– Старайся обойтись тем, что есть, – поучала сына Берта.

В 1941 году Экклстоуну исполнилось одиннадцать. Он пошел в среднюю школу «Дартфорд-вест-сентрал», что повлекло за собой серьезные перемены. С финансами в семье было туго, и Бернард, стремясь к независимости, успевал до уроков разнести утренние выпуски двух газет. Металлические набойки, поставленные по совету отца для пущей долговечности, загодя предупреждали соседей о его приближении.

Путь в школу пролегал мимо пекарни у железнодорожной станции. На вырученные за газеты деньги Бернард покупал там печенье и булочки, а потом продавал их на перемене в школьном дворе с 25 %-ной наценкой. «Мозгляк», как его неодобрительно прозвали, быстро понял, что его физическое и финансовое благополучие целиком зависит от изобретательности. «Бывало, у меня отнимали деньги», – признавался Экклстоун. Чтобы избавиться от хулиганов, он подружился с ребятами покрепче и платил им за защиту.

– Коротышкам приходится много драться, – ворчал он. – Малыши бьются за свою жизнь. Я понял, что драться стоит, когда есть неплохие шансы победить. Иначе – бежать.

Он мечтал купить велосипед.

– Я не стал просить у родителей, – объяснял он, – а хотел заработать сам. Тем более у них все равно не было денег. Когда мне что-то требовалось, я из кожи вон лез, пока не добивался своего. Таким уж я рос независимым.

Следующим летом он, стремясь подзаработать на каникулах, устроился собирать овощи на одну кентскую ферму, а в 1942 году наконец купил велосипед. После уроков они с Доном Коксом носились по Херн-Хиллу, а на выходных ездили в Брайтон и обратно, накручивая за день около 70 миль. Заходя к Экклстоунам на чай, Кокс всегда поражался, как истово Берта поносит правительство.

– Твоя мама любит поговорить о политике, – заметил Кокс, отец которого в 1943 году подорвался вместе со своим тральщиком, после чего они с Бернардом сдружились еще крепче. – А твой папа никуда не денется, – вздыхал он, благодаря приятеля за сочувствие.

Сидни призыва избежал. «Отец не хочет воевать», – объяснял Экклстоун.

Вместо армии он пошел в службу гражданской обороны, Бернард же записался в «морские скауты», но вскоре бросил. «Слишком много дисциплины, – жаловался он. – Не нравятся мне все эти походы и ночные костры. Не вижу смысла».

В качестве компенсации тетя Мэй устроила племяннику с Коксом «лондонский сюрприз». Она привела их в «Хэмлиз» – магазин игрушек на Риджент-стрит – и сказала:

– Выбирайте что хотите.

Экклстоун, разумеется, выбрал красную гоночную машинку «Динки» – и эта металлическая моделька счастливо избежала обмена на школьном дворе.

Тем летом приятели ездили к волнолому. В XVIII веке там было убежище контрабандистов, теперь же по соседству располагался минометный полигон. Они построили плот из плавника и пустых бочек. «Мозгляк», конечно же, свалился в воду, а Кокс его вытащил.

Потом Экклстоун с Коксом несколько месяцев колесили по Бекслихиту, где располагались лагеря американских солдат, готовившихся к высадке в Европе. Мальчишки переговаривались с американцами через забор и отвозили их подружкам записки в обмен на жевательную резинку. Как-то раз Экклстоун быстро сжевал свою и потребовал, чтобы Кокс поделился. Тот не раз менялся с приятелем комиксами и стеклянными шариками, но теперь отказал ему, лишний раз припомнив совет своей недоверчивой матери: «Ты не увлекайся сделками с Бернардом. Он всегда в выигрыше».

Летом 1944 года Экклстоун копал картошку, как вдруг услышал, что вой летящей в сторону Лондона «Фау-1» резко оборвался. Он поднял глаза – ракета падала прямо на поле. Бернард рванул прочь со всей мочи и бросился на землю за миг до взрыва. Вернувшись, он собрал раскиданную картошку.

Одним субботним утром он снова чудом спасся. Тогда Кокс выскочил во двор и увидел, как «Фау-1» пронеслась над самой крышей, а через мгновение рухнула где-то возле дома Экклстоунов. Раздался взрыв, и Кокс побежал на Прайори-Клоуз. Оказалось, что ракета упала на соседний дом, где жил их друг. Мальчик спал на чердаке и теперь выбирался из-под развалин. Его мать погибла. Кокс не слышал, чтобы Экклстоуны радовались своему спасению.

Их семья благополучно пережила войну. Никто не пострадал, не погиб, а в доме, как упоминал Бернард, «был полный буфет шоколада «Блэк мэджик», сахара и всяких продуктов, которых днем с огнем не достанешь». Его родители торговали на черном рынке. Готовясь к торжественному празднованию победы, местные власти украсили их улицу флагами и воздушными шарами, однако Экклстоуны не участвовали в общем веселье. Семья долго копила деньги и теперь переехала в дом побольше на соседней Марсет-роуд.

В 15 лет Экклстоуну пришла пора сдавать вступительные экзамены, и он провалился по всем предметам, кроме математики. Он никогда не хранил никаких документов со школьных времен, считая, что те годы потрачены впустую. Так или иначе, в 1946 году он был зачислен в Вулвичский политехнический университет, где изучал физику и химию. Занятия Бернарда не интересовали, а по утрам в воскресенье он покупал на рынке Петтикоут-Лейн авторучки, которые потом перепродавал другим студентам, а заодно искал себе дело поинтересней.

Его соученик Сирил Клисби участвовал в мотогонках на трассе Брандс-Хэтч к югу от Лондона и как-то субботним утром позвал Экклстоуна с собой. Состязания его заворожили. Бернард всю войну проездил с отцом в коляске – мотоциклы были у него в крови. Не имея прав, да еще и почти слепой на один глаз, он все равно ввязывался в импровизированные соревнования и носился по холмам и лесам Кента на «велосетте», заправленном спиртом (горючее тогда было по талонам), после чего перешел к более серьезным состязаниям на треке Брандс-Хэтч.

Его маленький рост служил поводом для постоянных насмешек, поэтому Бернард вырос яростным бойцом и не признавал мест, кроме первого. «Проиграл красиво – все равно проиграл», – скажет он потом. Победа любой ценой стала для него главной и, пожалуй, единственной радостью. Каждые выходные Сидни на новом фургоне возил сына с мотоциклом и снаряжением на соревнования в Брандс-Хэтч. После гонок Экклстоуны не сидели в пабе, а возвращались домой, и Бернард с матерью на кухне отдраивали мотоцикл до блеска.

В Страстную пятницу 1946 года он вышел на гонку без шлема, угодил в аварию и с сотрясением мозга оказался в больнице местечка Фокхем. Там, в травматологическом отделении, Бернарда осенило. Он понял, что учеба – пустая трата времени, и в 16 лет (в этом возрасте заканчивалось обязательное среднее образование) решил бросить университет. Сидни неохотно согласился, но при условии, что сын будет работать в лаборатории их добряка-соседа мистера Ричардсона – тот был химиком в газовой компании.

Экклстоуну платили за проверку чистоты газа пять фунтов в неделю, и никаких шансов продвинуться по службе у него не просматривалось. Наивный и необразованный, он мечтал разбогатеть, полагаясь лишь на собственный ум и упорство. В здании газовой компании Бернард устроил свою первую контору. Большую часть времени он искал в местных газетах объявления о продаже мотоциклов и запчастей к ним. В течение дня он по служебному телефону созванивался с продавцами и покупателями. Если Экклстоуна не было на месте, то к аппарату подходил Ричардсон. После работы Бернард метался по юго-восточным районам Лондона, перегоняя мотоциклы клиентам. Если покупателей сразу не находилось, машины хранились под навесом в саду. Никто ему не помогал, бизнес финансировал сам себя.

В 1947 году в дверь Экклстоуна постучал Джек Сертис, чемпион Британии по мотогонкам еще довоенных времен, – он вместе с сыном Джоном пришел купить «эксельсиор-манксман» с двигателем в 250 кубиков. У знаменитого гонщика был свой авто– и мотомагазин в районе Форест-Хилл, и он с изумлением обнаружил, что Экклстоун чинит безукоризненно чистый «манксман» прямо у себя на кухне. Джек Сертис договорился с юным продавцом о цене, заплатил наличными и погрузил «эксельсиор» в свой фургон.

Экклстоун нашел себе занятие. Торговля приносила ему больше денег, чем место в газовой компании, и Бернард пошел к Лесу Крокеру – владельцу мотомагазина «Харкорт» в Бекслихите, неподалеку от Дартфорда. К недоумению Сидни, сын отказался от теплого местечка и с головой окунулся в ежедневную работу у Крокера. Они вдвоем просматривали газетные объявления, после чего ехали в Лондон за покупками. В кузов фургона влезало пять мотоциклов, которые они потом ремонтировали и перепродавали. Крокера поразили не только манеры и деловая хватка Экклстоуна, но и его привычка постоянно мыть руки, поправлять галстук и следить, чтобы на выстроенных в безукоризненно ровную шеренгу мотоциклах не было ни пылинки. Даже ценники он всегда дотошно вешал на одно и то же место.