Когда она взялась за ручку двери, капитан добавил:

– Если вы запорете это дело, мне придется туго. И вам тоже.

Хит ушла, размышляя о том, совет это или угроза.

В своем сообщении, приглашая Никки встретиться в спортзале, Дон предложил ей еще кое-что – а именно встречу в постели. Они изредка занимались сексом – до недавнего времени. Когда-то, в один прекрасный день, много лет назад отношения Никки с ее тренером по бразильскому джиу-джитсу приняли новый оборот.

Тогда, в самом начале, все складывалось замечательно. Ни у кого не было других обязательств, они друг другу нравились: и обоих вполне устраивало то, что их отношения не выходили за пределы спортзала и спальни. Занятия любовью были редкими, энергичными и начисто лишенными каких-либо сентиментальных чувств. Но когда в жизни Никки появился Рук, для нее все изменилось. И дело было не только в верности партнеру, Никки мешало нечто такое, что она не могла – или не желала – облечь в слова. С тех пор как началась та невыносимо жаркая неделя, Дон и Никки прикасались друг к другу только в спортзале. Время от времени он предлагал ей заняться сексом, но она отказывалась, ничего не объясняя – это тоже было их неписаным правилом.

В тот вечер, после трепки, которую она ему задала, он снова предложил ей встретиться. И на этот раз, впервые за несколько месяцев, Никки почувствовала искушение согласиться. Нет, это было не просто искушение. Она едва не сказала «да».

Возвращаясь домой, Ники пыталась разобраться в своих чувствах. Она была уже готова произнести: «Поехали ко мне», но затем, представив себе, как все это будет, отказалась. Месяц, проведенный без Рука, оказался трудным – эмоционально и физически. Она могла бы легко провести ночь с Доном, потому что никто – ни Дон, ни Рук – не имел права ей это разрешать или запрещать. Но она снова сказала «нет». Но почему? Потому что они с Руком теперь вместе? До его отъезда она считала именно так. Однако после увиденной фотографии в «Ле Сирк» и всего, что из этого следовало, ситуация резко изменилась. Сейчас Никки заботило то, каковы будут ее отношения с Руком, когда – если – они снова увидятся. Переспать с Доном означало бы отомстить. Дону, разумеется, это было бы все равно, даже если бы он понял. Но только не ей. Однако причина ее отказа была другая: Никки хотелось отложить принятие решения…

А может, все было гораздо более прозаично. В ее и без того непростой жизни Никки в последнюю очередь нужны были сейчас новые сложности. Черт побери, у нее выдался ужасный день. Ей необходимо было провести ночь в одиночестве, просто чтобы расслабиться.

Она уже мечтала о ванне с лавандовой пеной. Однако, для того чтобы отвлечься от мрачных мыслей, нужно было еще купить что-нибудь почитать. На Южной Парк-авеню, на углу своего квартала, Никки остановилась у газетного киоска и взяла несколько таблоидов и журналов о знаменитостях. Хок, торговец газетами, поздоровался с ней и подмигнул – он начал подмигивать ей с того самого дня, как ее фото появилось на обложке «First Press» с кошмарной статьей Джеймсона Рука «Супер-Хит – удар по преступности».

Отсчитывая мелочь Хоку, который всегда сиял, получая плату без сдачи, Никки почувствовала запах выхлопных газов.

– Хок, как ты можешь здесь работать?

Он скорчил гримасу и помахал ладонью перед носом. Никки оглянулась в ту сторону, откуда доносилась вонь: в нескольких шагах от киоска стоял огромный внедорожник. Хит отвернулась, чтобы отдать продавцу монеты, и в этот момент ей вспомнились слова «компенсирует недостаток размера в другом месте». Она снова взглянула на машину. Джип был очень похож на тот, который Никки встретила по дороге в магазин «У Энди»: темно-серый с широкими колесами. Но было одно отличие: номера. Тот внедорожник был с номерами Нью-Джерси. А этот – штата Нью-Йорк. Хок предложил ей пакет, Никки отказалась. Отойдя от киоска, она с удивлением обнаружила, что внедорожник исчез. Хит успела лишь увидеть его фары – он отъехал задним ходом, против движения, и скрылся в переулке.

Задним ходом?

Никки повертела головой, оглядывая улицу, но не заметила ничего необычного. До ее дома оставалось идти всего квартал. Хит расстегнула пальто, сняла с правой руки перчатку и двинулась вперед, настороженно озираясь по сторонам и напрягая слух.

На ее улице было тихо, ни одна машина не проезжала мимо. Никки остановилась, прислушалась к звукам морозной ночи, стараясь уловить шум мотора, – ничего. Она быстро поднялась по ступенькам крыльца и заглянула сквозь стекло двери, держа наготове ключи.

В вестибюле было чисто.

Хит открыла дверь и вошла. Инстинкт ей подсказывал, что следует избегать замкнутых пространств, и она, не воспользовавшись лифтом, направилась на свой этаж по лестнице, время от времени останавливаясь и прислушиваясь.

Поднявшись, Хит осмотрела коридор: он был пуст. Она вошла в квартиру, закрыла дверь на засов и глубоко вздохнула. Никки поражалась сама себе. Неужели это паранойя? Результат стресса в конце напряженного дня, после особенно напряженного вечера? А может, за ней действительно следили? И если да, то зачем? И кто?

Когда она искала в шкафу вешалку для пальто, до нее донесся какой-то звук – он исходил из-за угла, из кухни. Звук был едва слышен. Возможно, скрипнул чей-то ботинок?

Хит вытащила из кобуры свой «зиг-зауэр». Держа пистолет в правой руке и не выпуская пальто из левой, она направилась к двери на кухню. Никки остановилась, сделала глубокий вдох, сосчитала про себя до трех и швырнула пальто за угол. Затем прыгнула вперед, сжимая оружие обеими руками, и крикнула:

– Ни с места, полиция!

Человек, сражавшийся с ее пальто, замер и поднял руки, так и не сумев высвободиться. Хит поняла, кто это, еще до того, как он заговорил. Она сдернула пальто с головы незваного гостя, и тот с жалким видом улыбнулся.

– Сюрприз, – пробормотал Рук.

– Опусти руки, глупо выглядишь, – бросила Хит. – Какого черта ты сюда забрался?

– Спешил в твои любящие объятия. Я-то думал, что они будут любящими.

– Я могла тебя пристрелить, ты понимаешь это? – сказала она, пряча пистолет в кобуру.

– Мне это только сейчас пришло в голову, – ответил он. – Это могло бы серьезно подпортить мое возвращение домой. Не говоря уже о куче бумажной работы для тебя. Так что думаю, нам обоим повезло, что ты этого не сделала. – Рук вышел из кухни, собираясь обнять Никки, но она скрестила руки на груди, и он замер. – Ты видела газету.

– Разумеется, я видела эту чертову газету. А если бы и нет, половина Нью-Йорка с радостью совала бы мне ее под нос целый день. Какого черта, что с тобой?

– Послушай, именно поэтому я сюда и пришел. Чтобы объяснить все с глазу на глаз.

– Было бы неплохо.

– Итак, – начал он, – вчера вечером у меня был очень важный деловой обед с моим агентом. Крупная студия предлагает снять фильм по мотивам моей статьи о Чечне. – Никки не выказала восторга, и он продолжил: – Ну, и… поскольку я только что вернулся в город… мы отправились пообедать, чтобы подписать контракт. Откуда мне было знать, что кто-то нас сфотографирует?

– И когда именно ты «только что» вернулся? – спросила она.

– Вчера вечером. Я отслеживал доставку денег и оружия из Боснии через Африку в Колумбию и Мексику.

– Поздравляю, – сказала Хит. – Могу поверить, этим ты занимался последние тридцать дней. А как насчет последних тридцати часов?

– Боже мой, детектив никогда не дремлет… – Он хихикнул, но в ответ последовало гробовое молчание. – Я сейчас все тебе расскажу.

– Я вся внимание, Рук.

– Ну так вот, насчет обеда ты уже знаешь.

– В «Ле Сирк», да, продолжай.

– Остальное на самом деле просто. Я в основном спал. Думаю, проспал тринадцать или пятнадцать часов подряд. Впервые за много недель спал в настоящей постели. – Он заговорил быстрее, не делая пауз, чтобы она ничего не могла возразить. – Проснулся, сел за стол и начал писать как сумасшедший – отключил телефон, не смотрел телевизор, писал и все. А потом сразу поехал сюда.