На пляже, поодаль от берега, под огромной раскидистой, цветущей магнолией, запах которой перебивал все остальные ароматы острова, нас ждало множество не только сирен обоего пола, но и людей только мужского пола. Вот всё и встало на свои места и как только мы подъехали поближе, из толпы встречающих выбежал высокий, на голову выше меня, загорелый красавец-атлет с длинными каштановыми кудрями, одетый в золотистую тунику, который бросился к моей спутнице с истошным криком: — "Марион!", а та бросилась с коня прямо в его объятья. Ральф подхватил свою невесту на руки и был таков. Думаю, что на "Резвую кобылку" они вернутся уже мужем и женой, но это были уже не мои проблемы, а Рондо.
Взяв под уздцы Лидера, я не спеша подъехал к большой толпе встречающих нас островитян. Генерал следовали за нами параллельным курсом и при этом, когда я спешился велел Сократу и Лидеру стоять в тени, оказалось, что они тоже на голову выше меня ростом, а ведь ещё метра четыре той части тела, которая у них была хвостом, извиваясь по-змеиному и прытко перебирая треугольными, отогнутыми назад плавниками, стелилась за ними. Королева Алвиана, одетая не в лорику, а в ярко-синюю короткую тунику, расшитую серебром, сидела на роскошном троне, явно выращенном из алого коралла, стоящем на трёхступенчатом помосте резного красного дерева. У неё на голове сверкала серебряная диадема с пустым гнездом для ещё одного сапфира, самого большого, огранённого точно так же, как и все остальные. Сняв с головы шлем, покрытый намётом, и взяв его в левую руку, я поклонился, прижав правую руку к груди:
— Приветствую тебя, королева Алвиана. Позволь мне придать твоим символам власти окончательный вид. С этого момента в океане Изендера больше не будет никакой другой владычицы, кроме тебя.
Народ, как сирены, так и люди, вдохнул воздух и замер, а я поднялся на подиум и приблизился к королеве почти вплотную. Перед отъездом я нацепил на шипы ботфортов накладки, а с локтей и коленей и вовсе снял шипастые украшения. Х вместе с перчатками я отправил на склад. Аквиана, глядя на меня бездонными синими глазами, крепко стиснув руками подлокотники трона, подалась вперёд. Сначала я затребовал со склада серьги и, показав их её подданным, украсил ими королевские ушки. Потом я ловко поймал брошенное мне в руку ожерелье, предъявил публике надел на точёную шейку. Сапфировый зрачок лёг точно в между её круглых грудей. На ложбинку там не было даже намёка, хотя бюстгальтера королева не носила. Вслед за этим я надел на средний палец её правой руки перстень и лишь последним достал совсем уж здоровенный сапфир и вложил его в диадему.
Глаза королевы заблестели от слёз, но она сдержала их, наверное магией воды, улыбнулась и протянула мне руку. Как истинный джентльмен, не имея никакой задней мысли, я поцеловал королеве руку, ведь именно так должен делать каждый приличный благородный рыцарь, отчего народ вдохнул ещё раз, ну и лёгкие у этих ребят. Королева тоже ахнула, но как-то странно и у меня даже создалось такое впечатление, что она упадёт в обморок. Однако, королева Аквиана, рука которой так и обмякла в моей, опёрлась на неё и слегка пошатываясь встала. Чтобы обвести горделивым взглядом своих самых близких и преданных друзей из всех подданных, вот только взгляд у неё, как мне показалось, был какой-то растерянный и вообще эту красотку с просто обалденными формами, явно штормило. Не видеть этого мог только слепой, а среди её подданных таких не было.
Кажется я сделал то, чего мне не следовало делать — реанимировал какое-то древнее пророчество. Впрочем нет, глядя на эту юную, а королева была молода, ничуть не старше Марион, которой через пару недель исполнится двадцать один год, красавицу, мне почему-то сделалось жутко. Сирена втрескалась в меня по уши и это уже не казалось мне, а было биологическим фактом. До того, как я поцеловал ей руку, это была величественная красавица и, не побоюсь этого слова, настоящая богиня, только морская. После него она превратилась в девчонку, встретившуюся со своим кумиром, каким-нибудь Орландо Блумом или Леонардо ди Каприо. Мне со своей рязанской рожей, было странно это видеть. Аквиана смотрела на меня молящим взглядом, её рука снова стала мягкой, как пчелиный воск на солнцепёке, и будь на ней надеты трусики, они точно были бы мокрыми.
Нет, честно говоря, я ещё не видел женщины красивее, но женщиной она была только выше пояса, а то, что находилось ниже… В общем я не смотря ни на что не видел в ней женщины. Вот если бы королева Аквиана имела ноги, то тогда другое дело, бегай она быстрее Вероники Кэмпбелл, я бы её всё равно догнал. Правая рука сирены лежала в моей правой руке, мы стояли друг напротив друга, она, стоя на хвосте была лишь чуть-чуть ниже меня, и я не знал, что делать дальше. Отвесив ей ещё один поклон, я негромко сказал:
— Ваше величество, позвольте мне помочь вам воссесть на трон.
Моя помощь выразилась в том, что я чуть ли не силой заставил красавицу сесть на законное место, но как только попробовал сдать назад и встать перед троном коленопреклонённо, она вцепилась в мою правую руку, словно клещ и плачущим голосом тихо взмолилась:
— Останься со мной, мой серебряный рыцарь.
Королева хотела поставить меня слева от трона, но я возмутился и так же тихо зашипел:
— Ни за что. Мужчина стоит по правую руку от женщины.
Прекрасная сирена не стала спорить со мной, но тут же ухватилась за левую и я встал справа от трона со столь высокими ножками, что смог положить руку на его широкий подлокотник. Сирены обоих полов и мужчины из рода людей, стоящие справа и слева от трона, их здесь было около тысячи, передислоцировались и встали перед троном. Сократ, ухватив зубами уздечку Лидера, вышел из строя и встал справа от подиума. Наверное, чтобы я мог вскочить на него и смыться с острова. Королева Аквиана радостно заулыбалась и крикнула:
— Воины моря, готовьтесь к великой битве! Завтра мы поведём вас в бой и разгромим полчища чудовищ моря, а мой серебряный рыцарь убьёт злобную чёрную тварь их породившую. Многие из нас погибнут, но зато ваши дети будут жить в океане мира и добра.
Ответом были ликующие вопли сирен и людей. На первый взгляд всё выглядело вполне благостно, но у меня имелся совершенно иной план и я поднял вверх правую руку. Никакого эффекта, никто не умолк и тогда я вложил в рот большой и указательный пальцы, сведённые в кольцо и свистнул как можно громче. Радостные и одновременно воинственные крики стихли, а я заорал дурными голосом, причём с ярко выраженными нотками нетерпимости:
— Стоять, вояки! — уже чуть тише я продолжил — Надо же, как раздухарились, угомонитесь. Да, я поведу вас в бой и королева Аквиана будет с вами, только не в первых рядах, а сзади и её будет прикрывать отряд самых могущественных магов-воинов. Всё правильно, с этой вашей морской Козявкой пора покончить, только далеко не все хищники океана являются её воинами. Их мы трогать не станем, но не это самое главное. Вместе с нами в бой пойдут люди! И если вы с этим не согласны, то мы сами разберёмся с этой тварью.
Теперь, вскинув руки, закричали одни только люди, жившие на острове и входившие в окружение королевы Аквианы. Сирена колебалась недолго, кивнув, она громко крикнула:
— Всё будет так, как сказал мой серебряный рыцарь.
Все снова дружно завопили, но когда я снова поднял руку, моментально замолчали и, поклонившись сначала им, а затем королеве, из-за чего она чуть было не прихватила меня за шею, объявил:
— А теперь созывайте народ, мы будем праздновать великий день, когда люди и сирены объединились, чтобы жить дальше вместе, как добрые соседи и братья. Сегодняшний день объявляется праздничным, принимайте дары людей моря, повелители океана!
Звать никого не пришлось. Как только я выкрикнул эти слова, прибрежные воды, словно взорвались, и из них на пляж стали не только выползать стоя на длинных хвостах сирены, но и выбегать мужчины, загорелые чуть ли не до черна, вот только их волосы были с зеленоватым отливом. И тут я увидел нечто вообще невообразимое, нагих сирен, бегущих на двух ногах. Велев всем отойти подальше от трона и подойти поближе самым сильным парням, между прочим они все были одеты либо в туники, либо носили набедренные повязки, я стал отдавать приказ за приказом своим магическим киргизам в суме и из неё полетели подарки. В первую очередь разноцветные яркие туники, расшитые в том числе серебряными и золотыми нитями, но в основном шелком, а потом и всё остальное: оружие, доспехи, предметы быта и прочий шурум-бурум.
