А вот это меня совершенно не пугало и я лишь спросил:

— Я смогу спуститься через четыре месяца или мне нужно будет кормить Аэлиту, так я назову свою дочь, дольше?

— Не волнуйся, Алекс, она уже завтра утром, ещё находясь в яйце, будет не просто разумным существом, а уже достаточно развитой по своему уму, чтобы внимать твоим словам, но знаешь ли ты достаточно хорошо магию воздуха?

Показав матери Аэлиты голубой фолиант, я ответил:

— Кое-что я знаю уже сейчас, но твоя дочь, Ирэйя, прослушает полный курс магии воздуха и если будет нужно, то я стану читать её ей вслух даже по ночам. Не волнуйся, у меня хватит на это и сил, и терпения, а теперь давай, забирайся в гнездо, устраивайся в нём поудобнее, а я построю над ним магический шатёр, чтобы вам обоим в нём было потом приятнее жить. В моей магической суме как раз имеется шатёр подходящего размера, а потом я накормлю тебя до отвала.

Честно говоря, шатёр диаметром в двадцать пять метров и высотой в пятнадцать, каркасом из углепластиковых труб, который с большим запасом перекрыл гнездо, я установил куда быстрее, чем мне пришлось открывать консервные банки. Зато Ирэйя призналась, что она ещё ни разу в жизни не ела ничего восхитительного. Что верно, то верно, это ведь были консервы изготовленные с помощью магии и в их состав входила вода из Главного магического колодца Владивостока, где они и были изготовлены. В полночь Повелительница неба снесла яйцо весьма скромных размеров. Более всего оно походило по форме на гусиное яйцо идеальной формы, длиной чуть более полуметра и диаметром немного менее тридцати сантиметров. Цвет оно имело совершенно неописуемый — нежно-розовая жемчужина с большими золотыми крапинками.

Сняв мерки, я немедленно принялся шить себе специальный магический комбинезон и занимался этим до утра. Когда взошло солнце, Ирэйя выбралась из гнезда и сказала:

— Бери его скорее, Алекс, и приложи к своему телу, но учти, его нельзя сильно трясти и ты должен время от времени поворачивать его, чтобы тепло твоего тела равномерно согревало скорлупу.

В этот момент я уже бережно вкладывал яйцо в свой магический комбинезон. Помимо того, что пошил его, я ещё установил подальше от гнезда большое удобное кресло, выставил из магической сумы всё, что нужно для жизни, включая магический биотуалет с Земли, а также изготовил пюпитр для фолианта. Поскольку я уже успел позавтракать, то перелетел в кресло и уже сидя в нём огрызнулся:

— Не учите мага высиживать яйца, мамаша. На мне надета специальная магическая одежда, которая сама будет очень медленно поворачивать яйцо с моей дочерью ровно пятнадцать раз в сутки даже тогда, когда я буде спать. Да, вот ещё что, Ирэйя, сейчас я начну учить свою дочурку магии воздуха, так что тебе тоже не мешает послушать меня. Всё то время, пока буду высиживать твоё яйцо, я отсюда ни шагу, а ты будь добра делать все свои птичьи дела снаружи, если не хочешь, чтобы я всякий раз устраивал тут мытьё полов, напуская волну. Я ведь пока что всего лишь маг воды, зато мощный.

Ирэйя склонила голову набок и попросила меня:

— Алекс, я хотя и не голодна, всё же хочу поймать пару рыбёшек. Ведь ты, как мне кажется, больше не станешь кормить меня своей магической едой, которая мне так понравилась.

Подумав, я почесал затылок и ответил:

— Будет тебе столько магической еды, сколько ты захочешь, Ирэйя. Спустись вниз, на остров, там сейчас живут трое сирен, одна из них моя невеста, и человек. Скажешь им, что ты взялась обучить магии воздуха такую бестолочь, как Лёшка Чёрт, нужно иметь стальные нервы и ангельское терпение. Поэтому у тебя должен быть для этого стимул в виде самых лучших блюд, приготовленных папашей Бальдуром, коком "Свирепой Фурии", эта бывшая галера и её сестра "Резвая кобылка" находятся неподалёку от острова и приплывут очень быстро. Если ты разрешишь морякам и сиренам жить на этом острове, то твоих птиц на нём никто и никогда не потревожит и даже рыбу в прибрежных водах никто ловить не будет в больших количествах, чем это нужно для еды. У меня будет только одна просьба, Ирэйя, не говори никому ни слова о том, чем мы тут занимаемся на самом деле, а не то моя невеста мне потом голову открутит.

Запрокинув голову, Повелительница неба рассмеялась:

— Алекс, ты говоришь так, словно она может рассматривать меня, как свою соперницу! Но ты прав, на Изендере, да и на Земле, об этом никто не должен знать. Хорошо, я скажу сиренам именно так, как ты меня об этом меня попросил. А моряки не станут просить у меня перья на счастье? Видишь ли, я их очень редко теряю.

— Пусть только попробуют, — нахмурился я, — так и скажи им, что мои магические перья это талисманы счастья и ими ведают Высшие существа, а потому их нельзя получить иначе.

Ирэйя задумчивым голосом сказала в ответ на это:

— А ведь ты, похоже, прав, Алекс. Иногда я столетиями не теряю ни одного пера, но бывают такие времена, когда за год их падает вниз и по десятку штук и каждое обязательно попадает либо в руки человека, либо в руки сирены, либо достаётся кому-то из людей-птиц. Как мне выйти из твоего магического шатра?

Я подошел ко входу, ткнул рукой в красную линию, хорошо видную на полупрозрачной, серебристой ткани, и она свободно прошла сквозь неё. Шатёр ведь был магическим. Повелительница неба улетела, а я взял в руки фляжку с водой и занялся влажной уборкой. Заодно я придал гнезду куда более цивилизованный вид, укрепил его с помощью магии, потравил в нём всех насекомых, после чего устлал синтепоном. Тоже магическим, способным впитывать в себя пыль, жировые выделения, всякую грязь и всё это перерабатывать в тепло и чистый воздух с ароматом морского бриза. Ни огромную палатку, ни синтепон даже не пришлось изготавливать специально. Это была вполне рядовая магическая продукция. Аромат я мог выбрать любой. Когда Ирэйя вернулась, то не узнала своего гнезда, но как только улеглась в него, тотчас набросилась на меня с попрёками:

— Лёшка Чёрт, почему ты не предупредил меня, что твоя невеста это принцесса Аквиана, дочь королевы Мелиниары и короля Аластана? И зачем попросил сказать, что ты бестолочь и что учить тебя магии это сплошная морока? Король Аластан сразу же заявил, что у него не было более талантливого ученика, чем ты.

— Странно, — со вздохом сказал я, — а мне он говорил совсем другое и часто колотил палкой по спине и даже по голове.

Только после этого до Повелительницы неба дошло, что я её разыгрываю и она, запрокинув голову, расхохоталась. Обед на "Фурии" ей очень понравился, но ещё больше понравилось, что я превратил гнездо в шикарное ложе и то, что насекомые стали стремительно покидать её тело и уже через несколько секунд дружно врезали дуба, а новая подстилка, разработанная для домашних животных, включая коров и даже слонов, всосала их в себя. Наконец-то я смог устроиться в кресле и начать читать учебник магии воздуха, причём не какой-то там урезанный, а специальный, со всеми дополнениями и вариациями.

Так началась моя трёхмесячная магическая вахта. Каждое утро, пока я спал, Повелительница неба спускалась с горы к людям и сиренам, чтоб поесть магической пищи, от которой силы её увеличивались с каждым днём. Ещё быстрее она вспоминала магию воздуха, но когда я читал книгу, никогда не перебивала меня и лишь поздно вечером мы по пару часов дискутировали на разные темы. Это были не бессмысленные бесконечные споры, а почти задушевные беседы. Я ведь был ещё и магом воды, это почти противоположные магии, а Ири магическим существом, тесно соприкасающимся с водой, но она не знала магии воды. Так что я учил её ещё и этому искусству.

По совету Ирэйи я изготовил хайратник и прикрепил с его помощью к себе на лоб золотое перо. Странно, но оно было выгнуто по форме моего лба. Пока я изучал магию воздуха, должно было плотно прилегать к моей голове, а вот когда я начну работать, его следовало перевернуть. Весь первый месяц ушел на то, чтобы прочитать вводный курс магии воды. Магический учебник был очень древний, а поскольку я уже довольно хорошо знал древнеизендерский язык, то как только я заговорил на нём, сразу же сам вернулся к своему изначальному состоянию и стал таким, каким был когда-то написан. Ирэйя сразу же сказала, что теперь я смогу постигнуть магию всех четырёх главных стихий, а также магию пятой, самой главной стихии, космоса и первичной пустоты, из которой вышло всё.