— Постой-ка, Зеп, — сказал я и повернулся к Скопасу. — Вы его неправильно поняли, мистер Скопас, — быстро пояснил я, — Зеп — брат моей девушки, поэтому он согласился тренировать меня. Если он уйдет — уйду и я.

Маска на лице Скопаса мгновенно сменилась. Теперь он демонстрировал широкую улыбку.

— Тогда другое дело. С этого и надо было начинать, парень. — Он вытащил сигару и протянул ее Зепу. — Садись, Петито, закуривай. И не обижайся.

Джузеппе с облегчением взял сигару и благодарно улыбнулся мне. Скопас снова надел маску безразличия, но теперь я знал, что все его равнодушие — напускное.

Я в упор посмотрел на Скопаса.

— Вы посылали за мной — зачем?

— О тебе хорошо говорят в клубе, — тянул он, — я хотел сказать тебе об этом.

— Огромное спасибо, — откликнулся я саркастически. — Но, если я не ослышался, минуту назад прозвучало слово «бизнес»?

На секунду что-то мелькнуло в его глазах и тут же исчезло, взгляд его так и остался пустым. Он продолжал говорить так, будто я не прерывал его.

— В городской ассоциации постоянно ищут таланты… Я там упомянул о тебе. Они посмотрели твои последние бои, ты им понравился… — Он сделал многозначительную паузу, достал свежую сигару и пожевал ее. — Мы думаем, что ты слишком хорош для такой мелочевки. Ты перерос, и тебе надо кончать драться за часы.

Он чиркнул спичкой и принялся раскуривать сигару. Я дождался, когда спичка потухнет, и сказал:

— И ради чего я буду драться теперь?

Ради «кого» — мне было абсолютно ясно.

— Ради славы, сынок, — произнес Скопас, — только ради славы. Мы решили, что ты выступишь на чемпионате страны, потом у тебя будет настоящая репутация.

— Великолепно! — улыбнулся я. — Но как насчет денег? Сейчас я имею хотя бы десять монет.

Скопас улыбнулся мне в ответ, но глаза его так и остались холодными.

— Мы не карманники, сынок. Ты будешь иметь сотню в месяц, пока тебе не исполнится восемнадцать. Потом переведем тебя в профессионалы и заключим контракт с приличным годовым окладом.

— Не густо, мистер Скопас. Я и сейчас имею не меньше десятка часов, — горячо возразил я.

Джузеппе предостерегающе дернул меня за рукав, но мне было не до того.

— А что, если я не соглашусь?

— Тогда не получишь ничего, — пожал плечами Скопас. — Но, по-моему, ты парень с головой… Кроме того, у нас есть среди кого выбирать при переходе в профессионалы…

Я хмыкнул, внутренний голос говорил мне, что надо идти до конца.

— Вы слишком самоуверенны, мистер Скопас, кто вообще вам сказал, что я хочу заниматься боксом?

Взгляд Скопаса был полон знания:

— Тебе нужны деньги, сынок, вот почему ты пойдешь драться. Вот почему ты уже пошел драться.

Он был прав. Мне нужны деньги. Папа все еще сидел без работы, и бокс был единственным способом добыть денег, не выходя со шлангом на улицу ночью. Мой опыт с мистером Гольдом подсказывал мне, что я не гожусь для этого дела. Я был не прочь время от времени сшибить десятку-другую боксом, но стать профессионалом — это слишком серьезно… Это было не по мне. Я повернулся к Зепу:

— Пойдем, не будем терять время.

У дверей я остановился и раскланялся со Скопасом.

— Всего доброго, мистер Скопас. Извините, если что не так. Рад был с вами познакомиться.

Я рывком отворил дверь и столкнулся с входившим мужчиной, который попытался остановить меня. Я сердито отбросил его руку, не поднимая головы. И вдруг знакомый голос донесся до меня:

— Привет, малыш! Куда ты так спешишь, что не хочешь поздороваться со старым знакомым?

Я изумленно взглянул в широкое открытое лицо мужчины, преградившего мне путь, и радостно протянул руку. «Сэм! Сэм Готкинс! Как же я сразу не догадался!» — пронеслось в моей голове.

За спиной виновато бормотал мистер Скопас:

— Парень не соглашается с нашими условиями, мистер Готкинс.

— В чем дело, Дэнни?

Не раздумывая больше, я обернулся к Скопасу:

— Если вы не передумали, мистер Скопас, то можете сообщить членам городской ассоциации, что я согласен.

— Пойдем, Дэнни, — спустя несколько минут проговорил Сэм. — Тебе надо поесть.

— Сейчас, еще не все…

Я подошел к столу. С приходом Сэма напряжение в комнате спало. И Скопас, и его компания понимали, что если большие боссы из городской ассоциации положили на меня глаз, то, значит, я стою этого.

— Мистер Скопас, — улыбнулся я как можно шире, — извините меня за несдержанность. Спасибо вам за все.

— Все в порядке, сынок, — пробурчал он.

Я протянул ему руку:

— Только не забудьте о моих часах!

Скопас громко рассмеялся и подмигнул членам совета.

— Мне этот парень положительно нравится, — заявил он. — Он далеко пойдет… Эх, было бы у меня тысяч пять, я сам бы взял его.

Надо полагать, что у меня отвисла челюсть, так как все рассмеялись. Я посмотрел на Сэма, он утвердительно кивнул. Видно, дела у него шли нормально, если он смог выложить за меня пять кусков. Скопас вытащил из кармана две десятидолларовые бумажки и вложил мне в руку:

— У меня кончились часы, сынок. На этот раз обойдемся без посредника.

Я небрежно засунул деньги в карман.

— Думаю, обойдемся, мистер Скопас. До свидания. Ну что, пойдем, босс, — улыбнулся я Сэму.

Я с сожалением посмотрел на стоящую передо мною тарелку. Единственный недостаток жаркого по-румынски, которое подавали у Глюкштерна, заключался в том, что редко кому удавалось доесть порцию до конца.

— Я сейчас лопну, — признался я. — А ты как, Джузеппе?

Зеп улыбнулся одними глазами, так как рот его был еще занят. Сэм тоже закончил есть, хотя на его тарелке оставалась добрая треть.

— Слушай, Дэнни, — спросил Сэм, — почему ты не ответил на мое письмо в прошлом году?

— Потому что я его не получал, — пожал я плечами.

— Я разыскивал тебя, малыш. Я даже приходил к вам домой, но никто не знал вашего нового адреса. — Он закурил сигарету и добавил: — У меня была для тебя одна работенка…

— Прошлым летом?

Он кивнул.

— Я бы все равно не смог приехать. Мой отец в трансе. Ты же знаешь, почему мы переехали. — Я вытащил сигарету из пачки Сэма. — Как тебе удалось найти меня? Я слышал, ты был во Флориде?

— Да, мне там пришлось поработать. Неплохо поработать, я скажу… Но я никогда не забывал о тебе, Дэнни Фишер. Я дал себе слово сделать из тебя чемпиона. Я знал, что рано или поздно мы встретимся. Парень, который дерется так хорошо, как ты, не может долго оставаться в тени. — Он протянул через стол руку и вытащил у меня изо рта сигарету. — Те, кто работает на меня, — не курят.

— Мне всегда нравилось работать с тобой, Сэм, — признался я, глядя на то, как он своими толстыми пальцами давит сигарету. — Сэм, я еще не решил, хочу ли я быть профессиональным боксером.

— Тогда зачем весь этот цирк с часами?

— Мне нужны были деньги, Джузеппе подсказал, где я их могу заработать. Сорок долларов в неделю за бои в три раунда — не так уж и плохо. Но стать профессионалом?.. В любом случае, мне сначала надо кончить школу.

— А потом? — жестко спросил Сэм. — Так и будешь гоняться за дешевыми призами? Или пойдешь грабить?

Я невольно покраснел.

— Честно говоря, я об этом не думал, Сэм.

Он улыбнулся:

— Вижу, что не думал. Так вот, запомни: с сегодняшнего дня за тебя буду думать я.

Я посмотрел в зеркало: кроме небольшого синяка на скуле, ничто не говорило о вчерашнем бое. Пока мне определенно везло. Тщательно причесавшись, я вышел из ванной. На кухне слышалось ворчание отца.

— С добрым утром, — улыбнулся я.

Отец замолчал на полуслове, словно поперхнулся, оглядел меня, но ничего не ответил на мое приветствие.

— Садись, Дэнни, — поспешно сказала мама, — завтракай.

Я опустился на стул. Отец продолжал все так же молча наблюдать за мной. Каждый новый день прибавлял морщин на его лице. В усталых глазах навсегда поселилось отчаяние, оно исчезало только тогда, когда он выходил из себя. Это происходило все чаще и чаще.