Как мы уже отмечали, апокалипсическая истерия может выполнять и вполне функциональную роль, связывая основную мифологему с конкретной эпохой и наделяя неким подобием смысла фрагментарную, рассыпающуюся реальность. Несомненно, так обстояло дело в прошлом, и происходило это — в зависимости от исторической конкретики — с большей или меньшей эффективностью. Однако мы не можем допустить, чтобы эта же модель стала и основной мифологемой в наши дни, потому что, как мы уже подчеркивали, человечество сегодня вполне способно устроить своими собственными силами апокалипсис, Армагеддон и возложить на Бога ответственность за хаос и катастрофу. И если истерии американского фундаментализма позволено иметь статус исполнившегося пророчества, признанного и даже одобренного в самых высоких сферах (в Белом доме), результатом этого, и притом вполне буквально, может стать конец света, который будет ознаменован не возвратом давно отошедших в мир иной садокитов, разгуливающих рука об руку по полям Элизиума, а медленно задыхающейся агонией ядерной зимы. Тот факт, что мы, как авторы, можем спокойно и без надрывного драматизма писать о подобной перспективе, является критерием того, что человечество вплотную подошло к признанию реальной возможности массового самоистребления. Если вывод об итогах XX в. сводится именно к этому, тогда человечество действительно является банкротом, и Бог, независимо от конкретных особенностей деноминации, понапрасну теряет с ним время.

А теперь хотелось бы высказаться более определенно. Конечно, вопрос о «самоистреблении человечества» пока не стоит. «Человечество» не имеет никакого желания устраивать подобные катаклизмы. Арабы в своем большинстве вовсе не горят желанием истребить израильтян в «массовом масштабе», равно как и большинство израильтян не жаждут оккупировать Айван. Аргентинцы также не проводили референдума по вопросу о том, оккупировать ли и Фолклендские острова. То же самое можно сказать и о русских в Афганистане, и об американцах во Вьетнаме. Точно так же отнюдь не все американцы стояли за акциями Рональда Рейгана, не все советские люди — за авантюрами Михаила Горбачева, не все британцы — за силовыми действиями Маргарет Тэтчер, и не все французы единодушно поддерживали акции Франсуа Миттерана. И никоим образом не все человечество, а пугающе узкий круг политических фигур, некоторые из которых были избраны более или менее «демократическим» путем, другие — нет, будет реально решать вопросы жизни и смерти на всей нашей планете в целом. Некоторые из них — вполне интеллигентные и ответственные люди, другие же начисто лишены воображения, бесчувственны и попросту глупы. Иные откровенно некомпетентны. Есть среди них и люди с явно нездоровой психикой, и душевнобольные. И тем не менее именно они одним росчерком пера на документе могут посылать многие тысячи людей в бой, решать вопрос о национальности того или другого человека, определять условия, в которых живут миллионы людей, судить о том, куда человек может пойти, а куда — нет, что он может делать и чего не может. Именно они, прочертив на бумаге линию, вправе устанавливать границы — условные барьеры между государствами, столь же реальные и непроницаемые, как и настоящая стена. Они могут приказать возвести реальную стену, чтобы придать материальную осязаемость той фиктивной «границе», которую они сами же проложили. И именно они, а не «человечество», способны устроить на земле самый настоящий апокалипсис.

Вряд ли стоит говорить о явной дикости и нелепости подобной ситуации. Если судить по строгим меркам морали, в существовании такого рода кружка людей есть что-то недостойное, коварное, ибо именно им позволено не просто выступать от имени всего рода человеческого, но и фактически решать его будущее, особенно если учесть, что такая закулисная элита постоянно оказывается не в состоянии подтвердить свою компетентность и квалификацию. В то же время крайне маловероятно, что существующее положение дел может измениться. Многие режимы как в прошлом, так и в настоящем просто не имеют выбора вариантов, и, даже если такой выбор порой существует, он чаще всего сводится к выбору различных вариантов бездарности. Мы у себя, в странах западной демократии, все чаще убеждаемся в собственной беспомощности, подобно тому как мы смиряемся с неожиданными перепадами климата. Чем более непонятным и далеким от народа становится государственная власть, тем больше она напоминает стихийные силы природы. В конце концов, «засуха» мнений в духовной сфере мало чем отличается от засухи, вызванной изменением климата.

Но хотя очень приятно слышать хотя бы несколько трезвых голосов, не следует банальным молчанием в знак согласия санкционировать невежественность и некомпетентность. Даже засухи (или неурожаи), вызванные непогодой, порой можно отмолить, как то продемонстрировал крестовый поход «Живая помощь» Боба Джелфорда — самый настоящий крестовый поход от имени всего человечества, в основе которого — то общее, что объединяет людей, а не племенные различия и враги в роли козла отпущения. Если бы мы обладали такой же энергией, как «Живая помощь», чтобы справиться с «природными катастрофами», разве мы не смогли бы мобилизовать подобные силы, чтобы справиться с теми бедами и препятствиями, которые мы сами, своей собственной небрежностью, создали себе в своих делах? Это, разумеется, не означает «революций», стачек, маршей, петиций и прочих «массовых движений», в основе которых лежат лозунги — столь же пустые, как и та политическая риторика, которой они стремятся противостоять. А это означает личную ответственность за создание и формирование мнений.

Большинство политических и религиозных лидеров в наши дни сами испытывают страх и неуверенность, не имея четких и ясных целей. Многие из них в состоянии предложить своим приверженцам лишь временные суррогаты смысла. Если мы отнесемся к этим подменам некритично и примем их, мы так и останемся в плену у собственной беспомощности. Если вера возникает слишком беззаботно и напоминает скорее моду, она непременно будет обманута и превратится в ненависть к тем, кто рассчитывал воспользоваться доверием людей. Именно в такие моменты люди не берут ответственность за формирование общественного мнения на себя, а просто пассивно пользуются второсортными подержанными суррогатами. Чем больше самостоятельных решений мы принимаем, тем меньше возможностей мы оставляем другим решать все за нас.

В то же время мы, как авторы, понимаем, что подобные попытки предпринимаются еще с незапамятных времен, но так и не сумели ничего изменить. Мы не столь наивны, чтобы полагать, что наши собственные усилия окажутся более успешными. Общество по-прежнему будет жаждать получить такую реальность и ее осмысление, так сказать, в готовом виде. Общество будет стремиться выявить свои недостатки. Наконец, общество будет продолжать опираться на тот или иной свой «столп». Если дело обстоит именно так, то главное — правильно выбрать адекватный «столп». Остается решить: какой же столп — и притом один или несколько — предлагает нам Приорат Сиона.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ТАЙНЫЕ СИЛЫ

Когда наша книга «Святая Кровь и Святой Грааль» уже была в производстве, к нам поступила новая информация — информация, которую можно было включать в книгу либо в качестве примечаний в последнюю минуту, либо не включать вообще. Отдельные фрагменты этих сведений были получены из внутренних источников от самих приоров Сиона, например — заимствованы из ряда памфлетов, в частности принадлежащих перу маркиза де Шеризи. Другая часть этих сведений была получена в результате наших собственных исследований. Наконец, отдельные моменты этой информации нам предоставили лица, которые, зная о нашей работе и понимая ее важность, провели собственные исследования по этой теме и любезно предоставили нам свои выводы.