Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Эдам поставил машину на пустую стоянку напротив супермаркета, расположенного в крыле огромного торгового центра. Через зеркало заднего вида он наблюдал, как Саманта пытается пригладить руками волосы. Но когда Эдам заметил, что у нее в руках нет кошелька, глаза его в раздражении сузились. Он не допускал мысли, что она, подобно многим знакомым ему женщинам, способна хитрить или вести нечестную игру. Но ведь он и раньше ошибался.

— Готовы? — довольно резко спросил он.

— Конечно, — улыбнулась она, но тут же, удивленная неожиданной резкостью Эдама, неприметно пожала плечами.

Саманта остановилась у входа, взяла металлическую тележку и направила Эдама в продовольственный отдел.

— Вы что, откармливаете гигантского кролика? — спросил он, когда она положила в тележку пять головок салата-латука.

— Похоже на то, — поддразнила она. — Конечно же, нет. Это для пикника, посвященного окончанию лета, который мы устраиваем в понедельник, — пояснила она, добавляя упакованные в целлофан помидоры, морковь, огурцы и грибы.

— Кто это «мы»?

— На берегу озера постоянно живет восемь семей, и мы по случаю Дня Колумба собираемся вместе и готовим еду на природе. Мне поручили принести салат. Каждый участвует в подготовке пикника. В этот день ежегодно проводятся соревнования. Мы поем, едим, веселимся.

Саманта объясняла, все дальше двигаясь между прилавками в поисках приправы к салату и банок с маслинами.

— Теперь мне осталось купить пива и содовой воды, — сказала она и пошла в отдел напитков.

Саманте приходилось скрывать улыбку при воспоминании о всех несуразностях этого дня. В самых диких мечтах она не могла бы представить, что проведет субботу в компании богатого плейбоя. Да и Эдам, полагала она, вряд ли мог вообразить что-либо подобное. Сначала обрушившийся на него пластмассовый дождь. Теперь прогулка по супермаркету. Но, считала она, — и смешинка сверкала в ее глазах — возможно, ему будет полезно познакомиться с тем, как живет другая половина рода человеческого.

К своим покупкам она добавила шесть банок пива и одну содовой воды и была довольна, что ей удалось подойти к кассе, где не было очереди. В тот момент, когда кассирша подсчитала стоимость покупок, Саманта с удивлением увидела, что Эдам вынул бумажник.

— Что вы делаете? — тихо спросила она сквозь стиснутые зубы, достала из кармана джинсов двадцатидолларовую купюру и отдала ее кассирше.

— Я заметил, что вы без кошелька, и подумал, что расплачиваться придется мне.

Бросив на него рассерженный взгляд, Саманта взяла сдачу, подхватила часть покупок и вышла из магазина, оставив на долю Эдама остальное. Когда он подошел к машине, Саманта укладывала принесенное ею на узкое заднее сиденье.

— Никак не пойму, почему вы решили, что я позволю вам расплачиваться за приобретенные мною продукты? — вспылила она.

— Простите, — сказал Эдам со скрытым удовольствием, увидев, как она постукивает ногой в синих джинсах по щебеночной площадке. — У меня, возможно, сложилось неверное впечатление. Мне обычно приходится расплачиваться за забывчивых дам, — сказал он, криво улыбаясь, и положил свои пакеты рядом с ее.

— Это отвратительно! — огрызнулась она. — Вам, очевидно, пришлось водить знакомство только с корыстными и жадными женщинами.

— Вы абсолютно правы. Очевидно, все эти годы мне встречались лишь дурные представительницы женской породы. Возможно, теперь мне повезло. — Эдам обратился к ней с чарующей улыбкой, на которую она никак не отреагировала. — Разве можно ссориться в такой прекрасный день? К тому же, судья хочет, чтобы мы стали друзьями, — умоляющим топом сказал он, взял ее за локоть и увлек к входу в торговый центр. — Пойдемте, Сам. Вы, я надеюсь, избавитесь от справедливого возмущения, если пробежитесь по магазинам.

Архитекторы и дизайнеры возвели прекрасно оборудованный торговый центр. Широкие окрашенные в кремовые тона панели и отполированная до блеска кирпичная кладка образовали искусно декорированные проемы, выложенные черепицей в мавританском стиле. Пышная зелень поднималась к застекленной крыше. Звучала спокойная музыка, исполняемая на свирели.

Эдам чувствовал, как расслабляются мышцы на руке Саманты, по мере того как остывает ее гнев. Они медленно добрели до зоомагазина. В его витрине рвали на клочки бумагу щенки: один — гладкошерстный гончий, а другой — курчавый терьер.

Саманта остановилась и постучала по окну. Ее умилило, как терьер встал на лапки и попытался укусить сквозь стекло ее пальцы.

— Пойдемте, Эдам Рурке, — сказала она спокойно, не отрывая глаз от щенка, — порой вы способны раздражать людей. Вы всегда подозреваете в них плохое?

— В моем положении я, по-видимому, привлекаю к себе множество хитрых обманщиков, желающих захватить возможно больше, — заметил Эдам, и в его словах прозвучал оттенок злости.

Это была здравая мысль, и она печально кивнула, не завидуя его положению.

— Пойдемте, — сказала Саманта, взяв его за руку. — Я угощу вас мороженым.

— Вы что, хотите опозорить меня? — поддразнил он Саманту, идя вслед за ней к киоску с мороженым.

— Какое удовольствие мы получим! — сдержанно отпарировала она. — Видите? Можно выбрать из тридцати двух экзотических сортов. Назовите, какое вы предпочитаете.

— Ванильное, — сказал Эдам, даже не взглянув на предлагаемый ассортимент.

— Ванильное! — сморщила в негодовании свой дерзкий носик Саманта. — Почему бы вам не попробовать, скажем… миндальное, или брусничное, или, наконец, пралине со сливками?

— Ванильное, — твердо повторил он.

— Из тридцати двух сортов вам по вкусу пришлось ванильное, — тяжело вздохнула она. — Но тогда, может быть, французское ванильное?

Эдам засмеялся и отрицательно покачал черной шевелюрой.

— Простое ванильное. Я не хочу изменять своему вкусу.

Саманта проигнорировала его замечание.

— Одну порцию ванильной преснятины и одну помадку «Долина Фордж», — сказала она ухмыляющемуся лоточнику.

— По безвкусию это может сравниться с омлетом под кетчупом, — тяжело вздохнул Эдам.

Они медленно шли по торговому центру, молча поглощая мороженое.

— Как давно вы работаете у судьи? — спросил наконец Эдам.

— Почти год, — сказала Саманта. — Я была уверена, что он рассказал вам, как нанял меня.

— Это так, но мне известны два варианта события.

— Два?

— Точно, — ответил Эдам, в глазах которого появилась дразнящая искорка. — Вариант Кэтрин и судьи, в котором вы выглядите истинным совершенством, и вариант Дженайн, сравнивающей вас с…

Подняв руку, Саманта остановила его, и он усмехнулся.

— Могу представить, что Дженайн вам наговорила, — холодно заметила она.

— Мне хотелось бы услышать вашу версию.

— Я получила место случайно, — сказала она, откусывая понемногу мороженое. — Когда помощник судьи Фрэнк Джексон решил уйти, судье понадобился временный сотрудник. Один из моих преподавателей на курсах порекомендовал ему побеседовать со мной. Но на это место очень рассчитывала и Дженайн.

— Дженайн — и эта работа, — засмеялся Эдам.

— Это и стало одной из проблем, — улыбнулась Саманта. — Дженайн не умеет печатать на машинке, не знает стенографии, не имеет представления о ведении архива и была потрясена, узнав, что рабочий день будет начинаться в восемь утра. Ей хотелось только отвечать на телефонные звонки.

— Это очень похоже на Дженайн, — заметил Эдам.

— Полагаю, ее обидело, что отец нанял меня, даже не дав ей испытательного срока. Мне кажется, что не все люди способны ладить друг с другом. Я пыталась наладить отношения, однако Дженайн их только обостряла, — печально призналась Саманта.

— Она сказала, что вы хотели выйти замуж за ее отца, — продолжил Эдам, наблюдая за ее реакцией.

Саманте не оставалось ничего другого, как рассмеяться.

— У меня с судьей Гриффином сложились удивительные отношения. Мы очень хорошо понимаем друг друга. Каждый из нас способен закончить начатую другим фразу, знает, что каждый из нас думает, какие испытывает чувства. Это даже трудно объяснить, — сказала Саманта откровенно. — Когда я только начала работать с ним, судья рассказал мне все о своих отношениях с Кэтрин и объяснил, что из-за враждебного отношения Дженайн он боится жениться на ней. Он обычно встречался с Кэтрин в нашем доме на озере, а Дженайн думала, что он ездит туда, чтобы повидаться со мной. Однажды судья вернулся домой и сказал Дженайн, что решил жениться. У Дженайн чуть не начался сердечный приступ при мысли, что я собираюсь стать ее мачехой. И она испытала облегчение, узнав, что отец женится на Кэтрин, которая, по ее мнению, в социальном отношении более подходит ему, нежели я.

6
{"b":"171256","o":1}