Брайан посмотрел на свои часы.

— И наш перерыв заканчивается. Я возвращаюсь в оркестр, но провожу вас до столика, так как не хотел бы, чтобы вы вновь попали в неприятность.

Положив руку ей на плечо, Брайан благополучно провел ее через битком набитое помещение. Когда они подошли к столику, сидящий к ним спиной Эдам пристально разглядывал толпу. Она услышала замечание Дженайн:

— Я же вам сказала, что она вышла из туалета до меня. Ведь она на своей машине и, может быть, уже уехала домой.

— Ну вот вам и птичка для развлечений, — прошептал на ухо Саманте Брайан, тот же час оценив ситуацию.

Саманта же, стараясь смотреть на Дженайн спокойно, даже не обратила внимания на злой блеск в глазах Эдама, когда тот увидел рядом с ней Брайана. Прежде чем она успела объяснить свое отсутствие, Брайан представился Эдаму:

— Вам следовало бы лучше присматривать за своей девушкой, мой друг. А то кто-нибудь похитит ее. — К удивлению Саманты, перед тем как вернуться в оркестр, он обнял ее.

— Что все это значит? — недовольным тоном спросил Эдам, когда она уселась на стул.

Саманта поспешно рассказала, что произошло, чувствуя, как сильно это интересует Дженайн.

— Ничего не скажешь, Саманта, вы осваиваете новый способ знакомства с мужчинами, — произнесла она весьма саркастически.

Саманта снова сдержалась. Она вытерпела от Дженайн столько насмешек и намеков, что их ей хватит на всю жизнь.

— Уже поздно, и мне предстоит далекий путь домой. Думаю, что мой рабочий день закончен, — сказала она Эдаму. Он быстро извинился и вывел ее на холодный бодрящий воздух.

— Почему вы не остались и не провели там вечер до конца? — спросила Саманта, когда пришли на автостоянку.

— Не смешите меня, — ответил Эдам резким тоном, заставившим ее пристально на него взглянуть. — Я пришел с вами и провожу вас домой.

Она промолчала, наблюдая, как он открывает запертую дверцу машины.

— Вы не должны провожать меня. Разве не глупо проехать такое расстояние только для того, чтобы сразу же вернуться, — буркнула Саманта и внезапно поежилась на холодном ночном воздухе.

Эдам раздраженно вздохнул. Он снял пиджак и набросил его на плечи Саманты, но лацканы пиджака он придержал так, что она была вынуждена взглянуть на него.

— Я сказал, что провожу вас домой, и именно это и имел в виду! Не снимайте пиджак, пока ваша машина не разогреется. — Неожиданно он крепко поцеловал ее. — И только попробуйте ехать быстрее пятидесяти миль в час, — сердито предупредил Эдам.

Когда она выехала на автостраду и поехала на север, то увидела на небольшом расстоянии от своей машины фары «ягуара». Хотя, благодаря обогревателю, в салоне машины стало теплее, Саманта упрятала лицо в мягкую ткань пиджака Эдама, вдыхая крепкий аромат его духов. Во время обеда она украдкой изучала Эдама, пытаясь понять, что же в нем ее привлекает. Многим он отличался от мужчин, которых знала Саманта. И дело было не только в его внешнем виде и особенностях характера.

Но вновь и вновь ее мысли возвращались к язвительным намекам Дженайн. Она не сомневалась, что Дженайн хотела испортить ей вечер, и именно поэтому решила отбросить все мучающие ее сомнения.

Она смотрела в зеркало заднего вида и радовалась тому, что Эдам пожелал проводить ее домой. Какой-то бесенок принудил ее нажать на педаль акселератора и посмотреть, как стрелка спидометра перескочила через отметку «пятьдесят».

Эдам увидел, что красные хвостовые огни машины Саманты рванулись вперед, и резко нажал кнопку сирены своего автомобиля. Он с удовлетворением хмыкнул, заметив, что Саманта тут же притормозила и поехала с прежней скоростью. Он закурил сигарету, прищурившись от облака табачного дыма, и угрюмо уставился на идущую впереди машину. О Саманте он думал всю предыдущую неделю. Она настолько задела его за живое, что каждый его день начинался с мысли о ней. Он знал многих женщин, но все они казались ему скроенными на один манер. Саманта же была иной. Он не мог не признать, что она обладает чувством юмора и богатым воображением. Ему нравилась, присущая ей независимость, проявляющаяся даже в походке.

Эдам полагал, что если он снова встретится с нею, проведет время за обедом, то обнаружит в ней какой-нибудь изъян и сумеет вытеснить ее из своего мира. Но, увы, вместо этого он увидел, как мило она краснеет, увидел смех, пляшущий в ее глазах. Эдама преследовал запах ее духов, и он явственно ощущал вкус ее мягких губ. Внезапно он понял, что никогда не сможет чувствовать того же к любой другой женщине.

Эдам расслабил галстук, расстегнул ворот рубашки и опустил боковое стекло. Он испытал величайшее потрясение, когда Саманта вернулась к столику в сопровождении обнимающего ее мужчины. Он едва подавил желание ударить музыканта и не мог даже представить себе, что способен столь сильно ревновать женщину. Обычно он испытывал облегчение, когда другие мужчины отбивали их у него. Эдам крепко сжал руль.

Эдама удивила нахлынувшая на него волна чувств. Он никогда раньше не думал, что присутствие какой-либо девушки способно принести ему такое удовлетворение. Саманта возбудила в нем чувства, которые вышли из-под его контроля. Она угрожала его привычному образу жизни. Так думал он с нарастающим раздражением. Саманта оказалась опаснейшей женщиной — женщиной, в которую можно без памяти влюбиться.

Эдам заставил себя вновь переключить внимание на дорогу. И это было как раз вовремя, ибо «ягуар» уже оказался у порога ее дома.

Саманта открыла входную дверь. Хотя было уже поздно, она решила пригласить Эдама на чашечку кофе. Но приглашение замерло на ее устах. Она увидела, что Эдам быстро идет к ней, и фонарь над крыльцом высветил гнев на его лице.

— Где вы, черт побери, учились водить машину? — рявкнул он. — Любой полицейский мог остановить вас, унюхать алкоголь, и на вас обрушилась бы куча неприятностей.

Саманта почувствовала, что несправедливая критика выводит и ее из равновесия.

— Судя по вашим словам, — разгорячилась она, — я всю ночь пьянствовала. Я готова пройти любую проверку на алкоголь и вождение машины! — Она бросила на Эдама свирепый взгляд и притопнула.

Эдам насмешливо улыбнулся:

— Да вы не сможете проехать пяти миль при ограниченной скорости. — А потом выпалил: — Мне, к счастью, никогда еще не приходилось встречать таких упрямых, своевольных, выводящих из терпения женщин!

У Саманты перехватило дыхание. Его слова прозвучали для нее как пощечина.

— Если вы так думаете обо мне, — сказала она с некоторым колебанием, — то позвольте освободить вас от моего присутствия! — С этими словами она захлопнула дверь перед его носом.

«Ну и нахал», — сердито подумала Саманта и бросила на кофейный столик сумку и связку книг. Она посмотрела на вельветовый пиджак, который все еще был наброшен на ее плечи, расстегнула его, скомкала и швырнула на диван. Она хотела только одного: пусть бы в нем был Эдам!

— За восемь лет я не получила ни одного предупреждения и не попала ни в одну аварию, — крикнула она перед закрытой дверью и только тогда осознала, что он уже выехал на шоссе.

Она поднялась по лестнице. Он типичный «доктор Джекилл и мистер Хайд», человек-оборотень, в котором борются доброе и злое начала, думала Саманта. Вспыхнувшего в ней чувства враждебности к нему хватит на месяц! Ее туфли, вращаясь в воздухе, полетели в стенной шкаф. Она сорвала с себя одежду и натянула доходящую до пола фланелевую ночную сорочку.

Затем Саманта подобрала свои вещи, увидела, что порвались ее новые колготки, и почувствовала, как горючие слезы подступают к глазам. Она понимала, что это совсем не из-за двухдолларовых колготок. Она положила очки на ночной столик и полностью отдалась слезам. Рыдания вызвали головную боль, и комок застрял у нее в горле. Она встала, вытерла слезы и уныло побрела в ванную.

Недовольная собой, Саманта рассматривала в зеркале девушку с плоским бледным лицом и покрасневшими глазами. Она поняла, что сильно сглупила, поверив, что Эдам сердится на нее за плохое вождение машины. Пока они ехали домой, у него было время подумать, сколь она неопытна и неподходяща для него. Он просто нашел способ отделаться от бремени. Но какое это имеет значение?! Да и он для нее пустое место. Она плеснула себе в лицо ледяную воду и почувствовала, что вместе с нею опять потекли слезы. И тут она содрогнулась всем телом. Ну, конечно же, он дорог ей.