Ребята продолжали есть, полностью игнорируя крики парня.

— Да я вас щас… — громкий треск ветвей и не менее громкий вопль. — Больно же, черт возьми! Вытащите меня гады! Иначе… иначе… У! Вы у меня получите!

— Может, поможем ему? — вздыхает самая жалостливая Лера и тут же добавляет, будто боясь показаться мягкосердечной. — А то он своими воплями весь аппетит портит!

— Подождешь немного, пока не доедим! — подумав пару секунд, недовольно крикнул Васька в сторону пленника колючего куста. — Совсем обнаглел! Второй раз отрываешь от еды.

Пленника колючего куста освободили аккуратно, отводя шипастые ветки и подав несчастному конец палки, чтобы тот, держась за него, смог прекратить опираться спиной о ветви. Потом Лерка листками какой-то травы смазала его многочисленные царапины. Смазала — это потому, что выдавливала сок, и уже его наносила на травму. С виду похоже на йод.

Пациент шипел и дёргался, обещал ребятам «сделать их жизнь адом» и громко ругался матом, но больше рук не распускал. След от удара камня по покрытой редкой и мягкой щетиной скуле производил серьёзное впечатление и невыносимо диссонировал с обрабатывающими его почти детскими пальчиками Леры. А ведь именно они устроили это повреждение!

Глядя на это, Вася чувствовал себя смущённым и озадаченным — обычные, ничем не примечательные одноклассницы оказались удивительно интересными, можно сказать — неординарными созданиями, раскрывшимися перед ним с совершенно неожиданных сторон. До сего момента он ценил в них, прежде всего, послушание. А тут вдруг обнаружил однозначные признаки разумности.

— Мы еще встретимся! — надменно бросил парень, уходя с поляны. — Вы у меня еще попляшете!

Девчонки язвительно улыбались ему вслед и прощально махали ему вслед ладошками.

Купальники девочки не забыли, поэтому никаких неловкостей не возникло. Плавали между кувшинок, любовались водомерками, обкладывали камнями чашу крошечного родника, паслись в малиннике. Зулька всё время снимала на мобильник пейзажи, то отходя в сторону, то взбираясь на дерево. А, как солнышко начало клониться к горизонту, вернулись в город. Шашлык к этому моменту давно «провалился», и ребята не слишком упирались, когда Маша затащила их на одну из верандочек-кафешек, где обещала угостить «отпадным» мороженым.

Действительно, официантка принесла большую вазу, где, кроме пломбира наблюдались и кусочки фруктов, и присыпка из толчёных орехов и немного жидкого полупрозрачного варенья. В зависимости от предпочтений каждый зачерпывал с того края, где ему было интересней. Как раз вчетвером вокруг общего сосуда оказалось удобно — никто не стал перекладывать сооружённое искусной рукой великолепие в свои вазочки, разрушая красоту. По-семейному как-то получилось, быстро и весело.

Вася обратил внимание на то, что с персоналом Маша поздоровалась, как со знакомыми. И ни о каких деньгах никто ей тут даже не попытался напомнить. Вроде как за спасибо полакомились. Интересное обстоятельство. Однако, торопиться с вопросами не стал. Вообще, а что он знает о своих одноклассницах?

Как учатся? Да, нормально учатся. Ведут себя тоже нормально — тихие домашние девочки, у него на глазах в считанные секунды расправившиеся с крепким парнем. Хрупкие, хе-хе, беззащитные создания.

— Вась, я зайду за тобой в семь, — Зульфии пора сворачивать направо в сторону частного сектора.

— Меня дождитесь, — Маша делает ручкой, направляясь к коттеджному посёлку. — Я с вами.

А вот с Лерой им по пути — они живут в соседних панельках. Вернее, через одну, но это близко.

Идут молча. На лице спутницы сменяются выражения, отражая ход мыслей. Не лицо, а просто открытая книга какая-то. Только буквы в ней незнакомые. Так и подмывает спросить, о чём она думает. Хотя, как о чем?! Колеблется — идти ли ей на дискотеку.

Валерия сложена миниатюрно, отчего её до четвёртого класса принимали за первоклашку. Да ещё и школьную форму носит прилежно, что усугубляет впечатление. Однако, это не отставание в развитии — Васька видел её маму, как-то раз заглянувшую в школу и помнит, как вслед ей поворачивались головы старшеклассников. Даже фразу запомнил, прозвучавшую из уст усатого верзилы: «Вот, девочка на все времена»

Так что эта малышка ещё возьмёт своё.

Вот и пора расставаться.

— Я тоже зайду за тобой. Даже интересно, как это Зулька собирается устроить нам проход в клуб? — Лера подошла вплотную и подняла глаза парня. Вот прямо — обними и чмокни! Тихий омут взгляда, а на дне его… понять бы что.

Улыбнулся и сделал ручкой. Хорошо, что сразу повернулся и не выражения лица, которым проводила его девушка, а то долго бы гадал, что бы это значило. Хотя, последним было упрямство.

Буровя взглядом удаляющуюся спину Чернокнижника, Лера испытывала странную смесь чувств. Особенно сильным было обожание, восхищение, просто благоговейное умиление оттого, что парень не поддался чисто рефлекторному порыву заключить её в объятия. Она ведь видела, как напряглись мышцы рук, но разум отдал команды торможения, и ничего из её провокации не получилось. Жаль. Так ведь удачно подставилась.

Эх-х!

Однако, пора перестать огорчаться. У неё осталось всего два часа для того, чтобы приготовиться к вылазке на дискотеку. Надо перемерить кучу нарядов из маминого гардероба, а тут все мысли перебудоражены этим странным случаем с камнем. Да, схватила она его инстинктивно, как только увидела Васеньку, отлетающего после удара под глаз. Хотела подбежать к хулигану и ударить — ну недостаёт у неё силы, чтобы бросить как следует такую тяжесть. А как только рванула окатыш вверх, так он и встретился с подбородком негодяя. Да так и остался лежать рядом с ним в нескольких метрах от того места, откуда Лера так и не тронулась.

И как это получилось!? Уму непостижимо!

Размышляя о происшествии, Лера несколько отрешенно прикидывала к себе брюки, юбки, блузы, топы и платья. Не все мамины одёжки оказались велики, во всяком случае одно из открытых летних платьев из плотного темного шелка, хотя и повисло складками, но сами эти складки она удачно «прищепнула». Да тут еще в тон к ним нашлись туфельки на высоченной шпильке, причём ни капельки не большие для её ноги. Оставалось придумать «взрослую» причёску, что не так-то просто, учитывая, что обычно носит она две короткие толстые косы… Кончилось это тем, что гриву свою просто распустила по плечам. Чуть вьющиеся, очень светлого русого цвета, они потребовали некоторого количества мусса для укладки и серьёзной работы щеткой.

Во время сборов Лера несколько раз пыталась повторить «фокус с камнем», но ничего не получалось, да и время начинало поджимать.

Дверь в Васькину квартиру отворила Маха:

— Здрассте! Вам кого?

— Привет, Машундель! Это я, Валерия.

Через секунду, когда Лера заперла за собою дверь, подруга так и стояла, приоткрыв рот. Собственно, со ступором, вызванным изумлением, она справилась относительно быстро, о чем доложила, задав наивный и глупый вопрос:

— Ты же маленькая?

Лера рассмеялась. И что, прикажете, на это отвечать? Пришлось лишь подмигнуть подруге и топать в комнату. А тут — картина маслом. Васька в одних трусах и Зульфия, наглаживающая его брюки. Мария, так и не дождавшаяся ответа, тоже вернулась из прихожей и принялась что-то подделывать на Васькиной рубашке, раскинутой по столу.

Ах, подружки! Коварные. Это же они у неё парня отбивают, проявляя о нем такую напористую заботу. А он тоже хорош. Посматривает на эти хлопоты с видом заинтересованным и сочувствующим, но даже и не думает возражать.

Нет, так не пойдёт!

— Васенька! А волосы ты последний раз, наверное, мыл в океане на далёкой-далёкой планете? Ну-ка, иди сюда, — и Лера повела его в ванную, где учинила другу форменную головомойку. Шампунь, полотенце и кран с водой — это нетрудно нынче отыскать в любой квартире. Главное — не теряться. А ещё пришлось заняться его подростковой сыпью. Не лечением, понятно, а маскировкой.