Они посмотрели друг на друга и расхохотались.

– Надеюсь, – уже отсмеявшись, проговорил Томас, – что до замка твоего мы доберемся без внеочередных неприятностей. А то что ж это получается – теперь нам в кустики тоже всем отрядом ходить, как норманнам?

– Не хотелось бы, – криво усмехнулся лорд Мак-Лайон и добавил: – Интересно, кто же все-таки это был?

– Гость наш недавний? – переспросил Том. – А черт его знает. Говорю же – темнотища, да еще и этот фактор неожиданности, чтоб его! – Волынщик помолчал, раздумывая, и добавил: – Хотя знаешь, Ивар… Может, мне, конечно, просто показалось, но…

– Что?

– Сдается мне, где-то я с ним уже встречался, – пробормотал Томас. – Было в нем, понимаешь ли, что-то… знакомое! Не лицо, нет, лица я там и не видел. Но вот… Что-то было! Хотя, повторюсь, – могло и показаться.

– А могло и нет, – кивнул Ивар. – Ладно. Если вдруг вспомнишь…

– Само собой, – ухмыльнулся волынщик. – Мне второй раз по загривку получить не хочется! Если вспомню – первым узнаешь. Хотя это может и не понадобиться. Вдруг Творимир что-нибудь разнюхает?

– Надеюсь, – снова кивнул командир и задумчиво посмотрел на луну.

Нэрис приложила ухо к стенке шатра и прислушалась. Нет, ничего не поймешь, надо подобраться поближе к выходу. Она оглянулась на Бесс. Спит как младенец. Оно и к лучшему – не станет удивляться, почему госпожа полуночничает. Так, потихонечку отгибаем край полога… Ну вот, теперь хоть что-то разобрать можно! Девушка навострила ушки. Совсем рядом, у разведенного подле ручья костра, негромко переговаривались норманны. Все о том же, о недавнем покушении. Шум разбудил Нэрис часа три назад, и в общих чертах о происшедшем она знала. Но, само собой, хотелось подробностей, а интуиция подсказывала, что никто ее в эти самые «подробности» посвящать не станет. Что ж, придется самой!

– …у старого колодца, там, за перелеском.

– Это что мы вечером проходили?

– Он самый.

– Поближе места не нашел? Или нас стесняется?

Норманны загоготали.

– Да кто их, скальдов, разберет? О, Эйнар, слыхал, что тут стряслось?

– Слыхал. Смена караула доложила, – голос сына конунга. – А у нас все благополучно? От шатра не отходили?

– Обижаешь!

– Вы где стояли – на просеке?

– Нет, дальше. На просеке вон эти были… дуболомы шотландские, оба-два.

«Верно, Мак-Тавиши», – улыбнулась про себя Нэрис. Судя по всему, их неприязнь к норманнам взаимна. Позади шатра хрустнула ветка под чьим-то сапогом. Кто-то шел к костру. Впрочем, не дошел – шаги замерли совсем рядом. Девушка быстро выпустила из рук край полога – не хватало еще, чтобы ее увидели! И так один раз чуть не попалась, тогда, на постоялом дворе. Ах, ну как некстати! Что они все тут бродят, ничего не услышишь, ничего не увидишь!

Будто сжалившись над ней, тяжелый полог шевельнулся под холодным порывом ветра. Сквозь приоткрывшуюся на миг узкую щель было видно, как от кучки норманнов, сидящих вокруг костра, отделилась чья-то массивная фигура. Фигура встряхнулась, обернулась назад и потопала в сторону шатра. Да сговорились они, что ли?!

– Ну? – нетерпеливо спросили за стенкой.

Голос был Ивара. Нэрис замерла и затаила дыхание.

– Эх… – ответил собеседник, он же та самая «массивная фигура» и он же, судя по обычной немногословности, Творимир.

– Значит, все так и было? Ну да, а как еще… Что-нибудь нашел? – Пауза, сопение, шорох. – Это что? Клочки какие-то… Нет, не плащ Тома, у него зеленый… А-а, понял! Хороший шматок выдрал. Где висел? На кусте? Наверное, когда убегал…

Нэрис удивленно подняла бровь. Что молчаливый Творимир общается с товарищами исключительно при помощи одного емкого междометия «эх», она давно поняла, но как они все его понимают – до сих пор оставалось загадкой. А что касается Ивара – тут сплошное удивление! Мысли он его читает, что ли?

– Следы нашел? А? Мужские? Ну, оно и понятно, Том, конечно, не атлет, но уж с женщиной бы справился. Не ухмыляйся, я не в том смысле! – Пауза, хруст веток. – Запах не знаком? Нет? Даже отдаленно? Обидно. Значит, этот балбес ошибся.

– Эх?

– Да Тому показалось, что он нападавшего где-то уже видел. Неприятно. Тогда все было бы проще. Но на всякий случай – надо бы по прибытии осмотреть потихоньку все вещмешки. Вдруг драный плащ обнаружится! Ну почему сразу нет? Если бы он его выбросил, ты бы его уже нашел.

– Эх.

– М-да… сглупил. Если б это кто из наших был, он бы в лагерь вернулся, а ты бы его по свежим… С Мак-Тавишами говорил? Только с Мэтом? А Марти? Та-а-ак, понятно. И?

– Эх!

– Что, он, только как Том сквозь лес к поляне ломился, и видел? Ну, это понятно. Братцы на просеке стояли, он мимо них должен был пройти и когда туда шел, и когда возвращался. А колодец дальше, что они там увидеть могли? Шум борьбы слышал? Хорошо. Голос не узнал? Ну да, сказал бы. И далеко слишком. Ты больше ничего не нашел? Жаль. Ну да ладно, это тоже кое-что. Спасибо, друже! Иди, отдыхай. Рассвет не за горами, надо отсюда убираться. Хотя если это кто-то из наших и Том не ошибся, когда говорил, что уже его видел…

Собеседник согласно вздохнул. Две пары ног, шурша подошвами сапог по заиндевелой траве, неспешно удалились. Нэрис пожала плечами и снова потянулась к пологу. Но продолжить наблюдение ей не дали. С другой стороны шатра раздались шорох и невнятное бормотание. Девушка напрягла слух, но единственное, что успела услышать, было задумчивое:

– Как он мог это видеть?

Нэрис приоткрыла рот от удивления. Так, значит, не одна она тут подслушивает! Интересно, кто же… Может, все-таки выглянуть? Невнятное бормотание по ту сторону шатра утихло. Ушел. Ну вот!

– Черт знает что! – ни к кому не обращаясь, буркнула себе под нос раздосадованная девушка.

– Вы что-то хотели, госпожа? – сонно донеслось из кучи пледов справа.

«Бесс! Совсем про нее забыла…» Нэрис быстро юркнула в постель, демонстративно зевнула и ответила:

– Сон плохой приснился. Ты спи, спи!

Она закуталась в плед и выровняла дыхание, старательно имитируя глубокий сон. Но на самом деле его не было и в помине. Нэрис лежала, глядя в темноту, и думала. И больше всего ее занимал один вопрос – кто был тот загадочный человек, что вместе с ней подслушал разговор лорда Мак-Лайона с Творимиром? И что он имел в виду, когда сказал: «Как он мог это видеть?»… И самое главное – кого он имел в виду?

Выступили с рассветом, кутаясь в плащи и переругиваясь, – погода не способствовала хорошему настроению. Снова похолодало, к тому же еще с ночи зарядил дождь. Копыта лошадей скользили по мокрой жухлой траве и вязли в грязи. Над повозками натянули тенты, которые, впрочем, ни от холода, ни от сырости все равно не спасали.

– Боже мой, – жалобно пискнула Бесс, когда ей за шиворот в очередной раз упала холодная капля – тент в нескольких местах прохудился. – Когда же мы наконец приедем?!

– Лорд Мак-Лайон сказал, что завтра будем на месте, – ответила Нэрис, запахнув плед, накинутый поверх теплого плаща, и высунула покрасневший кончик носа наружу, в шуршащую опостылевшим дождем мокрую утреннюю серость. – Ненавижу осень! Да и от Хайленда я пока тоже не в большом восторге.

– Это вы зря, леди, – раздалось справа.

Девушка повернула голову:

– Доброе утро, Том! Как вы себя чувствуете?

– Могло быть и лучше, – улыбнулся волынщик. – Я смотрю, вы уже в курсе?

– Весь отряд об этом говорит, – пожала плечами она, самую чуточку погрешив против правды. Кроме вскользь брошенной мужем пары фраз, о ночном приключении Томаса ей никто ничего не рассказывал, а подслушанный ночью разговор норманнов в счет не шел. – Надеюсь, вы не сильно пострадали?

– Не особенно, – махнул рукой волынщик. – Я вообще везучий! Отделался синяками. Да и бог с ними. В другой раз умнее буду. Вон Мак-Тавишам, к примеру, куда хуже!

– А им-то почему? – удивилась она.