Остальные нас достали!"
6.
А панки грязи не боятся
Панки лезут прямо в грязь
И танцуют пого-танцы
Безнадежно веселясь
Им бы всем орать "No future!"
Взъерепенив йерокез
Сигануть в беде падучей
Вниз со сцены наотрез
Фестивали, фестивали
Лишь бы всем хватило шмали
7.
Ты не вейся, черный Зорро
И зигзагом не ходи
Мы в засаде, мы в дозоре
Лихо ставим плюс один
И ты не вейся, серый филин
Ночь белее всех живых
Здесь четыре простофили
Соображают на троих
А что за лето без сугрева
Как без нефти океан
А что за песня без припева
Как без закуси стакан
А кабы нам не надо плакать
По потерянным годам
Мы б давно покрыли мраком
Все плывущие суда
По Неве невесть откуда
Да неведомо куда
К берегам густого чуда
В заливные города
А мы ходили бы бухими
Что там лето – круглый год
Но ты не вейся, серый филин
Мышка щелкает да врет
8.
И гремят, гремят затворы
Фотокамер цифровых
Обработаны зазоры
Цвет нарядный у травы
Фотошопный дождик редкий
Затирает облака
По щекам стекает в сетку
Каясь, каряя река
Трафик, трафик
Серпантин фотографий
9.
Мы на горе обалдуям
Сетевой пожар раздуем
Сетевой пожар любви
Кто-нибудь, благослови
10.
Невский веник в пятом акте
Не стреляет – быть беде
Ванька с Катькой на контакте
Зависают третий день
У тебя на шее, Катя
След от левой от руки
Ты бы, Кать, спала в кровати
Были б меньше синяки
Под глазами, на экзамен
Успевала бы с утра
Там глядишь, проблемы б сами
Порешались на ура
Ванька тоже не железный
И ему пришел фэншуй
Промедленье бесполезно
Сколько тут ни кипешуй
Трафик, трафик
Весь реал нафиг
11.
Нас две тысячи двенадцать
Мы из майя да в июнь
И кого теперь бояться
Все свои, куда ни плюнь
А если плюнуть прямо в небо
На себя и попадешь
Что нам платное плацебо
Что нам ядерная вошь
12.
Вечер, вечер метить нечем
Замотали розы в венчик
У парадного портала
Финиш, лента, пулемет
И летит, велик и славен
И предельно одинок
В модной белой балаклаве
Впереди воскресший Блок
барбара
на кораблях аврал с утра
кошмарят медь хмельные юнги
запасы заполняют трюмы
в неадеквате адмирал
и в доках – кода и декор
декодер выключен и вымыт
забыты ледяные зимы
и парусам парить легко
нас ветер не сквозит в пути
полосок теплых полон тельник
пусть непонятен понедельник
его так просто провести
в боях за будущий триумф
синопский, гангутский, цемесский
и пролетают эсэмэски
на север, не передохнув
и вот в дыму, но на плаву
летим, палим, преграды к черту
и кто-то молодой да мертвый
украсил неба синеву
внезапно выпав из окна
шабаш, шабат – поправит равви
и по веленью вольных правил
кондратий не приходит к нам
но от вчерашнего костра
сплошь пепел черно-белых братьев
а из пиратского проклятья
я разобрал лишь "Бар-ба-ра"
демисезонное
и осень рыжая шалава
отвергнет верные ходы
и вывернет налево справа
и припечатает под дых
а струны стен пророчат ветер
по курсу новых косяков
пусть вечер несравненно светел
и вроде ты давно готов
врастать в чужие силуэты
ответы пробуя на слух
но тут гонец из интернета
с пакетом разовых услуг
и сразу разная зараза
в дождем размытые мозги
и ты не попадешь ни разу
в недостающие шаги
ведь света нет в петле теплее
гостеприимный англетер
давно по невскому расклеил
плакаты с новым фуэте
летят блатные дирижабли
с воздушной грацией слона
и к наступающим на грабли
приходит вечная весна
лайки
и лето не в ответе, и осень не в цене
в замотанном сюжете не к месту первый снег
и город, что на схемах теперь совсем не тот
сквозь ценники процедит кондовый анекдот
поющим в переходах – лишь мелочь на зубах
ударила свобода в безладовый набат
а ты, как прежде, мимо, и в голове – стишок
туда, где просто примут, где вечер разрешен
лети, литература сетями напролет
любая пуля – дура, пока не попадет
и ветер травит байки, держа ответ в уме
и чайки ставят лайки на новый монумент
туда
когда любовь отпустит в пустоту
переливать порожние дороги
свивая в круг последнюю черту
забыв простить и подмести итоги
теряет звук последняя струна
и свет не узнает простые вещи
пока в душе бушует тишина
и прошлое становится прошедшим
закрыта дверь, под ковриком топор
сожжен звонок с ненужным телефоном
и письма всем, кто в списке до сих пор
доставит робот строго по канону
а дальше – к черту мертвую петлю
и взлет души простит паденье тела
но вечность, устремленная к нулю
еще вернется, не найдя предела
цойское
цой сука жив ему все до звезды
по имени придуманному ночью
его не взять латышским тамагочи
в запаре перепутавшим следы
цой сука жив он пишет новый диск
тот просто получился слишком длинным
герой теперь решил творить верлибром
чтоб рифмой не острить фанатский визг
и жив брюс ли и сын и дух святой
и элвис и его приятель леннон
мельчающая вечность по колено
всем этим детям вымерзших цветов
цой сука жив куда ему до нас
умеющих уснуть в конце маршрута
или с карниза вниз без парашюта
ему не вписка выписка дана
цой сука жив напишут на луне
когда-нибудь бухие космонавты
и это будет истинная правда
и группа крови грянет в тишине
это не рок-н-ролл
Я знаю – зима в роли моей вдовы
А. Башлачев
это не рок-н-ролл, это даже не диско с подскоком
не обдолбанный джаз с золотой неразменной трубой
это просто мотив из-за стеклопакетовых окон
что теряет споткнувшийся ветер за чьей-то пальбой
пусть впотьмах словари предлагают все новые ноты
этот сонный шансон неразборчив и неразличим
и поэтому ждут перемен и поют повороты
то туда, то обратно по кругу известных причин
но из множества слов ты не сложишь совсем никакого
продолжения всех так прекрасно расчерченных схем
