— Рок! — позвала я. — Рок, приходи скорей! В отчаянии я закрыла лицо ладонями, стараясь не глядеть вокруг. И тут мне показалось, что рядом что-то шевельнулось. Я напряженно прислушалась. Неужели это звук чьего-то дыхания? Я похолодела от ужаса. Нет, Фейвэл Пендоррик не верит в привидения, пыталась я успокоить себя. Но это легко говорить где-нибудь на солнце или в хорошо освещенной комнате, и совсем другое дело здесь, когда ты заживо погребена в подземелье среди мертвых. До сего момента я никогда не испытывала чувства животного страха. Меня прошиб холодный пот, волосы, очевидно, встали дыбом. Я плохо помню, что происходило, знаю только одно: в моей душе не осталось места ни для чего, кроме этого всеобъемлющего страха.

И все же я была здесь не одна, теперь я знала это наверняка. Вместе со мной в склепе находилось еще какое-то существо, чье дыхание я отчетливо слышала. Я еще сильнее сжала лицо ладонями, так как не хотела да и не смела увидеть это. Чьи-то холодные пальцы коснулись моей руки.

— Барбарина! — вырвалось у меня из груди, в этот момент я не сомневалась в реальности легенды о новобрачных. Барбарина заманила меня в могилу, чтобы я заняла ее место и начала бродить по Пендоррик-холлу.

— Фейвэл, — раздался чей-то шепот.

— Хайсон?

— Да, Фейвэл, это я.

Какое облегчение, я не одна! Рядом живой человек, который поможет справиться с ужасом этого отвратительного подземелья. Никогда в жизни я еще не была так рада услышать человеческий голос.

— Хайсон, что ты здесь делаешь?

Поднявшись по ступенькам, она прижалась ко мне.

— Очень страшно, когда дверь закрыта, — сказала она.

— Это ты сделала, Хайсон?

— Что сделала?

— Закрыла меня.

— Но ведь я заперта здесь вместе с тобой.

— Как ты здесь очутилась?

— Я знала — что-то непременно должно произойти.

— Что? Как?

— Знала, поэтому и пришла встретить тебя и убедиться, что с тобой все в порядке.

— Что ты имеешь в виду? Как ты могла знать?

— Я вообще многое знаю. Подойдя к кладбищу, я услышала голос. Дверь в склеп была открыта, и я вошла.

— До меня?

— Буквально за минуту. Не успела я спрятаться внизу, за ступеньками, как вошла ты.

— Не понимаю, что все это значит?!

— Это значит, что сюда тебя заманила Барбарина, но она не учла, что я тоже здесь.

— Хайсон, Барбарина мертва.

— Нет, она не угомонится до тех пор, пока ты не займешь ее место.

Постепенно я начала обретать свое обычное хладнокровие.

— Чушь, Хайсон. Барбарина мертва, и все эти россказни о том, будто она бродит по замку, не более чем легенда.

— Она ждет смерти новобрачной.

— Я не намерена умирать.

— Мы обе умрем здесь, — почти безразлично сказала Хайсон.

Я подумала, что эта девочка ничего не знает о смерти, никогда не сталкивалась с ней. В ее представлении, смерть наступает быстро и безболезненно, как в кино, когда актеры просто падают на землю, изображая мертвых. Тот, кто запер нас здесь, забыл о том, что Хайсон — еще совсем девочка, и она не должна была принимать участие в этой сцене даже как, зритель.

— Ерунда, — сказала я. — Мы не умрем. Какое-то количество воздуха все же проникает в склеп. Нас будут искать и в конце концов непременно найдут.

— Никому и в голову не придет искать нас в склепе.

— Нас будут искать везде.

— Но сюда они никогда не заглянут. В воздухе повисла неловкая пауза. Я пыталась сообразить, кто запер нас в склепе, кто ждал, пока я выйду из коттеджа Джесси Плейделла, чтобы затем, подобно морским сиренам, заманить сюда своим прекрасным пением. Этот «кто-то» явно хотел убрать меня со своего пути. Дождавшись, пока я войду в склеп, выскользнул из какого-то потайного места в этом подземелье и закрыл дверь. Постепенно страх отпустил меня. Эта ловушка устроена человеком, а значит, я могу еще потягаться с ним. Я сказала:

— Хайсон, как ты думаешь, кто же все-таки запер дверь?

— Барбарина.

— Это неразумно. Барбарина давно мертва.

— Она здесь, Фейвэл… В гробу. В том, что стоит рядом с дедушкиным. Душа Барбарины не успокоится до тех пор, пока… Именно поэтому она и закрыла тебя здесь.

— Кто же, по-твоему, отпер дверь?

— Она.

— И кто закрыл дверь?

— Тоже она.

— Хайсон, не поддавайся панике и пойми: нас закрыли снаружи. Лучше давай подумаем, как выбраться отсюда.

— Мы никогда не выйдем, Фейвэл. Но почему Барбарина заперла здесь и меня? Разве я похожа на вездесущую Мэтти? Вероятно, да. Бабушка всегда предупреждала, чтобы я не совала свой нос в чужие дела. Мне не следовало приходить на кладбище.

— Ты хочешь сказать, что я должна была оказаться единственной жертвой? — Мой голос звучал мрачно. Я тут же устыдилась своей минутной слабости. Конечно, это ужасное переживание для ребенка, но в то же самое время благодаря ей я не одна в склепе.

— Мы так и останемся здесь, — снова повторила Хайсон, — навсегда. Как та новобрачная, о которой поется в песне. Когда в следующий раз откроется эта дверь, мы уже превратимся в скелеты.

— Чепуха.

— Ты помнишь ту ночь после бала? Тогда мы говорили именно об этом.

Ужас с новой силой охватил меня, заставив на какое-то время замолчать. Действительно, в то самое время, когда, сидя за столом, мы обсуждали песни, один из нас, вероятно, решил, что дубовый шкаф можно вполне заменить фамильным склепом. При этой мысли меня даже затрясло в ознобе. Неужели кто-то и в самом деле хотел убрать меня? Я сильно сжала плечо девочки.

— Послушай, — сказала я, — нужно найти какой-нибудь выход отсюда. Может, дверь вовсе и не заперта.

— Она не позволит нам спастись.

— Дай мне руку, давай обойдем весь склеп.

— Какой смысл? Кроме мертвых, здесь ничего нет.

— Жаль, что у меня нет фонаря. Знаешь, надо еще раз попробовать открыть дверь. Может, ее просто заклинило?

Поднявшись на верхнюю ступеньку, мы принялись давить на дверь. Но она не поддавалась.

— Интересно, как долго мы уже находимся в склепе? — заметила я.

— Час.

— Думаю, значительно меньше. В такие моменты время просто останавливается. Нас хватятся за ужином, начнут искать в доме, а затем и по всей округе. Пошли, я хочу осмотреть весь склеп. Наверняка здесь есть какое-нибудь отверстие. Тогда мы сможем позвать на помощь.

— На кладбище никого нет, так что нас все равно никто не услышит.

— Возможно, кто-то все же появится здесь, ведь нас будут искать.

Я силой заставила девочку подняться, она все теснее жалась ко мне. Мы осторожно спустились по ступенькам вниз. Хайсон дрожала.

— Здесь так холодно.

Мы наощупь продвигались в кромешной тьме среди навеки замолчавших Пендорриков. Неожиданно впереди забрезжил слабый свет. Подобравшись поближе, я обнаружила небольшое окошко с решеткой и попыталась разглядеть, что снаружи. Теперь я знала точно, что склеп проветривается, отчего на душе немного отлегло. Прижавшись к решетке, я закричала:

— На помощь! Мы в склепе, помогите! Мой голос звучал приглушенно, его можно было услышать, лишь стоя в непосредственной близости от усыпальницы Пендорриков. Но я продолжала звать на помощь, пока совсем не охрипла. Все это время Хайсон молча стояла возле меня.

— Давай еще раз попытаемся открыть дверь, — настаивала я.

Мы снова вернулись к ступенькам и предприняли очередную попытку выбраться из подземелья. Тщетно… Хайсон тряслась от рыданий и холода, поэтому, сняв жакет, я накинула его на нас обеих. Тесно прижавшись друг к другу, мы уселись на верхних ступеньках. Стараясь хоть как-то утешить девочку, я сказала, что нас обязательно скоро спасут и что мы ни за что не повторим судьбу той новобрачной, которая спряталась в шкафу. Мы уже нашли отверстие, а значит, не задохнемся. Единственное, что нам осталось — это ждать, когда нас найдут.

Немного согревшись, Хайсон наконец уснула. Что же касается меня, то несмотря на полное бессилие, ужасный холод и затекшее от неподвижного сидения тело, спать я все же не могла. Уставившись в темноту и прижимая к себе девочку, я все время задавалась вопросом: кто это сделал?