— Конечно, Барбарина тоже была богата, но ее состояние — ничто по сравнению с твоим.
Меня просто передергивало от подобных разговоров. Как жаль, что мой дед оказался столь богат. В конце концов, он мог оставить свои деньги кому-нибудь другому. Я всегда была так счастлива в Пендоррик-холле именно из-за того, что твердо знала: несмотря на острую нехватку денег, Рок по любви женился на мне, женщине без гроша в кармане. Теперь… Теперь мои деньги, подобно ржавчине, разъедали наши с мужем отношения.
Через несколько недель после смерти дедушки у меня состоялся разговор с его нотариусом, и тот порекомендовал мне проявить благоразумие и на всякий случай тоже составить завещание, что я и сделала, завещав все свои деньги Року.
Наступил сентябрь. Вечера стали короткими, утром повсюду стелился густой туман, и только середина дня оставалась по-летнему теплой. Прошло целых два месяца со дня смерти деда, а я все еще не могла оправиться от пережитого. В Полхорган-холле все осталось без изменений, Досоны и вся прислуга продолжали работать там. Что касается Алтеи Грей, то она решила как следует отдохнуть, прежде чем принять новое предложение о работе, и сняла небольшой коттедж примерно в миле от Пендоррик-холла, который в летний сезон обычно сдавался отдыхающим.
Нужно было что-то решать в отношении Полхорган-холла, и вот у меня появилась идея — превратить дом в приют для сирот, таких, каким когда-то был и мой дед, обездоленных и никому не нужных.
Узнав о моих планах. Рок, казалось, был потрясен.
— Ну и ну, — только и сказал он.
— Мне кажется, дедушка остался бы доволен, ведь когда-то он сам был сиротой и воспитывался в сиротском приюте.
В этот момент мы были в спальне, и, отвернувшись к окну. Рок молча уставился на море.
— Тебе не нравится моя затея?
— Дорогая, думаю, не стоит спешить с подобным проектом.
— А я и не собираюсь торопиться.
— Не забывай, в наши дни многое изменилось. Тебе придется преодолеть множество бюрократических препон… А представляешь ли ты, во что обойдется содержание подобного дома?
— Я еще ни о чем как следует не думала. Просто поделилась с тобой своей идеей, и все.
Я поняла, что мужу не по нутру моя затея. Хотя я и была преисполнена решимости не сдаваться, но все же решила на какое-то время отказаться от реализации своего проекта.
Я часто навещала Джесси Плейделла, который всегда очень радовался моему приходу. Миссис Пенхаллиган как-то сказала, что старик очень благодарен мне за визиты, которые он ценит значительно больше, чем любимый табак. Я никогда не забуду того сентябрьского дня, поскольку именно он послужил началом настоящего кошмара, в который затем превратилась моя жизнь. Именно тогда я начала осознавать, что до сих пор довольно приятная картина моей жизни вдруг начала, как в калейдоскопе, меняться, пока наконец я не очутилась лицом к лицу с самыми страшными подозрениями, просто животным ужасом.
А начался тот день довольно обыденно. Утром я направилась к миссис Робинсон, чтобы купить табаку старому Джесси. Узнав, куда я иду, Дебора попросила меня купить ей заколки для волос, а Морвенне потребовался шпагат, чтобы подвязывать растения. Выходя из дома, я встретила Рэйчел с девочками. Они отправлялись на прогулку и проводили меня до самого магазина. Потом я столкнулась с Роком и Чарльзом, направлявшимися на ферму. Так что до коттеджей я добралась только после дневного чая.
Сидя у двери, Джесси старался погреться в последних перед закатом лучах солнца. Я немного посидела с ним на крыльце. Затем, когда стало прохладно, мы вошли в дом, и старый Джесси угостил меня чашкой чая. Ему нравилась процедура приготовления чая, и, зная об этом, я не предложила своей помощи. Пока мы пили этот излюбленный им — да и мной — ароматный напиток, старик рассказывал о прошлом и о том, как прекрасно прежде выглядел поселок в Пендоррик-холле.
— Мэм, если бы вы только могли побывать здесь лет сорок тому назад. Вот это были времена! Тогда в моем распоряжении было еще четыре человека, работавших в замке постоянно. А что за цветы росли в саду на скалах! Настоящее чудо.
На свою любимую тему Джесси мог говорить часами. Стараясь доставить удовольствие старику, я изо всех сил поддерживала этот разговор. Теперь я многое узнала о жизни в Пендоррик-холле полвека тому назад, когда сам Джесси был в полном расцвете сил. Но уже тогда грядущие перемены давали о себе знать.
— Вот когда я был совсем мальчишкой, беспокоиться действительно было не о чем.
Еще бы, лет восемьдесят тому назад, мысленно прикинула я.
— Тогда речь не шла о том, что мы не сможем продержаться, — размышлял вслух Джесси. — Мы и думать не думали, что с годами в Пендоррик-холле что-либо изменится. Полхорган-холла тогда и в помине не было, и, упоминая Полхорган, все обычно имели в виду не что иное, как небольшую бухту там, внизу.
Рассказы Джесси настолько захватили меня, что я потеряла счет времени и пробыла у него дольше, чем первоначально намеревалась. Когда я наконец поднялась, чтобы попрощаться, было уже шесть часов. Окошки в домике были небольшими, и здесь всегда не хватало света, так что я даже и не заметила, как на улице стемнело. В этот день море уже с утра было скрыто туманом, который к вечеру сгустился еще сильнее, так что прилегающую к кладбищу церковь было почти невозможно различить. Я задержалась у калитки, чтобы полюбоваться тем, как затейливо вечерняя дымка стелилась над могилами, принимая самые неожиданные очертания. И вдруг я снова услышала его. Казалось, этот странный, слегка надтреснутый, голос доносится именно с кладбища: «Как узнать, где милый твой…»
Мое сердце бешено заколотилось, лежащая на ручке калитки рука задрожала. Я стала нервно озираться. Никого кругом. Все тонуло в тумане.
Но кто-то ведь пел там, на кладбище, и мне непременно нужно было выяснить, кто именно. Полная решимости все выяснить раз и навсегда, я инстинктивно направилась к фамильному склепу. Я ни секунды не сомневалась, что увижу там кого-то из Пендоррик-холла. Должно быть, это старая Кэрри, ведь именно она приносила на кладбище цветы для своей любимой Барбарины. И она наверняка часто слышала, как та пела эту песню, а значит, могла запомнить ее мотив и слова.
Подойдя к склепу, я застыла на месте. Никогда раньше я не видела дверь открытой, и была уверена, что если она и открывается, то только для того, чтобы навсегда принять в свои стены еще одного из Пендорриков.
Ах, он умер, госпожа,
Он — холодный прах;
В головах зеленый дерн,
Камешек в ногах.
На этот раз голос раздавался из самого склепа. Спустившись вниз по ступенькам, я позвала:
— Кэрри, это ты?
Мой голос гулким эхом отозвался в склепе.
— Кэрри!
Заглянув внутрь, я увидела еще несколько ведущих вниз ступенек и спустилась по ним.
— Кэрри, ты здесь?
Молчание. В приглушенном сумеречном свете, падающем сквозь дверной проем, можно было различить каменные гробницы, внутри которых покоились мертвые Пендоррики. Кругом пахло плесенью и сырой землей…
Хлоп! Я вдруг оказалась в кромешной тьме. На то, чтобы до конца осознать, что дверь захлопнулась и что я закрыта в склепе, потребовалось еще какое-то время. Крик ужаса, наконец, слетел с моих губ.
— Кто там? — кричала я. — Кто закрыл дверь?! Я попыталась найти ступеньки, но мои глаза еще не привыкли к темноте. Споткнувшись обо что-то, я во весь рост растянулась на холодном каменном полу. Лихорадочно вскочив на ноги, я все же умудрилась подняться по ступенькам, которые теперь уже немного различала в сумраке склепа. Изо всех сил навалившись на дверь, я попыталась открыть ее. Тщетно! Она была заперта на ключ!
Меня охватила паника. Я бешено забарабанила кулаками по двери.
— Выпустите меня отсюда! — что есть мочи заорала я. — Слышите, выпустите меня немедленно!
Мой голос звучал приглушенно, а снаружи его наверняка вообще не было слышно. Опершись о дверь, я постаралась понять, что же произошло. Кто-то специально заманил меня в это ужасное место. Этот «кто-то» явно хотел избавиться от меня. Сколько я смогу здесь продержаться? Но ведь меня хватятся, Рок будет искать меня.
