Назревала социальная революция.

Все революции, которые в свою пользу совершала буржуазия, делались руками трудящихся классов. Так было и в австрийской революции 1848 года.

Фабричные рабочие, управляемые палочной системой, работали из-за куска хлеба, на любых условиях, продиктованных капиталистом. Развитие фабричного производства и назревавший в этих условиях экономический кризис перепроизводства разоряли ремесленников. Как рабочие, так и ремесленники не могли быть довольны своим положением. Рабочий класс только что вступил на путь организации и борьбы, и то лишь там, где фабричное производство создало уже многочисленные кадры пролетариата. Но опыта организованной борьбы они еще не имели, часто верили красиво звучащим фразам, затуманивавшим непосредственные задачи политической борьбы. Карл Маркс неустанно разъяснял рабочему классу взаимоотношения труда и капитала и намечал путь борьбы пролетариата. В 1848 году рабочие, охваченные общим движением, делали попытки организоваться для лучшей защиты своих интересов и вместе с разоренными ремесленниками составляли революционно настроенные массы в городах. Крестьянство, разоряемое помещичьей эксплоатацией и правительственными поборами, также бунтовало по всей империи.

Австро-венгерское государство состояло из самых разнообразных национальностей: немцев, чехов, словаков, поляков, мадьяр, русин, кроатов, хорватов, сербов, румын, итальянцев. Очень часто получалось так, что помещик принадлежал к одной нации, а эксплоатируемые им крестьяне — к другой. Борьба с помещиками тесно переплеталась с борьбой национально-освободительной, создавая своеобразную форму классовой борьбы.

В феврале 1846 года в Краковском государстве мелкопоместное дворянство, которое тоже не удовлетворял полуфеодальный режим, выступило против правительства. Для подавления этого выступления Меттерних использовал недовольство трудящегося крестьянства. Провокационными, полицейскими приемами он разжег пламя крестьянского бунта, и пожар перекинулся на всю Галицию. Этот пожар, наведя на дворянство панику, отвлек на время недовольство трудящихся от истинной цели борьбы — изменение всего правительственного режима. Восставших крестьян жестоко подавили соединенные австро-русские войска.

Результатом этой провокационной политики Меттерниха было то, что свободное государство Краков, самостоятельность которого гарантировалась Венским трактатом, было «причислено» к Австрийскому имперскому государству.

Не только пролетариат, крестьянство, буржуазия и мелкое дворянство были не удовлетворены существующим строем, но даже крупная буржуазия, аристократия и высшее духовенство то-и-дело проявляли свое недовольство. Последним приходилось за свой счет оплачивать те мелкие уступки, которые правительство вынуждено было делать под давлением оппозиционных классов.

Во всей империи не было ни одного класса, вполне довольного своим положением.

Зюссу шел семнадцатый год. Он был одним из самых прилежных студентов политехникума. В руки учащихся попадали полулегальные издания, журналы, листовки, ряд книг и брошюр, издаваемых за границей. И хотя революционность этой литературы была весьма относительна, все же она приносила пользу уже тем, что заставляла студентов задумываться над вопросами, которых наука совершенно не затрагивала. Студенты пользовались каждым случаем узнать что-либо выходящее за пределы тех жалких знаний, которые предлагала им официальная наука. Большею частью венские студенты были очень бедны, и поэтому учения нового времени охотно воспринимались ими. Особенно демократический элемент представляли собой провинциалы. Из провинции приходили зачастую сыновья крестьян, учителей, ремесленников и мелких чиновников. Лекции часто не стоили им ничего, но содержать себя в годы студенчества они должны были сами. Нужда была, конечно, огромная.

Образованные и талантливые люди, не исключая и некоторых профессоров, вели пропаганду своих либеральных идей, правда в узких кружках заслуживающих доверия лиц. Нередко ночной порой, где-нибудь в задней комнате кабачка, велись горячие споры и произносились речи против монарха-батюшки. Несмотря на то, что Вена была наводнена шпионами Меттерниха и во всей Австрии господствовала полицейщина, были случаи, когда студенты изгоняли из университета профессоров за антилиберальные выступления.

Революция во Франции дала толчок и австрийским делам. Брожение в Австрии заметно усилилось. Императору подавались различные петиции, в которых, правда в довольно мягких и завуалированных выражениях, просили конституцию.

Австрийский ремесленный союз первый отправил императору Фердинанду I адрес, в котором выражалась уверенность, что вся система управления государством в ближайшем будущем будет изменена.

В Вене, 9 марта 1848 года, на собрании студентов был принят адрес императору. 12 марта адрес был прочитан в актовом зале университета и подписан всеми студентами. Адрес должны были передать профессора Гиэ и Эндлихер.

В эти дни студенческие кружки и сходки собирались особенно часто.

Правительство чувствовало, что атмосфера в Вене заметно накаляется и, боясь уличных демонстраций, решило созвать представителей сословий, конечно из числа людей, поддерживающих правительство. Одновременно был мобилизован гарнизон, каждому солдату выдано на руки по шестьдесят боевых патронов, усилена охрана императорского дворца и размещены сильные караулы в правительственных зданиях.

Город в большом напряжении ждал 13 марта, — дня открытия собрания представителей сословий.

13 марта Зюсс явился в восемь часов утра к зданию политехникума, направляясь на занятия. Там собралось уже довольно много народа.

Студенты политехникума предполагали направиться в девять часов к университету. Профессор Гиэ пробовал уговорить студентов «не делать глупостей», но ему ответили, что студенты сами знают, в чем состоит их долг. Вице-директору Бескиба не дали говорить, заглушая его криками. Около девяти часов студенты построились в колонну по годам поступления в политехникум, — младшие впереди, по четыре в ряд, — и направились к университету. Настроение было серьезное и решительное. Когда их колонна в 800—1000 человек прибыла на университетскую площадь, ее встретили восторженно.

В университете профессор Гиэ признался, что на адрес, посланный 12 марта императору, никакого определенного ответа не получено. Гиэ предложил передать петицию сословиям через ректора, но студенты об этом и слышать не хотели. Наконец, решили передать адрес сословиям, но не через выборных лиц, а пойти к ландгаузу [2] всей массой, чтобы оказать собранию сословий нравственную поддержку.

Студенты вышли на улицу.

По мере того как студенческие колонны двигались, к их шествию начали примыкать толпы людей из пригородов и окраин. Перед 13 марта студенты проводили усиленную агитацию в рабочих районах с целью получить поддержку в демонстрации. Рабочие и ремесленники, имея свои счеты с правительством и с существующим строем, охотно поддерживали студентов. Правительство, предвидя это, распорядилось закрыть городские ворота, и многим рабочим, проживающим в пригородах, не удалось пробраться в город.

Постепенно студенческая демонстрация превращалась в демонстрацию сословий, хотя и сохраняла свой студенческий оттенок.

Мощный людской поток вынес Зюсса ко двору ландгауза. Там уже собралась довольно внушительная толпа, среди которой было немало рабочих. Давка была страшная как во дворе, так и на улице, но никаких единодушных и четких намерений у собравшихся не было.

Подошедшие студенты, как организаторы демонстрации, взяли инициативу в свои руки. Доктором медицины Фишгофом была произнесена речь — первая публичная речь в Австрии. И хотя эта речь по своему существу не отличалась большой четкостью и революционной направленностью, тем не менее она организовала толпу и подала пример для других выступлений. Но что делать дальше, — оставалось все же не ясным.