Как бы там ни было, свою задачу диск выполнил – подруга смолкла. Второй диск я протянула Женьке, однако та не обратила ни на него, ни на меня ни малейшего внимания. Она казалась завороженной. Похоже, Мэг, уверенная, что именно Женьке достались все магические способности, контролировала ее особо, а нас с Лизой – постольку-поскольку. И вдруг меня пронзила радостная мысль. Ведьма явно не видит нас насквозь, иначе догадалась бы, что Дары разделены! Не видит насквозь, не умеет приказывать и даже любовь не вызывает… потому что нашедшее на меня затмение – не любовь, а что-то другое. Либо она полностью утратила Дары, передав их нам, либо, если они у нее остались, на нас уже не действуют! И это дает шанс спастись.
– Расскажите, кто вы, чего от нас хотели в прошлый раз и чего хотите сейчас, – предложила я. – Тем более, вы для того и пришли.
Мэг подняла на меня удивленные глаза, и у меня защемило сердце. Как я смею ей не доверять? Не надо ничего от нее требовать, она лучше знает, как нужно!
– Правильно, расскажите, – поддержала Лиза, крутя диск так, что тот отбрасывал блики по сторонам. Женька, машинально проследив за ними взглядом, повторила:
– Расскажите!
– Скорее всего, вас это испугает, – предупредила Мэг.
– Ничего, – успокоила я. – За последние дни наши нервы редкостно укрепились. Рассказывайте!
Из слов человека всегда узнаешь о нем многое, неважно, правду он говорит или врет. Я очень надеялась, наша гостья не станет исключением. Кое-что я даже могу проконтролировать. Она, похоже, не подозревает о Справочнике. Немудрено – ведьмы вряд ли накоротке с компьютером! А у меня есть шанс сверить информацию, полученную из разных источников.
– Ваша Земля – не единственный обитаемый мир, – информировала Мэг. – Измерение, откуда прибыла я, называется Эллией. Это центральный мир нашей Вселенной, от него пошли все остальные.
– Почему это? – с обидой встряла Женька. – Может, все миры пошли, наоборот, от Земли?
Это было настолько на нее похоже, что я улыбнулась. Все-таки надолго мою подругу не заворожить! Стоило ведьме расслабиться – и Женька воспряла, словно Ванька-встанька.
– Это неважно, – поспешила утешить ее гостья. – Главное, что я из другого мира. В вашем мире уровень магии почти нулевой, а в Эллии он гораздо выше. Фактически Эллией правят ведьмы, и я – одна из них. Я не просто одна из них – сильнее меня ведьмы нет!
История была интересная и весьма актуальная, но у меня почему-то слипались глаза. Хотелось отключиться и заснуть, как в детстве под мамину сказку. «Мэг убьет», – произнес у меня в мозгу настойчивый голос. Вздрогнув, я мысленно поставила подсознанию «пятерку». Оно право, поддаваться ни в коем случае нельзя! Неужели нет способа экранироваться от чужого воздействия? Открыть бы Справочник на «Упражнениях и навыках»… вот что такое, например, пресловутый «защитный конус»? Наверное, надо окружить себя невидимым конусом, который отразит негативное воздействие, вернув его носителю… в данном конкретном случае – Мэг.
О сне уже не шло и речи. Больно щипнув начавшую похрапывать Лизу (ох, ходить ей в синяках, но это лучше, чем лежать в саване), я, не прекращая слушать Мэг, открыла во всю ширь связующую трубу и вообразила защитный конус. У меня Дар вызывать любовь. Почему бы не сформировать конус, пользуясь им? Пусть будет прозрачная пленка, пропускающая лишь те магические импульсы, которые посланы с любовью, и отбрасывающая остальные. И я зачем-то принялась делать странные движения рукой, будто была фокусником, решившим прилюдно вытащить кролика не из шляпы, как полагается, а непосредственно из собственной головы.
По-моему, даже во время защиты диссертации, когда я отвечала на вопросы оппонентов, мой мозг не работал с подобной интенсивностью. Он просто кипел от напряжения. Впрочем, со мной всегда так в состоянии стресса. Я, например, на экзамене соображаю куда лучше, чем в спокойной обстановке. А сейчас у нас экзамен, за который возможны лишь две оценки – выжил – не выжил, и, коли я не сделаю всего, чтобы получить первую из них, значит, я ее не достойна! «Если им нужна помощь, то эта помощь не нужна», – говорилось в моем сне. Правильно говорилось! Незачем помогать идиотке, пальцем не пошевелившей, чтобы помочь себе самой.
Неожиданно Мэг смолкла, ее лицо исказилось, словно от боли. А я вдруг ощутила невыразимое, безмерное счастье. И дело было не в том маленьком шаге к спасению, который мы, надеюсь, совершили, а в вернувшейся свободе. Теперь я точно знала, что ведьма действительно пыталась нас заколдовать. Да что там, пыталась – заколдовала! Мы находились под властью ее чар, а теперь я вырвалась и вновь стала собой. Это было сладкое чувство, однако расслабляться не следовало. Конус сработал, и я должна извлечь из него все, что в моих силах.
Пользуясь замешательством Мэг, я подошла к Женьке, попытавшись накинуть отражающую пленку на подругу. Бесполезно! Защита не отлипала от меня ни на сантиметр. Как математик честно признаюсь: мой конус имел с конусом не больше сходства, чем схематическое изображение на двери с надписью «Ж» – с реальной дамой. Он повторял контуры моего тела, окружая его.
Мэг сидела с закрытыми глазами, сжав руками голову. Похоже, ее здорово шибануло. Получается, такова была сила ее злых намерений? Ничего себе! И что прикажете делать дальше? Абстрактно говоря, надо ловить момент, пока противник выбит из колеи. А вот с конкретикой сложнее. Ударить гостью тяжелым предметом? Может, в детстве я и била конкурентов в песочнице – не помню. Однако последние двадцать лет подобными вещами точно не занималась, и при одной мысли мне стало тошно. Не исключаю, что в пылу драки сумела бы, а вот так, хладнокровно… нет, не справлюсь.
Лучше найти веревку и связать ею ведьму. В этом деле я тоже не специалист, но почему бы не попробовать? Интересно, есть ли в доме веревка? Наверняка есть, только ума не приложу, где именно. Последние годы мы вешаем белье на специальную металлическую сушилку. Вот он, минус прогресса! Пошуровать, что ли, в кладовке? Но оттуда сразу выпадет столько хламу, что я в нем потону…
Пока я размышляла, Мэг очнулась. Небрежно скользнув глазами по мне и Лизе, она остановила их на Женьке. Мне показалось, в них мелькнуло уважение.
– Простите минутную слабость, – произнесла она. – Мне больно вспоминать о родине.
Хотя ничего особенного она не вспоминала, просто рассказывала про иерархию ведьм. Насколько я поняла, обычные женщины в Эллии не в почете – верховодят мужчины. Вот ведьмы – другое дело. В зависимости от уровня магии те либо курируют мелкие поселения, либо являются советницами королей, но в любом случае очень влиятельны. А самые талантливые со временем становятся Наставницами – кем-то вроде руководительниц для своих коллег. Они обучают навыкам, открывают волны, дают советы. Мэг как раз была из Наставниц.
– Я очень быстро продвигалась вверх, – с тоской повторила она. – Еще немного – и я стала бы главой Наставниц, а может, и еще выше. Но кое-кому это не понравилось, и мне пришлось бежать.
– Ведьмы могут колдовать друг против друга? – вдруг поинтересовалась Лиза. – На людей их магия действует, а на других ведьм?
– Что? – вздрогнула Мэг, с подозрением уставившись на мою подругу. Впрочем, та выглядела совершенно невинно. – А, ты об этом. Рядовые ведьмы не могут воздействовать друг на друга, разве что при помощи веществ или артефактов. А в ком открывается такая способность, тех берут в Наставницы.
Логично. Чтобы открывать другому волны, нужно видеть объект изнутри и уметь управлять им. Меня заинтриговало другое.
– Вы сказали: стали бы главой Наставниц или еще выше. А кто выше? – не выдержала я.
– Я так сказала? – удивилась Мэг. – Я лишь имела в виду, что мои таланты куда выше, чем у нынешней главы Наставниц, и мне нелепо было продолжать ей подчиняться. Те Наставницы, что поумней и подальновидней, это прекрасно понимали. Институт ведьм не так незыблем, как кажется. Прошло всего одно поколение со страшного гонения на ведьм, которое предприняли обезумевшие люди. Одно нашепоколение – это десять людских, так что они уже все почти забыли, но мы-то помним! Глава Наставниц обязана уступить место сильнейшей – хотя бы из заботы о благополучии собственных сестер! Если она этого не делает, какая она Наставница? Это эгоистка, занимающая пост не по праву. Право у меня, у меня одной!
