— Ну, а я при чем? — с иронией поинтересовалась Света сквозь зубы, потому что держала во рту сигарету, а руками обшаривала свою одежду на предмет зажигалки. Заметив ее отчаянное положение, Седов протянул горящий огонек. Света прикурила, покивав ему в знак благодарности и для продвижения беседы.

— Ага, — сказал Паша размеренно, как бы собираясь с мыслями. — Так вот.

Он замолчал, снова уставившись на предметы интерьера. Свете стало его немного жалко. Очень уж бледно, несмотря на рыжую шевелюру, выглядел Павел Петрович в ее лазурном, полном золотого осеннего солнца холле.

— Может, кофе?

— Было бы замечательно! — отозвался он обрадовано, и хорошей хозяйке в Светиной душе захотелось его накормить. — А пока вы будете варить кофе, можно я позвоню?

— Можно, — сказала Света и вышла из холла.

Оказавшись в одиночестве, она подумала: а вдруг он вор? Оставила чужого человека одного в своей квартире и чего ждать теперь не знает! А, гори вся эта квартира синим пламенем! Пусть бы уже и вправду случилось что-нибудь в этом проклятом болоте! С чашечкой кофе Света появилась на пороге холла. Седов сидел на голубой козетке, расставив острые колени, и рассматривал, на этот раз, причудливый рисунок на полу между носами своих пыльных заношенных туфель.

— Никогда не видел такого потрясающего паркета, — сказал он задумчиво и взял из рук Светы фарфоровую чашечку.

— Да вы к делу переходите уже! — потребовала она.

— Ага, — снова сказал Паша, и у Светы возникло отчетливое ощущение дежа вю. — Так вот. Вы с Ириной Китаевой знакомы?

— Да, это моя подруга. Что случилось?

— Пока не знаю, — он отхлебнул кофе, наморщил, выражая удовольствие, нос и продолжил: — Вы давно видели ее в последний раз?

— Очень давно. Но она звонила в апреле, по-моему. Только я не могла говорить... И она ничего мне не сказала, а позже я узнала, что она уехала из города. Квартиру продала... — Света вдруг забеспокоилась: — А вы из милиции?

— Нет, я по частному делу.

— По какому?

— Вы знаете, что церковь в Гродине сгорела?

— Ну конечно! — ох, как же ей стало тревожно! «Хоть бы не случилось чего!» — подумала Света, начисто забыв о том, что пожелала только что в кухне.

— Вот я и ищу поджигателя. — увидев, что недоумение в прекрасных глазах не рассеялось, он, наконец, решил объясниться: — Меня нанял отец Сергий, священник в этой церкви. Я раньше, действительно, в милиции работал, а сейчас работаю в частной охранной фирме. Мы с отцом Сергием давно знакомы, он знает, что я бывший сыщик, и попросил помочь. Конечно, на государственном уровне этим расследованием ребята покруче моего заняты. Но их версия, по мнению отца Сергия, ошибочна. Они сатанистов ищут, а он не верит в них.

— Как это? — удивилась Света. Все в рассказе Седова выглядело сомнительно. — Священник не верит в сатанистов? Священник нанимает сыщика? И деньги заплатит? Он свои подозрения в секрете от своих начальников держит, а потом — хоп и в дамки?

Павел принялся терпеливо объяснять:

— Отец Сергий вообще в глупости не верит. Он очень умный, но его не слушают. А ко мне обратился по дружбе. Денег он не заплатит. Да мне и не надо, я на основной работе достаточно получаю.

— Так вы — верующий? В этом мотивация?

— Да, — просто ответил он. — Что здесь удивительного? Потому и согласился помочь. Конечно, у меня полно своих дел, я энтузиазмом, если честно, не горю. Но надо же разобраться во всем этом! Уже сгорело четыре храма. Это серьезно и неправильно.

— А почему отец Сергий не верит в сатанистов?

— Вообще-то, он предполагает, что такая секта в Гродине есть на самом деле, только церкви не они жгут. Во-первых, обычно такого сатанисты не делают. Не знаю, почему. Самое сатанинское дело. Но они боятся, наверное. Обычно мучают кошек на кладбище, жгут иконы, малюют похабные надписи. Чаще всего это подростки. Кроме того, отец Сергий кое-что видел во время пожара.

— Что? — Свете становилось все интереснее и интереснее. Она торопливо достала новую сигарету, и Паша снова чиркнул своей дешевой пластмассовой зажигалкой.

— Отец Сергий прибежал на пожар почти первым. — рассказывал он, пока Света наслаждалась сигаретным дымом. — Ему сторож позвонил, как только увидел пламя. Живет отец Сергий рядом с церковью. Он только плащ накинул и выскочил. Прибежал и видит в церковном дворе, на асфальте, рисунок песком белым просыпан. Пентаграмма.

Света уже открыла рот, чтобы сказать: «Все правильно», но тут Седов сказал странное:

— Шестиконечная звезда, вписанная в круг. Шестиконечная, понимаете?

— Да, — она кивнула головой, сделав круглые глаза. В тот момент Света и не подозревала, что ее прежняя жизнь кончилась. То есть, это было давно предрешено Злым Ангелом, а сегодня пришло начало конца. В ее мозгу мелькнул тощий хвостик какого-то воспоминания, но она не успела, да и поленилась его поймать.

— Пентаграмма изображается в виде пятиконечной звезды, так? — говорил Седов. — Я помню такой рисунок из какой-то книжонки: в пентаграмму вписана голова козла. В двух углах звезды — рожки, в двух — ушки, а в пятом — бородка. Козел символизирует...

— ...черта, — закончила Света.

— А вы разбираетесь! — похвалили Седов, и Света поспешила объяснить:

— Я в институте диплом писала по «Молоту ведьм». Ну, это инквизиторы написали в пятнадцатом веке. И про ведьм, колдовство, магию и прочее, конечно, начиталась тоже. Кстати, Ира Китаева тоже по «Молоту ведьм» диплом писала. Да мы все тогда...

— Что, весь курс писал?

— Нет, мы пятеро.

— Вы и ваши подруги с курса, в том числе и Ира Китаева? — Света и не заметила, что его тон изменился. Рыжий весь подобрался как кошка перед прыжком, слушая ее ответы.

— Да, мы впятером дружили.

— Сейчас общаетесь?

— Нет, почти. Так, перезваниваемся. И то... — она пожала плечами. — Все разъехались! Все встретили свою судьбу и отбыли в прекрасное будущее.

— Куда?

— Наташка — во Флоренцию! Представляете? — Паша представил и наморщил нос, Света так и не поняла, что он хотел этим выразить. — Геля — не знаю, сказала — позвонит. Ира — в монастырь, — Паша нахмурился. — Соня недавно позвонила, сказала, что будет теперь со своим героем жить в Москве.

— Давно все разъехались?

— Только за последние полгода. Интересно получилось, — туманно улыбнулась Света. — У нас так раньше в институте было: получит первая пару на экзамене — и всё! Остальные тоже хватают по банану! Учи, не учи — неважно. Карма у нас была одна на пятерых. Потом, после института, все по-другому пошло. Хотя тоже совпадения есть. Ира и я — сироты, у нас родители умерли. У Сони тоже умерли, но папа, еще когда мы учились, а мама лет пять назад. У Наташи предки в деревне и ею не слишком интересуются. Она год назад в больнице с аппендицитом лежала, так никто даже не приехал проведать, помочь. Родители здесь есть только у Гели, но отношения у нее с ними ужасные. Наташа и Соня — разведены, а Геля и Ира замуж не выходили. Не очень яркие совпадения, но в результате — мы все почти одиноки.

— Значит, если что случится, никто искать не будет?

Света очнулась от воспоминаний.

— Случилось? Что случилось? С Ирой?

— Я пока ничего сказать не могу, — ответил он с еле уловимой досадой. — Я буду задавать вам вопросы, но делать выводы не буду. Дайте мне адреса и телефоны ваших подруг! Если узнаю что-нибудь конкретное, сообщу вам. Согласны?

— Только правда сообщите, хорошо? — попросила она.

— Таким красавицам, как вы, не отказывают, — серьезно ответил Паша. — Я позвоню вам хотя бы для того, чтобы услышать ваш голос.

Света тихо засмеялась и пошла в кабинет мужа за ручкой и блокнотом. Все требуемые сыщиком адреса и телефоны она знала наизусть. Через минуту список был готов.

— Вы — хитрый! — сказала она, протягивая листок Седову.

— Все рыжие хитрые, — улыбнулся он.

— Нет, вы хитрее, — Света тоже улыбнулась. — Вы морочите мне голову приятными речами, а сами недоговариваете.