Ну, дальше сами догадываетесь. К Тоби привязался какой-то псих. На прошлой неделе, едва они обосновались в доме своей мечты, Лиза ведет сына на прогулку в парк. До пруда тут сколько, всего квартал? Едва они входят в парк, выскакивает этот тип, орет как сумасшедший и пугает обоих до полусмерти. Охрана вмешалась, но псих успел сбежать.

– Имя его вам известно?

– Моррис Гранвиль, – хором ответили Джесс и Тоби.

– В полицию сообщали? – спросила Хит.

– Да, можете проверить. Словом, Лиза позвонила Тоби на стадион, расплакалась, ион взорвался.

– Честно, я был вне себя.

– Вам, надеюсь, не надо рассказывать о маньяках? Не надо напоминать, что случилось с Джоном Ленноном всего в миле от того места, где мы с вами разговариваем? Ну вот, Тоби Миллс не только звезда бейсбола, но и нормальный мужчина. Он среагировал на угрозу жене и ребенку как всякий хороший муж и отец. Бросился к Кэссиди Таун, чтобы высказать ей все, что думает. А она захлопнула дверь у него перед носом.

– Ну, я ее и вышиб.

– После чего ушел. Конец игры.

– Конец игры, – эхом отозвался Тоби Миллс.

Менеджер улыбнулся и, дотянувшись до стойки, потрепал клиента по руке.

– Но теперь мы гораздо спокойнее.

Джесс Риптон проводил Хит и Рука на улицу и задержался поболтать.

– Тела вы так и не нашли?

– Пока нет, – ответила Никки.

– Вот что я вам скажу – я как менеджер получил свою долю кошмаров и не завидую копам. Хотя за те деньги, какие мне платят, я и с этим взялся бы разобраться. – Посмеявшись собственной шутке, Риптон пожал руку Хит. – Прошу прощения, что я на вас поначалу так налетел. Сработал инстинкт защитника. Знаете, как меня прозвали?

«Кретин», – предположила про себя Никки.

– Брандмауэр[33], – с немалой долей гордости сообщил менеджер. – Но теперь мы все уладили, так что, если что-то понадобится, звоните мне.

– Я сразу скажу, что мне нужно, – остановила его Никки.

– Все, что в моих силах!

– Вся информация о маньяке. Письма, имейлы, что там еще?

Риптон кивнул.

– У охраны все это сложено в особую папку. К концу дня копии будут у вас на столе.

– У вас тут полно камер. Вам не удалось его заснять?

– К сожалению, всего пара кадров. Я их приложу.

Риптон уже направился к двери, но Рук его задержал:

– Мне тут кое-что пришло в голову, Джесс. Я довольно плотно сотрудничал с Кэссиди по поводу статьи, но она ни словом не обмолвилась при мне о стычке с Тоби.

– И что?

– Это случилось в тот самый день, когда он растянул сухожилие. – Рук начертил в воздухе кавычки. – «Вигре», да?

– Объясните толком, Джеймсон, а то я ничего не понимаю. – Однако простодушие Риптона выглядело наигранным.

– По моим подсчетам выходит, что он повредил ногу до мачта. А потом свалил все на игру. Иначе подобное известие сказалось бы на его контрактах, не говоря уже о репутации, так?

– Мне ничего об этом не известно. Если Кэссиди Таун не желала с вами откровенничать, это ее дело. – Помолчав немного, Риптон выдал еще одну кислую улыбку и продолжил: – Я знаю только, что мы принесли извинения и компенсировали ущерб. А также причиненное беспокойство. Знаете, как это делается. Она получила деньги и несколько сплетен в придачу. Услуга за услугу. Поверьте, Кэссиди Таун осталась довольна.

Никки улыбнулась.

– Придется поверить вам на слово.

Услышав шипение, Никки Хит подняла голову от бумаг. Ясно, Рук. Кипятит молоко в дальнем конце бокса. Она вернулась к чтению, а когда закончила, перед ней появился латте без пенки.

– Зарядил машинку, – пояснил Рук. – Собственноручно.

– Безусловно, полезный навык, – фыркнула Никки и позвала: – Гинсбург, ты здесь?

– Да, – донесся голос из коридора.

Никки раздраженно отметила, что детектив Гинсбург слишком часто отвлекается от работы и надо бы поговорить с ней с глазу на глаз.

Когда сотрудница появилась в отделе, Хит обратилась к ней:

– Я искала сводку на Холли Фландерс. Я ее запрашивала.

– Можешь больше не искать. Только что прислали. – Гинсбург протянула конверт внутренней почты – из манильской бумаги – и выдула пузырь жевательной резинки. – Да, и я прослушала сообщения на автоответчике Кэссиди Таун. Никаких зацепок, зато я узнала несколько новых ругательств.

Распутывая красный шнурок на картонной пуговке конверта, Никки сказала:

– Меняемся! – и вручила коллеге листки, которые только что прочла. – Это рапорт о нападении маньяка на прошлой неделе. – Она покосилась на Рука. – Слова Тоби подтвердились.

– Мы этим занимаемся? – удивилась Гинсбург в промежутке между двумя пузырями.

Хит кивнула.

– Территория Центрального парка, но потерпевшие проживают на Девятнадцатой. Так что присоединяемся к пирушке. Рыть землю не стоит, но держи в поле зрения. Меня особенно интересуют все связи этого психа.

– Моррис Гранвиль? – прочитала Гинсбург.

– Он смылся. Дай мне знать, если всплывет. Мне обещали прислать снимки, я тебе сразу отправлю.

Детектив Гинсбург унесла листки к своему столу и принялась за чтение, а Хит достала из конверта досье и наскоро просмотрела:

– О-го!

Потягивая двойной эспрессо, Рук поинтересовался:

– Выиграла в лотерею?

– Лучше. Есть кое-что на Холли Фландерс.

– Ту самую, что упоминал Честер Ладлоу?

– Угу. – Никки перевернула страницу. – Правда, совсем немного. Двадцать один год, мелкие нарушения. Легкие наркотики, магазинные кражи, уличное мошенничество, дешевая проституция.

– А говорят, такие уже перевелись. Вот моя теория…

– Господи, я и забыла. Твои теории!

– Здесь у нас гнусная шлюшка, – левой ладонью Рук изобразил чашу весов, – а здесь бывший политикан, попавшийся на садо-мазо. – Он сложил чашей правую руку. – Думаю, она-то его и сдала, и теперь он хочет поквитаться.

– Интересная теория, за исключением одной детали.

– Какой?

– Я ее прослушала. – Никки встала и сунула досье в сумку. – Идем, повидаем «ту самую» Холли Фландерс.

– А как же твой кофе?

– Ах да. – Вернувшись к столу, Никки захватила латте и, выходя, отдала чашку детективу Гинсбург.

Впрочем, по пути Хит сделала небольшой крюк, чтобы заглянуть в кабинет капитана Монтроза. Обычно тот либо висел на телефоне, либо сидел за компьютером, либо оказывался на выезде с целью застать врасплох кого-то из подчиненных. На сей раз капитан отложил трубку и пальцем поманил детектива Хит к себе. Она знала, о чем пойдет речь.

Рук молчал, пока они не свернули на Коламбус-авеню, и только тогда спросил, как все прошло.

– С капитаном никогда нет проблем, – ответила Никки. – Он понимает, что я прикладываю все усилия для розыска трупа. И для расследования дела. Стремлюсь сделать этот мир лучше. Что мне нравится в капитане, так это то, что он не считает нужным поджаривать мне пятки.

– Но?..

– Но…

Ни с того ни с сего Никки прониклась к Руку благодарностью просто за то, что он рядом. Детектив Хит не привыкла изливать душу. Она гордилась своей самодостаточностью, только вот самодостаточность никогда не отвечала на улыбку и не интересовалась, как она себя чувствует. Она взглянула на Рука, который, расположившись на пассажирском сиденье, внимательно смотрел на нее, и почувствовала странное тепло. Что же происходит?

– Но что?

– На него давят. Его документы на повышение только что пошли к инспектору, так что все это не вовремя. То и дело звонят городские власти и пресса, требуют ответов. Так что он просто попросил держать его в курсе.

– Значит, тебе никто не поджаривает пятки? – хмыкнул Рук.

– Да ладно, на него всегда давят, просто сейчас совсем прижали к стенке.

– Знаешь, Никки, пока я тебя ждал, я размышлял, в какой восторг пришла бы от всего этого Кэссиди. Не от собственной смерти – это, конечно, неприятность, – а от всего, что за ней последовало.

– Знаешь, у меня от тебя мурашки по спине.