Официальное число убийств превысило уже сотню, когда итальянское правительство решило, что настало время восстановить в Палермо законный порядок. Для этого на остров был послан генерал карабинеров Карло Альберто Далла Кьеза, который прославился на севере страны своей борьбой с терроризмом. Прибыв в воскресенье 2 мая 1982 года по случаю похорон депутата-коммуниста Рио Ла Торре и его шофера Ленина Манкузо, расстрелянных из «Калашникова», генерал Далла Кьеза приступил к исполнению обязанностей префекта города Палермо, которые ему довелось осуществлять в течение ста дней, пока он сам не пал, сраженный пулями своих врагов.

Ничто не дает оснований с уверенностью полагать, что назначение генерала Далла Кьеза во главе префектуры Палермо вызвало сильное недовольство Филиппо Маркезе или какого бы то ни было «человека чести» города. Однако нам известно, что уже месяца через два после прибытия генерала на остров глава «семьи» Корсо дей Милле занимался подготовкой покушения на его жизнь. Можно не сомневаться, что сделано это было с «папского» благословения генерального секретаря Капитула Микеле Греко. Убийство генерала Далла Кьеза могло произойти только с разрешения правительства «Коза ностры».

В отличие от подавляющего большинства других итальянцев, Винченцо Синагра, безусловно, узнал о существовании генерала Далла Кьеза очень поздно. Синагра никогда не читал газет и, похоже, услыхал о присутствии генерала на острове именно в тот момент, когда ему предложили участвовать в покушении на его жизнь. Впервые о генерале заговорил Гроза.

— Надо убить Далла Кьеза, — сказал Гроза Винченцо Синагре. — Филиппо Маркезе решил, что так будет лучше. Он зуб на него имеет.

Винченцо Синагра так и не узнал, почему Маркезе ополчился против генерала. Немного времени спустя Синагра получил подтверждение о предстоящем деле из уст самого Сальваторе Ротоло, «человека чести», которого Филиппо Маркезе назначил ответственным за проведение операции.

Сальваторе Ротоло по прозвищу Анатредда (по-сицилийски Лис) был одним из убийц «семьи» Корсо дей Милле. Винченцо Синагра встречал его в комнате смерти во время проведения нескольких операций, а также в бухте Святого Эразма при перевозке трупов. Филиппо Маркезе высоко ценил таланты Сальваторе Ротоло, который умело изготавливал бомбы, предназначенные для того, чтобы запугать торговцев и предпринимателей, не желавших платить рэкетирам. Доверие, которое глава «семьи» Корсо дей Милле испытывал к Сальваторе Ротоло, было так велико, что тот пользовался его услугами в самых щекотливых случаях; бывало, что последний состоял охранником у босса в особо опасные моменты или, например, шпионил за генералом Карло Альберто Далла Кьеза.

Можно себе представить, с какой легкостью Сальваторе Ротоло мог следить за перемещениями генерала, поскольку известно, что к концу жизни последний счел излишними предосторожности, какими пользовался в прошлом, во время своей борьбы с террористами из «красных бригад». Задача Ротоло была предельно проста: ему надо было наблюдать за виллой, расположенной на склоне горы Пелегрино; генерал Далла Кьеза имел обыкновение часто ее посещать.

Неизвестно, как Филиппо Маркезе узнал, что генерал был частым гостем в этом доме, где встречался с обществом достойных людей; установлено, что глава «семьи» Корсо дей Милле именно там собирался устроить ему засаду. Сальваторе Ротоло понадобилось всего несколько дней, чтобы выяснить, что виллу, хорошо укрытую от глаз, невозможно атаковать с фасада. Зато после тщательных проверок Сальваторе Ротоло понял, что гораздо проще убить генерала Карло Альберто Далла Кьеза в момент, когда он приезжает на один из палермских пляжей, чтобы искупаться.

Но план Сальваторе Ротоло не был осуществлен, и 3 сентября 1982 года генерал Карло Альберто Далла Кьеза был убит в самом центре Палермо вместе со своей женой и охранником, который следовал за ними в бронированном автомобиле. Ничто не дает оснований утверждать, что именно Филиппо Маркезе разработал план этой операции, так же как, несомненно, мы никогда не узнаем имен десятка «людей чести», участвовавших в этой засаде. Но судьи и полицейские убеждены, что во главе операции стоял не кто иной, как генеральный секретарь Капитула Микеле Греко, который, безусловно, поручил нескольким близким к нему людям, таким как Филиппо Маркезе, разработать различные сценарии, чтобы уничтожить генерала, столь надоевшего в Палермо и не пользовавшегося поддержкой в Риме.

— Мне кажется, я понял новые правила игры, — заявил генерал Карло Альберто Далла Кьеза незадолго до своей гибели. — Теперь человека при власти убивают только в том случае, когда обнаруживается некое фатальное совпадение: он становится слишком опасен и совсем не пользуется поддержкой правительства.

Читая эту выдержку из интервью, опубликованного римской газетой «Реппублика», многие «люди чести» должны были сказать себе, что дни генерала сочтены.

Враждебность, если не сказать ненависть, которую испытывали к генералу Далла Кьеза политические деятели Рима и Палермо, уже не были секретом ни для кого, тем более для генерального секретаря Капитула Микеле Греко, у которого было немало друзей в христианско-демократической партии, как это нам уже известно. Что же касается опасности, которую представлял собой Далла Кьеза, то о ней «люди чести» узнали в начале июля, когда судебным властям города был представлен полицейский «рапорт-162».

Подписанный различными начальниками полиции города, этот рапорт на почти двухстах страницах разоблачал преступную деятельность ста шестидесяти двух жителей города, обозначенных в документе как наиболее влиятельные и опасные члены «Коза ностры». Дело в том, что изложенные в рапорте факты были в подавляющем большинстве точны, к тому же в списке тех, кого должна была арестовать полиция города Палермо, впервые фигурировало имя Микеле Греко.

Для правосудия генеральный секретарь Капитула до сих пор оставался всего лишь крупным землевладельцем, другом самых влиятельных лиц города, который, правда, запятнал свое имя некой крупной суммой неотмытых денег, полученных от торговли наркотиками. До той поры Микеле Греко делал все, чтобы защитить свое «честное» имя, и «люди чести» города знали, что генеральный секретарь Капитула не колеблясь предаст смерти любого из близких, если тот, к несчастью для себя, упомянет его имя в каком-то криминальном контексте. А это значит, что рапорт не мог не вывести Микеле Греко из себя.

Рапорт был тем более опасен для «Коза ностры», что в первый раз некоторые из «людей чести» нарушили знаменитый обет молчания, omerta, согласившись помогать полиции. Точность фактов, о которых было доложено в рапорте, объяснялась наличием по меньшей мере трех источников информации в недрах самой мафии, при этом у нас есть все основания полагать, что имена этих людей нам с вами уже хорошо знакомы: Сальваторе Конторно, доблестный Кориолан, который все еще находился в бегах; инженьере Игнацио Ло Прести, двоюродный брат недавно убитого Нино Сальво; и, наконец, глава «семьи» Риези Джузеппе Ди Кристина, о печальном конце которого читатель уже знает. Видя, к чему идет дело, все трое не сговариваясь доверили свою судьбу карабинерам, при условии, что их никогда не вызовут в суд и их имена никогда не будут названы.

Сам факт существования этих беспрецедентных признаний «людей чести» представлял действительную опасность, которая подстерегала «Коза ностру». Что же до остального, то передача рапорта судебным властям города и тот факт, что в результате были подписаны ордера на арест указанных в рапорте людей, мало повлияли на повседневную жизнь мафиози. Те из ста шестидесяти двух, кто еще не перешел на нелегальное существование, просто-напросто сменили жилье, и не думая сворачивать свою преступную деятельность.

За несколько дней до представления рапорта все «люди чести» острова были о нем предупреждены. И прежде чем завыла полицейская сирена, все они приняли свои меры, чтобы уйти от преследования. Филиппо Маркезе приказал своим «людям чести» стараться какое-то время дома не ночевать. Гроза сообщил об этом своему брату Винченцо Синагре, добавив, что сам он отправляется в одну надежную гостиницу, расположенную недалеко от Палермо.