Бок о бок с помощником они вошли внутрь и увидели по другую сторону станка Шарлсон Норию. Она была в облегающем домотканном платье серого цвета. Казалось, Нория наблюдала за вошедшими сквозь ткань, хотя ее пальцы продолжали работу. «Такими пальцами можно соткать не только одежду, но и заговор», — подумал Чуман. Внезапно он испугался того, что понял, кого напоминает эта девушка. И хотя это было только предположение, но в ее лице узнавалась все та же таинственность, та же темная сила и несгибаемая воля, как у Верховного жреца Гонифация. Тотчас же Чуман почувствовал на себе ее взгляд, но при этом выражение ее лица не изменилось, как будто он был лишь частью изготовляемого ею полотна. Затем Нория неспешно убрала челнок и встала, скрестив руки.

— Шарлсон Нория! — торжественно нараспев произнес Чуман. По всему было видно, что он нервничает. — Мы, несокрушимые эмиссары Иерархии, пришли исполнить волю Всевышнего!

Она улыбнулась одними глазами — если, конечно, глаза вообще могут улыбаться. Но не это поразило Чумана больше всего, а то, что зеленые глаза этой бестии, казалось, видели его насквозь. Какое право имеет она оставаться столь невозмутимой!

Священник набрал побольше воздуха и выпалил:

— Шарлсон Нория, именем Великого Бога и Иерархии я арестую тебя!

Она склонила голову. В ее глазах сверкнул злой огонек. И неожиданно она закричала, вытянув руки вперед:

— Пусси, беги! — И почти кокетливо добавила: — Скажи Черному Человеку…

В тот же миг сверкающий коготь распорол домотканную материю изнутри, у самой талии. Платье как будто ожило. Наружу выпрыгнуло существо размером с большую кошку. Оно походило на обезьяну и было необыкновенно тощим и проворным. Точно паук, оно стремительно вскарабкалось вверх по стене к потолку.

Чуман оцепенел от страха. Его напарник, тяжело дыша, вытянул руку в направлении стены, и от указательного пальца побежала, потрескивая, фиолетовая молния, выжигая зигзагообразную дорожку по сырой штукатурке.

Животное на одно мгновение оглянулось, задержавшись у вентиляционного отверстия. Затем оно исчезло, а фиолетовый луч рассеялся.

Чуман продолжал смотреть вверх, и подбородок его мелко дрожал. Ему удалось рассмотреть эту крошечную мордочку как раз в тот момент, когда существо задержалось. Его взгляду предстало фантастическое зрелище. Черты этой мордочки будто бы не имели постоянной формы. Нос и подбородок, казалось, вообще отсутствовали, остальное казались пересаженными на место отсутствующих. Белесые, они просвечивали сквозь мех, тоже будто чужой, темный, напоминавший своим цветом волосы его хозяйки-ведьмы. И вся физиономия, в общем отталкивающая, на удивление карикатурно напоминала лицо самой Шарлсон Нории.

Наконец Чуман решился перевести взгляд на пленницу. Та стояла неподвижно, и в ее взгляде таилась улыбка.

— Это еще что такое? — взревел священник, но в его крике был скорее испуг, нежели угрозу.

— А то будто вы не знаете! — словно отчеканила она.

Затем она сняла висевшую на стене шаль и накинула на плечи.

— Я готова, — сказала она. — Вы не собираетесь вести меня в Святилище? — и, не дождавшись ответа сама направилась к двери.

К тому времени на улице стало еще темнее, стояла мертвая тишина. И если бы кто из жителей услышал шум или крик, все равно не вышел бы узнать, в чем дело. Таков был закон, но Чуману хотелось, чтобы кто-нибудь взял, да и нарушил его именно сегодня, именно сейчас. Или пусть им повстречается патруль дьяконов.

И вновь по узким мощеным улочкам двигались, приплясывая, два фиолетовых огонька. Эскорт направлялся в сторону манящих огней Святилища.

Шла бы она побыстрее! Конечно, можно и поторопить, но Чуману почему-то не хотелось этого, особенно теперь, когда пленница стала такой кроткой. В конце концов, ее «близкий дружок» мог неотступно следовать за ними по крышам зданий. Чуман боялся, что в любой момент он может увидеть эту крошечную мордочку антропоида висящего на карнизе, в блеклом свете звезд.

Как только они доберутся до Святилища, все встанет на свои места. Темные подъезды в глухих переулках останутся позади. «Осталось лишь свернуть влево, чтобы не проходить мимо дома с привидениями», — подумал Чуман.

Когда они добрались наконец до нужного им поворота, на их пути выросла высокая стена абсолютно непроницаемой тьмы. Ни звезд, ни единого проблеска света. Только мрак и ничего более.

Маленький священник взглянул на брата Арнольса. Тот ответил ему взглядом, выражавшим общий для них страх, и, не сговариваясь, они прыгнули в разверзшуюся перед ними тьму — быстро, чтобы не передумать. Нимбы над их головами погасли, и темнота вокруг стала беспросветной. Их охватило чувство страха и безысходности, и они отпрянули назад, не решаясь идти дальше. В этот момент перепуганному Чуману показалось, что эта тьма повсюду и останется здесь навечно. Но Шарлсон Нория по-прежнему послушно стояла между ними — а ведь она могла бы сбежать от них, просто оставшись в темноте, священники не решились бы преследовать ее. Может она тоже боится темноты? Однако Чуман подозревал, что это не так.

Краешком глаза он огляделся по сторонам. Повсюду их преследовал страх. Мрак крался за ними по улицам. Единственный открытый для них путь лежал мимо «дома с приведениями». Кто-то желал, чтобы они пошли именно этим путем, и поэтому перекрыл другие стеной непроглядной тьмы.

Опасения Чумана передались и брату Арнольсу. Священники бросились вперед, таща пленницу за собой. Двинувшаяся за ними стена тьмы едва поспевала за ними. Они уже бежали вприпрыжку, когда оказались у «дома с привидениями» в центре маленькой заброшенной площади.

Этот дом казался гораздо выше других. Чуман успел только мельком разглядеть ветхие стены здания да округлые окна, напоминавшие выпученные злобные глаза. Нахлынувшая темнота в мгновение ока скрыла все предметы, словно упрятав их в черный мешок. Отрезав путь вперед, заслонив собой звезды, тьма гнала их по булыжной мостовой прямо к овальному входу в дом.

Собрав остаток мужества, на мгновение поборов отчаяние и страх, Чуман заорал Нории:

— Именем Всевышнего, прекрати, или я взорву тебя!

Губы его дрожали.

В ответ на это темнота стала подбираться к ним. Еще мгновение — и они погрузились в нее по пояс.

— Я не сделаю этого! Нет, я не сделаю этого! — вне себя от ужаса закричал Чуман.

Тьма немного отступила.

Шарлсон Нория открыто улыбнулась, затем подошла к нему и, не давая опомнится, легонько хлопнула но рясе на уровне груди. Священник почувствовал, как опадает металлизированная ткань. Нимб задрожал и погас. Ряса обвисла.

Девушка ласково потрепала его по щеке, как теленка. Ее прикосновения были нежны и чувственны.

— Прощай, маленький брат Чуман, — промолвила она и скользнула в покосившуюся дверь таинственного дома.

Мрак отступил. Стало чуть светлее. По улице к ним бежал дьякон Дез.

— Пленница! Где она? — не успев перевести дыхание, выпалил он.

— А разве ты не видел ту жуткую тьму? — вместо ответа произнес Чуман.

Дез опешил.

— Я не знал, что священники боятся темноты.

— Чумана задело то, как оскорбительно говорит с ним простой дьякон.

— Она вошла туда, — злобно сказал он, указывал на двери дома с привидениями. — Если жаждешь схватить ее — иди туда сам.

Дез обернулся и крикнул кому-то в темноту:

— Поднимайте жителей! Окружайте дом!

— Может случиться так, что мне и прикажут зайти сюда завтра, дабы очистить дом от демонов, — бросил он Чуману. — А если вы хотите присутствовать при этом, то я осмелюсь просить, чтобы вас сделали моим сопровождающим.

Руки, держащие Джарльза, сжали его крепче и затем плавно опустили, будто приказывая: «стой здесь». Ноги коснулись края ящика или скамьи, но он не сел. Постепенно у него в голове начала проясняться картина происходящего.

Он находился в длинной комнате с очень низким потолком. Это он понял по отзвуку шагов и воздушным потокам. В дальнем углу на низком помосте стоял предмет, похожий на кресло или трон. На столе перед ним лежало что-то громадное, должно быть, раскрытая старинная книга. А возле трона копошились какие-то невзрачные животные. Они бегали, квакали и кувыркались. Их движения казались игрой. Отовсюду слышалось царапанье и шарканье, раз-другой раздавался легкий шлепок. Вдруг одно из существ прыгнуло на кресло и присело на корточки.