи звенели, и танец продолжался. Он прижал ее к дубу, выругался, когда она ускользнула, перешел вслед за ней мелкий ручей, заваленный палыми листьями. Сталь пела, визжала, сыпала искрами и скрежетала, а женщина начала издавать утробные звуки при каждом ударе, но задеть ее ему так и не удавалось. Можно было подумать, что ее ограждает железная клетка.

– Совсем неплохо, – сказал Джейме, переводя дыхание и обходя ее справа.

– Для женщины?

– Ну, скажем, для зеленого оруженосца. – Он засмеялся хриплым, отрывистым смехом. – Давай, милая, – слышишь, музыка играет? Могу я пригласить вас на танец, миледи?

Она хрюкнула и перешла в наступление – теперь уже Джейме отбивал ее удары. Она рассекла ему лоб, и кровь стала заливать правый глаз. Иные бы ее взяли заодно с Риверраном! Его мастерство заржавело и загнило в их проклятой темнице, а тут еще эта цепь. Глаз у него закрылся, плечи затекли, запястья ноют от тяжести кандалов и меча. Клинок с каждым ударом казался ему все более тяжелым, и он понимал, что орудует им уже не так быстро, как раньше, и поднимает не так высоко.

«Она сильнее меня. Это правда».