Бекки не могла представить, почему понравилась им. В настоящий момент она не очень нравилась и себе самой.

— Я рада, — натянуто улыбнулась она.

Не исключено, конечно, что она все усложняет. Они с Клеем повели бы себя точно так же, если бы Джимми пригласил их знакомиться со своей будущей женой.

Они с Клеем. Словно они все еще женаты. Он верно сказал утром. Она остается его женой. Что бы ни внушала она себе весь последний год, это было правдой.

Судорожными движениями она без конца переставляла на подносе чашки, блюдца, сахарницу, молочник. Поставила еще стакан с холодной «Фантой» для Джимми. О «Фанте» позаботился Барри. Сам он ею не увлекался, но знал, что она нравится Джимми.

В эти два дня Бекки начала признавать то, чего не хотела допустить раньше. Барри был хорошим другом, бесспорно лучшим из всех друзей-мужчин в ее жизни, и именно в этом качестве она его любит. Расставшись с Клеем, она отчаянно нуждалась в заботе и внимании. Барри помог ей возродить веру в себя, и она всегда будет благодарна ему за это. Однако дружеских чувств и благодарности для брака маловато.

Испытывая почти физическую боль, Бекки вынуждена была признать, что так упорно стремилась выйти за Барри, потому что это было проще, чем разбираться в своих чувствах к Клею.

«Как мне удалось оказаться в таком неприятном положении?» — в сотый раз спрашивала себя Бекки, хотя ответ ей был хорошо известен. Дело только в ней. Вместо того чтобы не пасовать перед трудностями, она понадеялась, что проблемы решатся сами собой, избавив ее от необходимости самой искать решение.

Даже после того, как она осознала вчера утром, что по-прежнему любит Клея, она снова поплыла по течению. Клей должен бы знать, в какой она нерешительности, но он странным образом не давил на нее. Явно ждал от нее самостоятельных действий. «Дает мне возможность сломать шею», — мрачно подумала Бекки. Клей не возражал, даже когда Барри заехал сегодня утром за ней и Джимми, чтобы отвезти их знакомиться со своими родителями.

К своему стыду, Бекки не знала, что ей делать. Конечно, она любит Клея, но это вовсе не означает, что они найдут решение проблем и снова будут вместе, даже если оба этого хотят. Печальный опыт у них уже есть.

Правда, подсказала ей совесть, тогда она не знала о Клее того, что известно ей сейчас.

С Барри тоже все неясно. Он был так добр к ней, так терпелив, проявлял такое понимание, в особенности когда Клей после несчастного случая стал жить в ее доме. Расторгнув помолвку, она причинит ему такую душевную боль… Ей страшно было подумать об этом. Но стать женой Барри она не может. Это будет нечестно по отношению к ним обоим.

Она собиралась сказать ему все еще вчера на работе, но обстоятельства складывались не в ее пользу. Барри был целый день занят, и совместный ланч у них не получился, к тому же и Хоуп Бишоп все время была на месте. Сегодня они снова ни на минуту не оставались одни, да ей и не хочется преподносить ему эту новость в присутствии сына и родителей Барри.

— Ты идешь?

Бекки вздрогнула и посмотрела на Барри. Он стоял в дверях с кофейником в руке.

— С тобой все в порядке, Ребекка?

— Да, — поспешно ответила она. — Я только…

Она не могла подобрать слова, чтобы выразить свое состояние.

— Нервничаешь? — Барри понимающе улыбнулся. — Не бойся. Они не кусаются.

Бекки устало улыбнулась и последовала за ним в комнату. Они выпили кофе, Джимми отхлебнул «Фанты», поставил стакан и пошел осматривать жилище Барри. У того было множество книг и новенький компьютер, который, как не сомневалась Бекки, Джимми смертельно хотелось потрогать. Барри не дрожал за свои вещи, однако был аккуратен, и Бекки боялась, что ему не понравится, когда Джимми полезет куда не надо.

Светская беседа продолжалась, а Бекки между тем краем глаза следила за сыном. Джимми стоял перед рабочим столом Барри, руки его лежали на спинке стула, а глаза впились в экран компьютера. Бекки надеялась, что Джимми не станет просить разрешения поиграть в компьютерные игры. Неизвестно еще, есть ли они у Барри, и, уж конечно, нет таких, в какие может играть шестилетний ребенок. К тому же она не знала, захочет ли Барри, чтобы Джимми играл в присутствии гостей.

— …твоя коллекция стекла, Бекки.

Услышав свое имя, Бекки встрепенулась.

— Прошу прощения?

— Мама тоже собирает стекло, — сказал Барри.

Бекки улыбнулась, покосившись в сторону сына.

— Как мило.

— Уверен, что говорил тебе об этом, — продолжил Барри с видом человека, не понимающего, почему Бекки не проявляет внимание.

Он поднялся и начал собирать кофейный сервиз.

Автоматически среагировав на его досаду, Бекки произнесла:

— О да, да, конечно.

Она лихорадочно вспоминала, что же он ей говорил. В последние недели ситуация с Клеем настолько выбила ее из колеи, что хорошо, если она помнит еще свое имя.

— Тарелки с розами, да? И художественное стекло времен Депрессии? У меня стекло главным образом двадцатых годов. А некоторые предметы принадлежали еще моей бабушке.

Бекки глянула в сторону Джимми и увидела, что он собирается включить компьютер. Она тут же встала, подошла к Джимми и, наклонившись к нему, прошептала:

— Джимми, солнышко, не трогай тут ничего.

Он вздрогнул и виновато посмотрел на нее. Его нижняя губа выпятилась.

— Мне здесь неинтересно. Я хочу домой.

— Мы скоро пойдем.

— Я бы хотела взглянуть, — раздался голос миссис Уэлкер.

Бекки не сразу сообразила, что обращаются к ней. Она оглянулась.

— Взглянуть на что?

— На ваше стекло. Мне очень интересно.

— Мам, пойдем домой, — канючил Джимми.

— Мы можем сделать сразу два дела, — вмешался мистер Уэлкер. — Отвезем мальчугана домой и заодно посмотрим стекло, по которому вы, девочки, с ума сходите. А потом отправимся к себе в гостиницу.

Бекки бросила умоляющий взгляд на Барри, но увидела только его спину — он направлялся в кухню.

Бекки растерянно озиралась, чувствуя себя в ловушке. Она не могла придумать, под каким предлогом отказаться. Это обидит Барри, а она и без того приготовила ему достаточно переживаний, собираясь расторгнуть помолвку.

— Ну что ж, хорошо.

Бекки понимала, что прозвучало это без всякого энтузиазма, но она действительно не хотела, чтобы они увидели Клея и подумали о ней Бог знает что. Показаться невежливой ей тоже не хотелось. Она кисло улыбнулась.

— Тогда поехали?

Когда Барри вернулся с кухни, она рассказала ему об их намерениях, глаза ее при этом молили о понимании. Он же посмотрел на нее долгим тяжелым взглядом и пошел в спальню за их пальто.

Когда они уже были в пути, а родители Барри следовали за ними в своей машине, Барри на секунду оторвал взгляд от дороги и снова испытующе посмотрел на Бекки.

— Что происходит, Бекки?

Она оглянулась на Джимми, занятого какой-то игрушкой, обнаруженной им в кармане.

— Барри, нам надо поговорить.

— Сейчас родители увидят твоего бывшего мужа, пребывание которого в твоем доме слишком уж затянулось и который, судя по всему, не собирается освобождать помещение. Поговорить нам надо было гораздо раньше, — раздраженно произнес Барри.

Опешив от его гнева, Бекки возразила:

— Ты же считал это хорошей идеей — чтобы я ухаживала за Клеем.

— Правильно, только я не предполагал, что ты так этим увлечешься. Для тебя идея состояла в том, чтобы внутренне освободиться, а не подбирать то, что бросила.

Он посмотрел в зеркальце на Джимми, переставшего играть и наблюдавшего за ними с заднего сиденья.

— Барри, я… и не увлеклась, — заикаясь проговорила Бекки.

Барри собрался ответить, но Джимми заерзал и наклонился к ним, поэтому он только бросил:

— Поговорим потом.

Пока они въезжали на ее подъездную дорожку и припарковывались позади «эксплорера» Клея, Бекки не покидало ощущение, что очной ставки не избежать. Она молила только о том, чтобы достойно выйти из этого испытания и поскорее объясниться с Барри.