Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Виктория Холт

Трудное счастье

Глава 1

После переезда в Пендоррик-холл я часто размышляла о том, какая интересная штука жизнь и какие сюрпризы она иногда преподносит. Человеческую жизнь иногда сравнивают с калейдоскопом, где в одно мгновение все может измениться самым кардинальным образом. Это сравнение удивительно точно подходит к событиям моей жизни: ее приятный, полный гармонии узор вдруг начал меняться то там, то здесь, пока не превратился в сплошной кошмар.

Я вышла замуж за человека, который, как мне казалось, был олицетворением моей мечты. Но в один прекрасный день этот любящий, заботливый и преданный мне мужчина вдруг изменился до неузнаваемости, а я с удивлением обнаружила, что замужем за совершенно незнакомым мне человеком.

Впервые я увидела Рока Пендоррика, когда однажды утром вернулась домой с пляжа. Он сидел в студии отца, держа в руках изящную керамическую статуэтку. Эта небольшая фигурка, изображавшая Венеру, была слеплена с меня лет одиннадцать назад. Тогда я была совсем ребенком. Отец всегда очень гордился этой работой и никогда не соглашался продать ее.

— Она не продается, — обычно говорил он.

Занавески на окнах в студии не были задернуты, и в ярких лучах солнца мой отец, такой белокожий и светловолосый, казался совсем бесцветным рядом со смуглым, черноволосым незнакомцем. Из-за белизны кожи и этих светлых, почти белых волос, а также из-за по-детски чистого и наивного выражения лица моего отца здесь, на острове Капри, прозвали Анджело. Да, характер у него был почти ангельский: его доброту и отзывчивость хорошо знали местные жители. В облике же его собеседника, как мне показалось вначале, было что-то угрюмое.

— А вот и моя дочь Фейвэл, — сказал отец так, словно они только что говорили обо мне.

Оба поднялись, и огромного роста незнакомец буквально навис над моим отцом. Он был худощав, отчего казался еще выше. Взяв меня за руку, смуглый гигант изучающе, словно бы даже прицениваясь, принялся рассматривать меня своими темными, почти черными глазами. Он смотрел на меня так, будто видел во мне что-то чрезвычайно забавное. В какое-то мгновенье у меня даже мелькнула мысль, что в его веселости есть нечто неприятное…

Я, в свою очередь, тоже смотрела на него с большим интересом. Лицо его было полно контрастов: немного оттопыренные и заостренные на концах уши делали его похожим на сатира, полные губы свидетельствовали о мягкости характера и чувственности, а твердый, решительный подбородок — о воле и настойчивости; длинный, прямой нос говорил об определенной надменности, а живые глаза светились юмором и озорством. Позже, возвращаясь в своих воспоминаниях к этим минутам, я пришла к выводу, что этот человек так быстро завладел моим воображением именно потому, что я ни в чем не была уверена в отношении него. Прошло много времени, прежде чем я по-настоящему узнала Рока Пендоррика.

Под его пристальным взглядом я неожиданно пожалела, что ничего не накинула на себя, возвратясь с пляжа, и смущенно отвела глаза.

— Мистер Пендоррик осматривал студию, — объяснил мой отец. — Он купил «Неаполитанский залив».

— Что ж, я очень рада, — ответила я. — Это действительно очень красивая акварель.

Незнакомец указал на статуэтку, которую по-прежнему держал в руках.

— Эта фигурка тоже очень красивая.

— Она не продается, — заметила я в ответ.

— Да, видно, она слишком дорога вашему отцу, чтобы он согласился продать ее.

Казалось, он мысленно сравнивает меня со статуэткой Венеры. Вероятно отец уже сказал ему, как он обычно говорил всем, кто восхищался ей: «Это моя дочь, когда ей было семь лет».

— Тем не менее, — продолжил он, — я уговариваю вашего отца продать ее мне, ведь в конце концов у него перед глазами по-прежнему есть оригинал.

Отец громко и несколько наигранно рассмеялся, как смеялся всегда, когда посетители были готовы купить какую-либо из его работ. Вообще торговец из него был никудышный. Отец любил работать, но всегда чувствовал себя несчастным, продавая свои творения. Когда была жива мама, продажей обычно занималась она. Теперь, когда матери не стало и я закончила школу, эта обязанность легла на мои плечи. Отец был готов за бесценок отдать свою работу любому, кто, по его мнению, действительно ценил ее. Человеку с подобным характером была просто необходима волевая женщина, которая бы вела все его дела. Такой женщиной и была моя мать. После ее смерти семейный достаток стремительно пошел на убыль. Но теперь, когда я снова жила дома и помогала отцу, наше финансовое положение стало понемногу поправляться, чем я по праву гордилась как своей заслугой.

— Фейвэл, не могла бы ты принести нам что-нибудь выпить? — попросил отец.

Я сказала, что прежде им придется немного подождать, так как я должна переодеться. Оставив мужчин наедине, я вышла из студии прямо в свою комнату, которая, как и две другие спальни, непосредственно к ней примыкала. Поспешно натянув голубое платье из льняной ткани, я отправилась в крохотную кухню, чтобы приготовить напитки. Когда я вернулась, отец уже показывал гостю бронзовую скульптуру Венеры — одну из самых дорогих своих работ.

Если он купит Венеру, подумала я, то мы сможем оплатить сразу несколько счетов. Надо забрать у отца деньги прежде, чем он успеет проиграть их в карты или в рулетку.

На короткое мгновение глаза Рока Пендоррика встретились с моими. Казалось, в них блеснули насмешливые огоньки. Должно быть, мое лицо выдавало то нетерпение, с каким я ожидала этой его покупки. Поставив статуэтку на место, гость с таким видом повернулся в мою сторону, словно в моем присутствии эта фигурка абсолютно перестала его интересовать. Внутренне я кляла себя за то, что своим появлением прервала их деловую беседу. Его глаза снова насмешливо заблестели, и у меня даже мелькнула мысль, не сделал ли он это нарочно, просто чтобы позлить меня.

Рок Пендоррик принялся рассказывать о том, какое впечатление на него произвел остров Капри, куда он приехал только вчера. Наш гость еще не успел осмотреть местные достопримечательности. Ему сказали, что на острове есть студия, где работает художник по имени Анджело, и что там можно купить прекрасные произведения искусства. Услышав об этом, он сразу же отправился к нам.

При этих словах отец даже зарделся от удовольствия. Что же касается меня, то я усомнилась в их искренности.

— А когда я пришел сюда и выяснил, что знаменитый Анджело — это мистер Фредерик Фарингтон, англичанин, моей радости просто не было предела. Сам я говорю по-итальянски ужасно, а заявления местных жителей, что здесь многие знают английский, на мой взгляд, — явное преувеличение. Мисс Фарингтон, какие достопримечательности вы советуете мне осмотреть?

Я рассказала ему о знаменитых старинных виллах, о красивых гротах.

— Но, — добавила я под конец, — каждый раз, когда я возвращаюсь сюда из Англии, мне кажется, что главное достояние Капри — это сам Капри, необычайной красоты остров в окружении моря неповторимой голубизны.

— Мне необходим проводник, который помог бы как следует узнать остров.

— Вы путешествуете один?

— Да.

— Здесь много туристов, — заметила я. — Думаю, вы без труда найдете себе подходящего спутника.

— Важно подобрать хорошего спутника… Который бы отлично знал остров.

— Не волнуйтесь на этот счет. Гиды знают его, как свои пять пальцев.

В его глазах сверкнули озорные огоньки.

— Вообще-то я не собирался брать гида.

— Местные жители слишком заняты, чтобы помогать вам.

— Уверен, что в итоге я все же подберу нужного мне человека, — заверил гость, и у меня возникло чувство, что его слова — не пустой звук.

Он снова принялся рассматривать фигурку Венеры.

— Вижу, она вам действительно понравилась, — сказала я.

Повернувшись в мою сторону, Рок Пендоррик окинул меня столь же внимательным взглядом, сколь внимательно он рассматривал бронзовую статуэтку.

1
{"b":"171571","o":1}