Но было поздно. Она уже расстегнула и сняла все, что мешало, села на него верхом и начала двигаться.

– О, как хорошо! – хохотала она и впивалась ему ногтями в плечи. – Я люблю тебя, Пер, я тебя люблю!

– Я тоже тебя люблю, – задыхался Пер, который пытался не слишком поддаваться возбуждению, так как боялся, что вот-вот подойдет парковщик и постучит в стекло.

Фрэнси кончила и обмякла на нем. Пер, который еще не успел получить оргазм, продолжал двигаться в ней, уже почти спящей. Она всегда засыпала после оргазма. Лежала и сладко похрапывала. Его личная мягкая игрушка. Пер уже был на грани, когда у жены зазвонил мобильник. Она слезла с него и ответила на звонок. Это был Юханссон.

– Че-е-ерт! – заныл Пер, смотря, как спадает эрекция.

Ему пришлось быстро натянуть трусы и брюки.

– Девку, которая выпрыгнула из окна, звали Светлана, приехала с Украины, – сообщил Юханссон, – двадцать один год, числилась студенткой в университете на английском отделении. Уже полгода в розыске.

– В розыске? – удивилась Фрэнси, изловчившись натянуть трусы.

– Вероятно, жертва секс-трафика.

– Но Элизабет никогда не стала бы…

– Возможно, не она сама…

– Ронни Д.?

– Я не знаю. Но ты все-таки его спроси.

– Ладно.

– Я еще позаботился о том, чтобы ни Джимми Пафф, ни две другие девки не стали трепаться о «Женском рае».

Джимми Паффу отправили в камеру фотографию сына. Но на фото голова трехгодовалого мальчика была отрезана. Аналогичные фотографии своих матерей получили и две проститутки.

– Молодец, – сказала Фрэнси, – на сегодня твой долг погашен.

– Вот спасибо!

– До связи.

Фрэнси выключила телефон и рывком тронулась. Секс-трафик. В ее собственном борделе. Вот сволочи! Кто бы это ни сделал, он скоро за это получит.

– Мне нужно уехать по работе, – сообщила она Перу, едва успев затормозить на красный свет, – высажу тебя у дома, хорошо?

Он не ответил. Фрэнси посмотрела на него и увидела, что Пер расстроен.

– Ну, дружок, что с тобой? – спросила она и погладила его по голове.

Он отстранился. Хотел, чтоб его оставили в покое. Разве так занимаются любовью?

Отвечать на звонки во время секса? Какая же она эгоистка!

– Я пешком дойду, – пробормотал он и вышел из машины, хлопнув дверью как раз перед тем, как зажегся зеленый свет.

Фрэнси задумалась, не понимая, что с ним такое. Сзади посигналили, и она тронулась. Да ладно, ничего страшного. Иногда у него бывает плохое настроение. Прогуляется и отойдет. Особенно (если она не ошиблась, посмотрев на тучи) под проливным дождем. Сама она любила гулять под дождем, это очень бодрило тело и проясняло ум.

Она позвонила Крошке Мари.

– Да?

– Собирайся.

– Куда?

– К Элизабет.

– Хорошо.

Уже через десять минут она забрала Крошку Мари в двух кварталах от ее дома.

– Я тут кое-что взяла с собой, – сказала Крошка Мари и поставила в ноги позвякивавшую железом спортивную сумку.

– Отлично, – похвалила Фрэнси. – А что у тебя с бровями?

– Я их выщипала. Хотя, по-моему, перестаралась.

– Сильно перестаралась. Выглядишь как идиотка. Зачем делать это самой? Я же говорила тебе, сходи к моему косметологу!

– Я люблю все делать сама. А если тебе так любопытно, могу рассказать, что мне надо привести себя в порядок перед свиданием вслепую.

– Свидание вслепую?

– Джим с Луизой подогнали мне какого-то парня, вроде как очень милого, симпатичного, отсидевшего… ну, и все такое.

– Когда это будет?

– Двадцать шестого.

– Что ты наденешь?

– Что-нибудь сдержанное, но удобное и элегантное.

– Надеюсь, не юбку?

– Почему нет?

– У тебя ноги, как у штангиста.

– А у тебя живот как у беременной.

Женщины зло посмотрели друг на друга. Обеим было совершенно ясно, что они ведут себя как дети, но именно так они общались друг с другом – иногда по-детски, но очень грубо, обижая друг друга.

– Я не хотела… – извинилась Фрэнси, остановившись на некотором расстоянии от борделя.

– Я тоже, – ответила Крошка Мари.

Обе замолчали, потом взялись за руки. Сестры. Навсегда. До самой смерти.

Как ни в чем не бывало, они вышли из машины, прошли через гараж и поднялись на лифте в «Женский рай», где одетая в корсет брюнетка тут же проводила их в кабинет Элизабет. Девочек и клиентов в соседних комнатах нельзя было беспокоить расспросами. Сейчас у Фрэнси и так будет на руках полный список мужчин (и женщин), которые приходили в «Женский рай» за последний месяц, так что она скоро все узнает.

Крошку Мари, как всегда при посещении этого заведения, начало мутить. Годы работы проституткой оставили в ее душе глубокие шрамы, от которых ей никогда не избавиться.

Боль. Унижение. Незащищенность.

Она несколько раз так глубоко вдохнула, что закружилась голова. Этому приему она научилась у Фрэнси, а той посоветовал его доктор Лундин как средство спасения во время панических атак.

Помогло. По телу Крошки Мари разлился покой, неприятные ощущения исчезли.

Да, она была раньше проституткой. Проституткой-неудачницей. Но есть и удачливые шлюхи, такие как Элизабет с ее девками. Кроме той крошки, что выпрыгнула из окна.

– К тебе пришли, – объявила черноволосая красотка. Элизабет удобно раскинулась на диване в стиле рококо. Маман была занята вышиванием рождественских узоров на трусиках девочек.

Фрэнси, а за ней Крошка Мари зашли в комнату, не ожидая приглашения. Элизабет сразу же вскочила и подошла поздороваться. Сначала поцеловала Фрэнси руку, затем чмокнула ее в обе щеки. Крошке Мари она только кивнула.

– Садитесь, пожалуйста, – пригласила она. – Что вам предложить?

– Кофе, – сказала Крошка Мари. – Черный и очень крепкий. Никакого печенья. Фрэнси худеет.

– Худеешь? – удивилась Элизабет и быстро просканировала взглядом фигуру Фрэнси. – А зачем? У женщины должно быть немного…

Но тут же закрыла рот. Фрэнси ее слова явно не понравились. Тело. У женщины должно быть тело. Да, но в меру!

– Ты принесешь, что надо, дарлинг? – обратилась Элизабет к красотке брюнетке, тут же отправившейся выполнять заказ.

Элизабет опять уселась на диван и показала им трусики, на которых она вышивала северного оленя с красной мордой.

– Осталось всего пара стежков, – гордо сказала она.

Элизабет, женщина лет пятидесяти, была невысокого роста, с разглаженными парикмахерским утюгом темными волосами до плеч и фигурой, напоминавшей Фрэнси о Мэрилин Монро. Обычно она носила красный халат от Хью Хефнера и тапочки с Микки Маусами. Под халатом либо вовсе ничего, либо дорогое кружевное белье «Викториас сикрет», купленное где-нибудь в Лондоне, Париже или Нью-Йорке. На носу у Элизабет сидела пара очков с простыми стеклами в толстой черной оправе, она считала, что это очень красиво и придает ей налет интеллектуальности.

От трех распавшихся замужеств у нее было четверо детей. И она по-прежнему общалась со всеми бывшими мужьями, каждый из которых потихоньку ходил к ней налево. Элизабет обладала ненасытным сексуальным аппетитом и считала себя нимфоманкой, в чем практически призналась Фрэнси. Но большим недостатком для бизнеса это не было, если учесть, что она работала проституткой с подросткового возраста. Она была удачливой шлюхой.

– Какая ты рукодельница! – похвалила ее Фрэнси и села рядом на диван.

– Да ну, это совсем несложно, – сказала Элизабет, – у меня была пятерка по труду.

– Поздравляю, – хмыкнула Крошка Мари и уселась с другой стороны от Элизабет. – А что у тебя с лицом? Подтяжку сделала?

– Может, и сделала, – ответила Элизабет и ехидно улыбнулась Крошке Мари, с которой была в довольно напряженных отношениях. – А ты, вижу, брови выщипала?

Крошка Мари промолчала. И задумалась – где ей теперь взять искусственные брови? Нельзя же идти на свидание с незнакомцем похожей на удивленную Магику де Гипноз.

– Вы, наверно, за деньгами приехали, так? – спросила Элизабет и продемонстрировала трусики с уже готовой вышивкой «Северный олень с красной мордой». – Месяц был удачный. Будешь довольна, Фрэнси.