Назавтра я подъезжаю в семь тридцать вечера к дому Хена. Благодаря деньгам Мадлен, они живут в огромном особняке в зеленом районе. Хотя от них до центра Лондона куда ближе, чем от меня, у меня такое чувство, будто я очутился в деревне. Я звоню в дверь; открывает Мадлен и клюет меня в щеку. Я никак не могу отделаться от ощущения, что аристократическая жена Хена на самом деле меня недолюбливает. От одного взгляда ее бледно-голубых глаз сразу кажется, что мне следовало бы воспользоваться входом для прислуги.

– Рэй, как приятно снова тебя видеть. Что-то ты совсем нас забыл.

Я протягиваю ей бутылку вина. Скорее всего, оно совершенно не подходит к случаю, но за многие годы я полностью перестал переживать по этому поводу.

– О, как мило. Спасибо. Мы обещали Чарли, что ты расскажешь ему какую-нибудь историю. Ты не против?

Я не против. Чарли, их младший сын, – мой крестник. Не представляю, каким образом Хен уломал Мадлен; наверное, у него где-нибудь в подвале припрятано на нее досье с компрометирующими фотографиями.

Чарли в кухне, висит на отцовской ноге, не выпуская при этом из руки одеяльце, которое он мусолит. У него светлые и мягкие, как у Хена, волосы и застенчивый вид. Я ставлю вино в холодильник. На дверце магнитом прикреплен отпечатанный перечень умений, которые необходимо выработать у Чарли, чтобы довести его до идеала. Я с интересом читаю: «Речь: не давать ему ничего, пока не попросит должным образом. Вся еда только без одеяла – ни в коем случае не уступать! Развитие зрительной координации: бросать и ловить мягкое яблоко или голубой мяч. Счет: повторять цифры каждый день…» Список заламинирован. Чарли смотрит на меня блестящими зелеными глазами. В его взгляде я улавливаю легкий укор: он знает, что я в конце вечера вернусь на свободу, а вот ему никуда не деться. Он тащит меня наверх читать сказку про большого волка, которого все люди боятся, хотя он совсем не страшный. Но на самом деле малыш хочет рассказать мне, что была такая гроза, что он даже описался от испуга.

– Когда это случилось, Чарли?

– Когда я был еще маленький.

Чарли четыре года. По моему мнению, сверстников он в своем развитии опережает просто катастрофически.

Для ужина у них в гостях вечер проходит сносно. Единственный скользкий момент возникает, когда Мадлен обрушивает на мою голову известие о том, что она пригласила свою подругу – буквально в самую последнюю минуту. Ванесса – само собой, по чистой случайности – только что развелась с мужем. Хен отчаянно подает мне знаки, что он тут ни при чем, но будет очень мне благодарен, если я не стану устраивать сцен. На самом деле Ванесса оказывается на удивление нормальной: не демонстрирует ни завышенных ожиданий, ни излишней желчности. Симпатичная мелированная блондинка, не худая, но неплохо сложенная, секретарь в суде. Мы едим лазанью и пьем красное вино (мое оказалось не того цвета), затем следует одинокий салат и горький бисквит с кофейной пропиткой, с каким-то иностран ным названием. Все это дело рук Мадлен, которой просто необходимо доказывать, что она может все на свете. Две старшие дочери, обе уже подросткового возраста, по всей видимости, «ушли делать уроки к подругам», хотя я в глубине души надеюсь, что они заняты чем-нибудь гораздо более предосудительным.

Разговор, который мы ведем, можно даже назвать осмысленным; атмосфера на удивление непринужденная. Ванесса смеется моим шуткам и проявляет неподдельный интерес к нашей профессии. Я подозреваю, Мадлен несколько приукрасила наши рабочие будни, чтобы Хен выглядел лучше в глазах ее подруги, но я босс ее мужа. И конечно же, она не может не ввернуть, что я наполовину цыган, – чтобы добавить перчика. На мой взгляд, это немного невежливо.

Какое-то время я просто наслаждаюсь возможностью посидеть за столом, поесть и поговорить – как делают все люди, когда им надоедает ходить по пабам. Это нормально. Даже, наверное, мило. И Ванесса тоже милая. Она заслуживает кого-нибудь получше, чем я. Я задумываюсь: если Мадлен решила свести ее со мной, значит подруга не из особо ценных. Но Ванесса едет ко мне, и я перестаю задумываться. Она забавная, с ней легко, но я сначала наполовину занят размышлениями на тему того, расскажет ли она обо всем Мадлен, а потом заранее начинаю сочувствовать Хену. Мадлен примется жаловаться ему на мое бесчестное поведение, и в конце концов ему же, а не мне намылят шею. И на вторую половину тоже мои мысли заняты совсем другими вещами. Впрочем, Ванесса, кажется, ничего не замечает.

Уезжает она под утро, улыбнувшись и помахав мне рукой на прощание, без единого намека на все эти робкие закидывания удочек типа обменяться номерами телефонов или встретиться еще раз. На редкость трезвомыслящая женщина. Не иметь завышенных ожиданий – ключ к счастью.

Джей-Джей

До Лурда осталось всего девяносто восемь миль! Ура! И плевать, что сегодня вечером моя очередь готовить еду. Я варю «Джо Грей» – рагу, в которое идет баночный суп, какой угодно, картошка, лук, морковь и бекон. Это традиционное цыганское блюдо, одно из моих любимых. Я тут узнал, что по-французски бекон называется лярдон, и меня это очень смешит. Я шучу, что бекон – лярд он. По мне, это весьма забавная шутка, но смеется один Кристо, да и то потому, что я изображаю из себя клоуна, а не потому, что он уловил соль, а ба только слегка улыбается. Все остальные не смеются. Дядя Иво и дед Тене крупно повздорили, хотя я и не знаю из-за чего. Иво вывозил Тене на прогулку, и вернулись они, вдрызг разругавшись. На самом деле Иво вернулся вообще без Тене, мне пришлось идти его искать. Еще и дождь начал накрапывать. Хорошо, дед был не очень далеко.

Теперь оба дуются. Иво смолит сигарету за сигаретой, уставившись в окно. Ба уже четыре раза попросила его прекратить или выйти на улицу. Дед Тене смотрит перед собой и дымит трубкой. Ему курить в помещении разрешено: должны же в его положении быть хоть какие-то плюсы. Но воняет ужасно, не продохнуть. Наконец Тене нарушает напряженное молчание вздохом, похожим на порыв ветра.

– Ты разбиваешь мне сердце, сынок, ты просто разбиваешь мне сердце.

Он обращается к Иво, но тот делает вид, будто не слышит, лишь оскорбительно цыкает.

– Иво, ну сколько можно… мы сейчас будем ужинать, – говорит бабушка.

Это уже пятый раз. Видите, я могу вести счет, оценивать степень раздражения окружающих и готовить еду одновременно.

– Открой окно, – огрызается Иво.

– Мог бы хотя бы о сыне подумать!

Ну все, это гарантированно выведет Иво из себя. О ком о ком, а о Кристо дядя Иво думает всегда.

– Господи Иисусе, Кат…

А вот это гарантированно выведет из себя бабушку.

– Нет, честное слово… Мы же не куда-нибудь едем, а в Лурд! Иногда ты меня просто удивляешь, – произносит она совсем тихо, хотя все мы сидим вокруг стола, так что едва ли кто-нибудь может ее не слышать.

Иво сверкает глазами. Дед Тене выбивает трубку и говорит:

– Хватит уже. Джей-Джей сейчас будет всех кормить. Пахнет аппетитно, сынок.

– Несу-несу. Бекон-бекон-бекон-бекон. Лярд он, лярд он, лярд он, лярд он. Налетай, не зевай, котелки подставляй!

Я могу нести подобную чепуху часами. Просто отключаю мозги и мелю языком все подряд. Очень действенный способ настолько вывести всех из себя, чтобы они забыли, что только что цапались друг с другом.

Ба, единственная, кто оценил мои усилия, ободряюще мне улыбается.

– Спасибо, милый. До чего же вкусно пахнет! Совсем не так, как дома.

Иво наконец-то тушит сигарету.

Я плюхаю каждому порцию «Джо Грея», и все принимаются за еду, как оголодавшие динго. Иво, впрочем, съев лишь несколько ложек, отодвигает тарелку и встает из-за стола. Хотя на улице дождь, он выходит из трейлера, оставляя после себя какой-то вакуум, который всасывает твое хорошее настроение. Вот ей-ей, иной раз я просто не понимаю, ну что же это такое! Я знаю, у всех время от времени бывают приступы плохого настроения, но с Иво все совершенно по-другому.