А вообще, ощущения от дня проведенного с Лисом были совершенно улетные! Имело смысл рисковать ради такого удовольствия. Может, не жизнью, но образом жизни и репутацией в глазах родителей и друзей, а также многим другим — тоже. Что оставляла Геля в прошлом? Только одно занудство!

Лис умел удивить. Он будто чуял подсознательные движения ее души, скрытую неудовлетворенность и явную агрессию. Он понимал их истоки и поражал Гелю своими редкими и меткими выводами о ее характере и желаниях. Никогда прежде в своих тайных мыслях Геля не рисовала мужчину своей мечты, просто представить себе не могла, что такие живут в реальном мире, но если бы рисовала, то это был бы Лис.

Они прожили несколько дней вместе, в одной квартире, принадлежавшей таинственным друзьям Лиса, но почти не виделись в эти дни. Он исчезал рано утром, где-то был, что-то делал, а к вечеру появлялся усталый и голодный, чтобы поесть и снова исчезнуть до поздней ночи. Геля видела с балкона, где часто высматривала его, как Лис выходит из очередной роскошной тачки, по-видимому, снова угнанной. Он как-то сказал, что это его основной промысел. Он уводит хорошие иномарки и пригоняет их людям, которые умеют превращать металл в дензнаки. Вырученные бабки Лис передает своим «друзьям». «Мерседес» пришлось уничтожить, потому что слишком заметен и его не взяли на перекраску и продажу. Да и хозяин оказался крутоват, с таким перекупщики дело иметь побоялись.

Еще у Лиса постоянно менялись аппараты мобильных телефонов, а уж золотые зажигалки, портсигары, дорогие фирменные аксессуары из кожи вроде ремней, бумажников и прочих мелочей вообще не задерживались дольше недели. Все это были ворованные вещи и вещи, купленные на ворованные деньги. Геля, привыкшая ценить дорогие вещи, заботиться о них и долго, годами, пользоваться ими, испытывала нечто вроде священного ужаса при виде небрежности Лиса по отношению к предметам материального мира.

Спали Геля и Лис в разных комнатах, и хозяин квартиры никак не показывал, что их связывает большее, чем общее дело. Немного позже Геля поняла — он вообще признавал только отношения соратников, но никак не любовников. Правда, никогда не упускал случая поиметь подругу по оружию в условиях, приближенных к экстриму. И ей это подходило.

Геля тоже уходила на работу, но ненадолго, только проводила обязательные лекции и семинары и скорее возвращалась домой, в свой временный новый дом. У нее тоже была своя особая роль в деле Лиса. Она ждала телефонного звонка, запоминала информацию и когда позже звонили снова, передавала услышанное незримому собеседнику. Это были абсолютно бессмысленные фразы, типа: «И страусы поселятся там и там скачут полевые духи» или совсем неудобоваримое: «Каждое действующее начало узнает свое действие из образа мыслей изменяемого создания». Этот бред она повторяла раза три за день. Еще она готовила Лису еду, считала и раскладывала по конвертам приносимые им деньги, всегда по двести долларов в конверт, выполняла мелкие поручения Лиса.

Ей до безумия было любопытно, чем именно занимаются люди из организации Лиса, но спросить она не решалась. То есть, она как-то спросила, ответом было молчание. Значит, вопрос был признан некорректным.

Вся квартира Лиса была заставлена разнообразными коробками, в которых, как выяснилось позже, находились самые невероятные предметы. В одной — какие-то желтые мягкие брусочки, завернутые каждый в прозрачный полиэтилен, в другом — как бы театральные костюмы, все мужские, все современные, но только очень яркие, из блестящих и матовых шелков, с рубашками в рюшах, и там же лежало несколько круглых коробок со шляпами, которые тоже имели какой-то карнавальный вид. В ящике, стоявшем в прихожей, были свалены книги по истории православия и сопромату, а также по театральному искусству, и еще разговорник итальянского языка. Была там и одна книжонка по химии, детективы и еще всякое разное, что Гелю не заинтересовало совершенно. Она равнодушно отложила «Легенду об Уленшпигеле», читанную в далеком детстве, и Алистера Кроули, явно бредящего ерундой.

Зато очень интересным показался запертый на висячий замок деревянный ящик. Один угол у него был оббит и в щель Геля разглядела приклад какого-то оружия. Спрашивать у Лиса, что в этом ящике, она не стала, боясь показаться излишне любопытной. И так все было очень хорошо.

Вот только отношение родителей к уходу дочери из дома было ужасным. Отца, к счастью, не было, он приезжал из Москвы всегда на недельку в месяц, не больше. Зато маманя учинила дичайший скандал. Геля была смешана с грязью, названа шлюхой, распоясавшейся хамкой, наркоманкой и дурой.

«Знала бы ты еще правду, так удушила бы меня своими руками!» — подумала Геля и, схватив по быстрому кое-какие свои тряпки, убежала из прошлой жизни навсегда.

Но это была единственная тучка в новой, полной приключений жизни Гели. Соратник, узнав, что Геля оставила почти все свои вещи, а главное, косметику дома, выдал ей пачку долларов из барсетки хозяина кабриолета. Он сказал, что если не хватит, можно взять еще. Стыдно признаться, но столько денег Геле никогда еще никто не давал, и на самом деле, если чего и не хватило, так только фантазии на то, чтобы растратить полученное.

Лис, к тому же, потакал ее порокам и благодаря ему, наконец-то, Геля почувствовала себя отомщенной в полной мере. Например, ситуация с Викой Петровой. Геля как-то пожаловалась на самодовольную и самовлюбленную сотрудницу, позволяющую себе злобные выпады и нравоучения в адрес Гели.

— Надо проучить, — недобро усмехнулся Лис.

Буквально через пару дней на кафедру пришла весть, потрясшая всех: Вика и ее муж зверски избиты хулиганами. Теперь чета Петровых лежала в травматологии Гродинской городской больницы номер три. В какой-то момент Геля подумала, что это уже слишком, но ощущение скрытого могущества, своей власти над судьбами людей и удовлетворение от мысли, что Вика по милости Гели сейчас лежит в белой казенной палате, были очень, слишком приятны. Совести пришлось замолчать. Геле даже захотелось навестить больную, но она испугалась, что ей не хватит лицемерия, чтобы скрыть злорадство.

— Ну, ты крут! — восхищенно сказала она Лису вечером, за ужином.

Он с достоинством принял комплимент, но сказал, что к произошедшему не имеет никакого отношения.

— Не ты, так кто-то из твоих этих друзей! — она намекала на «тех самых» друзей.

— Они такой мелочью мараться не будут, — ответил Лис. — Это совсем другие люди тебе помогли.

— Какие люди? — Геле становилось все интересней и интересней с каждым словом.

— Неважно. У тебя еще пожелания есть?

— Есть... — она подумала, что хорошо бы и Корытникову насолить, но ей все-таки не хотелось, чтобы его били. Корытников был уже немолод и тучен, подобная «наука» могла бы его и в могилу свести. — Только... По-другому как-нибудь надо!

— Без проблем! — отозвался Лис, закуривая.

— Мой заведующий кафедрой такая зануда, что просто тошно! И денежки очень любит. Знаешь, сколько он за экзамен берет? В эту летнюю сессию он, говорят, тысяч двадцать долларов скосил! Пусть его квартиру ограбят! — неожиданно пришла на ум идея. — Они могут такое?

— Мы с тобой можем, — сказал он, испытующе глядя на Гелю.

— Я?! — ужаснулась она. — Да ты что! Я не могу! Нет!!!

— Можешь, — спокойно возразил он.

— Нет!!!

— Можешь, конечно! — убежденно повторил Лис. — Нельзя же всегда перекладывать свои заботы на других. И потом, это станет не только местью, но и проверкой для тебя. Если пройдешь ее, значит, тебе можно доверять, и тогда, возможно, я познакомлю тебя со своими друзьями. Непроверенные люди там не нужны. — Он сделал паузу, ожидая возражений, но Геля молчала, глядя куда-то вбок и немного ерзая на табуретке. — Ну, так что? Заметано?

— Да... — робко согласилась она.

Геля думала раньше, что дело воров — лазать по форточкам, когда хозяев нет дома. Поэтому, согласившись идти «на дело», готова была, под влиянием момента, приступать в тот же миг. Но Лис объяснил, что самое важное для дела домушника — сбор полезной информации. Кто живет в намеченной квартире, какая планировка, где прячут деньги, охраняется ли квартира вневедомственной охраной или есть в доме собака. Лис подошел к делу очень серьезно. Он заставил Гелю разузнать как можно больше о привычках и быте своего шефа, а также о его чадах и домочадцах. Кроме того, Геля должна была найти предлог и зайти к Михаилу Терентьевичу домой. Посмотреть, где, что и как.