Теперь японцы переходят к обороне. Репрессиями, грабежом, обманами они уже успели восстановить против себя даже тех бирманцев, которые искренне приветствовали их приход в Бирму. Чтобы повернуть бирманское общественное мнение в благоприятную для себя сторону, японское правительство все-таки решилось на объявление Бирмы независимым государством.

Так или иначе, летом 1943 года была создана комиссия по выработке конституции и подготовке к независимости.

И для японцев и для бирманских политиков наступила горячая пора. Японцам нужно было обеспечить себе в правительстве верных людей и, если удастся, расколоть наиболее опасные для них силы такинов, поссорить их с Ба Mo, поссорить Ба Mo, в свою очередь, с правыми, в общем извлечь из независимости максимум выгоды для себя.

Крайне правые политики надеялись на теплые места в правительстве, Ба Mo — на неограниченную диктатуру, а Аун Сану и йебо перемены сулили более широкие возможности для подготовки восстания против японцев. Для них главной задачей было объединение легальных и подпольных сил, создание единого фронта в стране.

Вряд ли кто, за исключением нескольких адвокатов, принимал независимость всерьез, но в любом случае это был такой шаг, игнорировать который было нельзя.

Вся подготовка к независимости шла под неустанным японским наблюдением. Они не теряли ни единой возможности покрепче взять бирманцев в свои руки.

На стене гостиной доктора Ба Mo висел какой-то документ на английском языке, в тиковой рамке. Из-за него произошел интересный разговор между Такином Ну и японским полковником. Тот предложил Такину Ну президентство в «независимой Бирме».

— Мы знаем, что вы убежденный буддист, человек тихий и умеренный. Вас уважают состоятельные люди. Вы тот человек, который нам нужен.

— А доктор Ба Mo? Ведь, кажется, давно решено, что именно он встанет во главе независимой Бирмы?

— Понимаете, уважаемый господин Ну, мы не доверием доктору Ба Mo. Он друг англичан.

— Но ведь он сидел в тюрьме но время их господства.

— Неважно. Это был камуфляж. Знаете ли вы, что у него в гостиной висит письмо от английского короля?

Такин Ну отказался от президентского поста, а вечером заглянул к Ба Mo. У того и в самом деле на стене висел документ на английском языке. Это было приглашение на обед от лорда-мэра Лондона, полученное Ба Mo во время давнишнего визита в Англию.

На следующий день на месте приглашения висела картинка с золотой рыбкой.

Некоторые из японских генералов хотели поставить во главе будущего бирманского государства Аун Сана, но их предложения натолкнулись на необоримое сопротивление Токио.

В общем японцы почти никому не доверяли в стране. Те же откровенные коллаборационисты, что готовы были на все ради японских хозяев, не пользовались ровно никаким влиянием в Бирме, и при всем желании японцы не могли опереться на них. Это только усилило бы изоляцию японских оккупантов в Бирме. Самого доктора Ба Mo, несмотря на то, что он был с японцами до конца, нельзя было назвать их другом. Японцы для него были только средством достигнуть власти и удержаться на вершине. То есть их присутствие было необходимостью, хотя и печальной необходимостью. Он не любил японцев и боялся их. Хотя еше больше не любил и боялся коммунистов и подпольщиков, постоянно ждал покушения и не раз просил Аун Сана и Tан Туна убедить подпольщиков пощадить доктора Ба Mo.

Поэтому-то он не осмеливался организовать правительство без Аун Сана и других левых. Таким образом, в проекте будущего кабинета оказались имена Такина Аун Сана, Такина Тан Туна, Такина Ну и Такина Мья.

«Внутренний круг» одобрил вхождение такинов в правительство. Это был лучший путь организации сопротивления сверху.

Двойственная позиция Ба Mo помогла такинам при организации правительства. Удалось провалить рекомендуемые японцами кандидатуры двух прояпонских политиков. До последнего дня японцы надеялись, что новое правительство внемлет их уговорам и нужные люди войдут в него. Ба Mo не говорил ни «да», ни «нет», такины отмалчивались, а из Токио летели телеграммы, требующие ускорить операцию «Независимость» и поставить во главе Бирмы именно Ба Mo — в Токио продолжали считать его кандидатуру наиболее подходящей.

И 1 августа 1943 года Бирма была официально объявлена независимым государством. Во главе ее становился «вождь» — адипати доктор Ба Mo, министром земледелия стал Такин Тан Тун, а министром обороны — Аун Сан, или, как теперь он звался, генерал Аун Сан, по-бирмански — Боджок Аун Сан.

Японская пропаганда в связи с этой реформой много писала и говорила о дружеском отношении Японии к странам Азии. Скоро Бирма была признана Германией, Таиландом, всеми странами, оккупированными Японией, а также Аргентиной, Швецией и Испанией.

Официально теперь считалось, что Бирма — равный партнер Японии. Но она могла оставаться независимой, только если не порывала с «новым порядком», участвовала в войне с союзниками, с антифашистской коалицией, предоставляла неограниченные права японской армии на своей территории.

Оставались также на своих местах японские советчики и контролеры. Они были везде: и на радио, и в министерствах, и в армии, во всех предприятиях и учреждениях.

Другими словами, все осталось почти по-прежнему, только управлял независимой Бирмой теперь не командующий японской армией, а посол Японии в Рангуне.

И все-таки независимость Бирмы имела далеко идущие последствия, хотя бы психологического характера. От такой независимости путь был один — к независимости настоящей.

В ноябре 1943 года к Бо Джа До, каренскому офицеру, пришел офицер из министерства обороны.

— С вами хотел бы встретиться Боджок Аун Сан, — сказал он.

Бо Джа До жил в то время в Рангуне на полулегальном положении. Многие знали, что он служил в свое время в английской армии.

Карено-бирманский вопрос в то время очень беспокоил Аун Сана. Карены — народ, живущий на юге и востоке Бирмы. Их более миллиона. Еще до завоевания Бирмы Англией карены часто восставали против власти бирманских королей. А когда в стране появились англичане, то они использовали в своих интересах бирмано-каренские противоречия и натравливали каренов на бирманцев. Каренов, например, охотно набирали в полицию и в армию, тогда как бирманцев туда не брали. Среди каренов активно работали христианские миссионеры, и в результате среди каренов сравнительно высок процент христиан. И в начале войны с Японией многие карены воевали на стороне английской армии, а раз так — то воевали против армии Аун Сана.

Не обошлось и без столкновений бирманцев и каренов и во время японской оккупации.

Аун Сан же, создавая единый фронт Сопротивления, понимал, что без единства бирманцев и других народов страны будет невозможно бороться как с японцами, так и в случае необходимости с англичанами; трудно будет сохранить в будущем единство страны.

И вот Аун Сан много усилий уделяет переговорам с представителями национальных меньшинств, добирается до самых отдаленных уголков Бирмы, объясняет свою позицию там, объясняет, что в будущей Бирманской республике не должно быть места национальной вражде.

Для этой же цели он и решил встретиться с каренским офицером.

Аун Сан встретил гостя у дверей своего кабинета, и карена удивила широкая мальчишеская улыбка, которая осветила лицо генерала.

Аун Сан был наголо обрит — так полагалось в японской армии и соответственно в бирманской армии обороны. Лягушечьего цвета мундир неловко сидел на нем, а когда генерал сел за свой обширный министерский стол, пустынный и блестящий, он показался карену еще меньше, чем был на самом деле.

Разговор шел об участии каренов в бирманской армии, о создании в ней каренских частей.

Бо Джа До полностью согласился с генералом о желательности такого шага, о желательности пресечения всякой вражды между каренами и бирманцами.

— Мы хотим сейчас же приступить к созданию каренского батальона. Пусть армия будет многонациональной. В конце концов и у бирманцев и у каренов одна цель — видеть Бирму свободной.