Возможности для столь широкой деятельности у британской разведки, как, впрочем, и у французской, были. По подсчетам английских историков, затраты на секретную службу только Министерства иностранных дел колебались в шестидесятые-семидесятые годы XVIII века от 15 до 36 тысяч фунтов стерлингов, что составляло четвертую часть всех расходов на внешнеполитическое ведомство.
Правомерен вопрос: могла ли Англия в сложившейся ситуации оставить «без присмотра» русскую Средиземноморскую эскадру? А зная некоторые особенности британской разведки, видимо, правомерен и вывод о том, что помимо агентов, которые были разосланы по всем портам на пути следования русской эскадры, для полноты информации британскому Адмиралтейству как воздух необходимы были агенты непосредственно на русских кораблях, тем более что возможность засылки их (в связи с екатерининской политикой привлечения иностранцев на русский флот) была реальной.
Единственной преградой здесь могла стать традиционно сильная русская фискальная служба. Нейтрализовать же последнюю удалось бы только одним путем: агенты английской разведки должны были занимать столь высокие должности, чтобы фискальная служба оказалась перед ними бессильной. Иначе разоблачение стало бы делом чрезвычайно быстрым, да и уровень осведомленности рядового офицера не мог удовлетворить Лондон. Следовательно, наиболее интересующими англичан должностями были капитаны кораблей и их вышестоящие начальники. При этом, видимо, вполне естественно, что наиболее годились для этой деятельности прежде всего английские моряки, находившиеся на русской службе, тем более что таких было немало. По всем критериям на Первой и Второй Средиземноморских эскадрах наиболее вероятными кандидатами являлись трое: капитан линейного корабля «Три Иерарха» Самуил Грейг, капитан линейного корабля «Три Святителя» Виллим Роксбург и командующий Второй эскадрой контр-адмирал Джон Эльфинстон.
Самуила Грейга, связавшего свою жизнь с Россией, будущего адмирала и командующего Балтийским флотом, героем Чесменского и Гогландского сражений, необходимо исключить сразу, хотя справедливости ради следует отметить, что в 1780 году адмирал обвинялся в шпионаже в пользу Англии, что, впрочем, не подтвердилось.
Что касается капитана 1-го ранга Роксбурга, то он был двоюродным братом Грейга и находился под полным его влиянием. Если он и являлся английским шпионом, деятельность его не могла быть особенно эффективной, хотя бы в первое время, когда он находился в подчинении адмирала Спиридова. Подробнее о Роксбурге мы расскажем немного позднее.
Особое место в перечне возможных кандидатов в британские агенты занимает контр-адмирал Эльфинстон. Потенциальные возможности его как агента были неизмеримо больше, чем кого-либо другого. Эльфинстон единолично командовал отдельной эскадрой и в силу этого сам руководил и фискальной службой на ней. Кроме того, против него была бессильна и контрразведка Первой эскадры адмирала Спиридова. Екатерина Вторая строго разграничила сферы деятельности эскадр, оговорив их взаимную независимость.
Личность Джона Эльфинстона в отечественной исторической литературе рассматривалась почему-то всегда весьма однобоко: писалось, что был контр-адмирал человеком нрава буйного и неуживчивого. На самом же деле, видимо, Эльфинстон был личностью куда более сложной. В поведении его доныне много неясного и даже таинственного.
В Россию Джон Эльфинстон прибыл в начале 1769 года в звании капитана 1-го ранга британского флота. Через два месяца в обход всех существовавших правил ему присвоили контр-адмиральский чин «сверх комплекта» (сверх штата) — для русскою флота XVIII века событие исключительное, тем более что никаких сколько-нибудь заметных деяний на пользу России за эти два месяца Эльфинстон совершить не успел. К примеру, уже знакомый нам Самуил Грейг, чтобы получить звание капитана бригадирского ранга, прослужил в русском флоте несколько лет, обретя при этом всеобщую известность и признание как один из самых грамотных и искусных капитанов.
Кто же стоял за спиной свежеиспеченного адмирала? Чья мощная протекция обеспечила ему головокружительную карьеру в русском флоте? Фигура эта четко прорисовывается на фоне последующей служебной деятельности Эльфинстона. Была же она чрезвычайно влиятельной. Протежировал англичанину самолично вице-президент Иностранной коллегии Никита Иванович Панин, известный англоман, один из создателей «Северного аккорда», смертельный враг братьев Орловых — инициаторов Средиземноморской экспедиции. Каким образом вышел на Панина британский капитан, точно неизвестно, но несомненно, что здесь не обошлось без британской дипломатии. Английский посол, внедряя в российский флот нужного Лондону человека, вел умелую игру. Свои виды на Эльфинстона имел и Панин. Разумеется, глупо обвинять Н.И. Панина в измене России. Ведь глава Иностранной коллегии одновременно ведал и делами Тайной канцелярии. Анализ последующих событий говорит, что англичане переиграли Панина. Уж больно увлекся глава российских дипломатов дворцовыми интригами, проглядел главное…
При ближайшем рассмотрении личности Эльфинстона в период его участия в Архипелагской экспедиции бросается в глаза особенность донесений в Петербург. Все свои отчеты контр-адмирал слал только лично Панину! И это при том, что и командующий Первой Средиземноморской эскадрой адмирал Г.А. Спиридов, и главнокомандующий вооруженными силами России на Средиземном море граф А.Г. Орлов регулярно доносили о происходящем прежде всего в Адмиралтейств-коллегию. Ни одного же донесения Эльфинстона в адрес коллегии в «Материалах для истории русского флота» или других официальных источников обнаружить не удалось.
В силу этого можно утверждать, что Эльфинстон стоял вне коллегии и даже отчасти вне влияния Екатерины Второй, а подчинялся, по существу, напрямую Панину. В свою очередь, Панин, скорее всего, обеспечил своему подопечному прикрытие силами Тайной канцелярии, а это и придавало контр-адмиралу на всем протяжении его участия в экспедиции полную безнаказанность в действиях, которую почему-то многие принимали за своеволие, о чем так часто пишут историки.
Но зачем был нужен Эльфинстон Панину? Получал ли он что-либо от этого необычного союза? Оказывается, получал, и немало! Вице-президенту Иностранной коллегии был крайне необходим свой человек на Средиземном море, способный не только своевременно информировать его о происходящих там делах, но и при случае активно влиять на ход событий. Дело в том, что, ведя длительную и упорную борьбу с Орловыми, а затем и с самой Екатериной Второй, Панин выступал противником всей средиземноморской затеи братьев Орловых и намеревался дать им серьезный бой с помощью Эльфинстона. В его планы входило не только помешать, но и по возможности скомпрометировать саму идею экспедиции, не допустив дальнейшего возвышения орловского клана. Никита Иванович все просчитал точно, ошибся лишь в одном: Эльфинстон работал не столько на него, сколько на британское Адмиралтейство.
Еще до выхода из Кронштадта в плавание Эльфинстон разворачивает скандальную кампанию против командующего Первой эскадрой адмирала Спиридова, который вышел в море раньше. В чем только не упрекали заслуженного адмирала! Добиваясь его отстранения, Эльфинстон обвинял Спиридова уже не только в нерадивости и неумелости, но и в… измене! Спиридова спасло лишь заступничество адмирала Семена Мордвинова. При этом сам контр-адмирал в Средиземное море особо не торопился, затратив на переход из Кронштадта до Гибралтара шесть месяцев вместо двух с половиной у адмирала Спиридова.
При этом на протяжении всего пути Спиридов постоянно получал гневные послания Екатерины Второй с требованием ускорить движение, Эльфинстон же не получил ни одного… Сроки перехода двух эскадр говорят об этом более чем наглядно. На переход от Кронштадта до Гибралтара Спиридов затратил всего 89 суток, тогда как находившийся в куда более лучших погодных условиях Эльфинстон в два раза больше — 187 дней!
Большая часть пути обеих эскадр пролегала вдоль побережья Англии, а также союзной с Россией по «Северному аккорду» Дании. В связи с этим интересно выяснить: были ли случаи шпионажа и диверсий со стороны иностранных разведок во время перехода? Внимательное изучение документов дает однозначный ответ: были! И снова поразительная особенность: воздействию подверглась исключительно эскадра адмирала Спиридова! Эльфинстон, по странному стечению обстоятельств, постоянно избегал этой участи…
