Н-да, здорово я проинтуичил. Не знаю, стоит ли вручать всем магам Большие магические посохи, ведь они были ещё и мощнейшим оружием, но жаб точно нужно было разводить в неволе, чтобы потом как-то усыплять их и извлекать из них жабий пурпур. Среди моряков были маги-зоологи и они уже определили, что половины жаб — самки, а вторая самцы и что лет через десять они станут половозрелыми, но не это самое главное. В голове каждой жабы уже имелась крошечная бусинка жабьего пурпура и обладала магической силой. Что же, значит часть жаб я смогу отправить на Землю. Они ели любое мясо, даже дохлятину, но тогда от них начинало вонять. Поэтому их кормили только свежим мясом или хорошо отмоченной солониной, но они прекрасно трескали колбасу и морские консервы. Хлеб они тоже лопали за милую душу, как рыбу и даже траву.
Маги с "Фурии" также собрали всех тех чёрных тварей, которых я убил, кроме летучих мышей меньшего размера. Тех сожрали местные падальщики. Зато от жаб, змей и ушастых птеродактилей они шарахались, как чёрт от ладана. Самым ценным магическим сырьём оказался яд змей, который в руках магов превращался в мощнейшие лекарства и мне тоже была выделена доляна. Поэтому было бы просто глупо надеяться, что "Свирепая фурия" догонит нас раньше. Зато в следующем порту местному барону был преподнесён просто царский подарок — дюжина самцов и дюжина самок ручных чёрных жаб. С ними на руках мы и явились в его замок. Барон, старец лет трёхсот, внимательно выслушал нас и велел срочно накрыть такую поляну, которой в баронстве отродясь не устраивали.
Наших жаб поселили в баронском замке, их попарно разобрали маги, которые быстро сообразили, что теперь-то они смогут вырастить столько жабьего пурпура, сколько захотят и что самое главное, если вовремя вынуть из Главного колодца уже почти побелевший комок жабьего пурпура и заменить его на новый, то магия не иссякнут никогда. "Это что же получается", — подумал я, — "Если бы чёрная жаба сразу попала в заботливые руки, а вместе с ней медведь и сирена, то всё в этом мире пошло бы по-иному?" Наверное так оно и было, вот только кто-то решил, что так не нужно делать. Ладно, с гигантским медведем было покончено, но чёрных медведей на Большом Изенде хватало с избытком во всех лесах. Сирен в морях тоже, но с Хозяйкой точно нужно было покончить раз и навсегда.
Хорошенько повеселившись в замке барона, мы продолжили путь и через полтора месяца вёсла стали не нужны на обоих галерах, а потому жизнь стала ещё веселее. Мои успехи в области магии воды шли по нарастающей и вскоре я совершил первую прогулку по морским волнам верхом на Сокки. Нас сопровождало ещё сотня морских всадников, самых главных борцов с сиренами. Сами моряки никогда на них не нападали, но иногда эти хищные бестии атаковали даже такие огромные галеры, как "Фурия" и "Кобылка". Вот тогда-то морская кавалерия и вступала в бой. Только так можно было отвести сирен от корабля, но далеко не все морские рыцари возвращались потом на корабль. Теперь же, когда у них появилось новое оружие и самое главное доспехи из жабьей кожи, всё должно было решиться раз и навсегда. Вскоре должна была грянуть большая битва возле Поющего архипелага, к которой готовились все морские всадники.
На двух галерах их было всего двести сорок и больше половины были женщинами. Сокки путешествовал с комфортом, но я не сказал бы, что сто двадцать коней, которые находились на первой палубе, расположенной над трюмом, так уж страдали. Их даже выводили на прогулку, только на морскую, если на море стоял штиль и это было просто удивительное зрелище, видеть, как целый табун лошадей скачет по морской глади. Магия, ничего не поделаешь. Перед тем, как Сократа перековали и стали учить скакать по воде, его ещё за два месяца до первого выхода на воду спустили в общую морскую конюшню, но он к тому времени стал морским конём. Меня к его первому проезду не подпустили даже близко, но мой конь поразил всех тем, что поскакал по морю, как по лугу, а я обозвал Рондо и Диего старыми перестраховщиками и занудами.
После этого мы стали при каждом удобном случае тренироваться в скачке сначала на спокойной воде, потом при лёгком волнении и через четыре месяца, как раз через год после начала путешествия, я впервые выехал верхом на Сократе во время довольно сильного шторма. Как на нём, так и на мне были надеты поверх нового кожаного наряда синие морские доспехи — чешуйчатая лорика сквамата. В них я физически не мог утонуть до тех пор, пока жив, но запросто мог свернуть себе голову. Магические подковы превращали море под ногами моего коня в твердь, да и я мог бегать по волнам в своих морских сапогах, но они-то при этом оставались всё теми же волнами. "Резвая кобылка" шла носом к волне, шторм разыгрался нешуточный, но это был обычный, а не наведенный с помощью магии шторм.
Лацпорт, из которого мне предстояло выпрыгнуть в бушующее море, находился на высоте в десять метров над ватерлинией и волны лишь слегка не доставали до него. Выбрав удобный момент, я дал Сокки посыл и он прыгнул вперёд, на пенный гребень волны, но уже через секунду стоял на ней, а затем поскакал вниз и вправо, подальше от судна. Не скажу, что это было приятно, сказать по волнам, но мы оба быстро приноровились и к тому же это была уже не первая наша прогулка по неспокойному морю. Двигаться вверх нужно было под углом к волне и только перед самым гребнем поворачивать, чтобы взобраться на него и снова мчаться вниз. Задача была проста, обогнать "Резвую кобылку", встать на гребень и дождаться, когда тебя подхватят вместе с конём специальными ловчими сетями.
В принципе я с этой задачей справился, вот только не через десять минут, а часа через три. Мы с Сокки быстро приноровились к волнам и поскольку ему требовалась разминка, парень застоялся, то нас было просто не удержать и мы стали нарезать круги вокруг галеры. Когда же нас наконец подняли на борт, Морской Дракон был вне себя от ярости, но в его глазах сверкали золотые бесенята и вскоре, хлопнув меня по плечу, он признался:
— Так бывает с настоящими всадниками моря, Алекс. Им нравится скакать верхом по бушующему морю, да только вот шторм сегодня разыгрался не на шутку. Ничего, он скоро закончится. К тому же мы идём не на вёслах. Кстати, а не спилить ли нам мачты?
— И продать их жителям суши, — кивнул я с улыбкой, — ни "Кобылке", ни "Фурии" они уже не нужны, но мешают они очень сильно. Ты заметил, что при сильном встречном ветре судно идёт гораздо медленнее, Диего? Это потому, его тормозят мачты и весь такелаж. Поэтому грот мачту можно оставить, чтобы на ней сидел наблюдатель, реи укоротить, а всё лишнее дерево спилить. А вообще-то вам нужно подумать над тем, что корабли надо строить из железа.
— Такие, как в том мире, из которого прибыл Заландр? — Спросил Диего — Да, они выглядят гораздо предпочтительнее. Хорошо, парень, ты прекрасно развеялся, а теперь марш в магическую лабораторию.
Диего мог и не говорить этого. Вот уж куда-куда, а туда я всегда отправлялся с большим воодушевлением. В магии воды было сокрыто столько удивительных таинств, что их хватило бы на пять жизней, а она у меня всего одна. Вот потому-то я и стремился постичь сначала её, поскольку под рукой имелся прекрасный учитель, по-настоящему, без дураков, великий маг. К тому же в магии имелось очень много аналогий и если хорошо изучить воду, то мне будет легче разобраться с воздухом, огнём и землёй. Жаль только, что приходилось заучивать очень много заклинаний и никто не знал, как их можно систематизировать, чтобы можно было составлять всё новые и новые.
Правда, особенность магии Изендера заключалась в том, что очень многие заклинания можно было применять с различными вариациями, используя артефакты и потому она была очень гибкой дисциплины. Самим плохим качеством магии воды было то, что из неё самой было очень трудно изготавливать артефакты, а точнее сосуды, в которых хранилась бы особым образом заговоренная вода, наполненная магической силой мага. Поэтому магам воды приходилось идти на всяческие ухищрения, но эффект он неё всё равно был колоссальный, вода прекрасно вбирала в себя силу и легко её отдавала. В этом заключалось главное преимущество поды перед остальными стихиями.
