- Раскаяться в грехах и попросить благословения!
- Похвально, сын мой, что вы раскаялись!
Но священник уже не смотрел на индейца, замершего перед ним в покорной позе кающегося грешника. Он смотрел на крыльцо дома, откуда спускалась по ступенькам невеста с просительной и нежной улыбкой на юном лице. Рони Уолкотт проследил за взглядом священника и замер, также зачарованный.
- Добро пожаловать в наш дом, ваше преподобие, сэр Джон Калверт! Меня зовут Оливия Эстер Гибсон, святой отец. Простите во имя Христа моего горячего и непредсказуемого брата. Вы ведь не хотите, чтобы будущие прихожане вашей церкви сожительствовали во грехе? Вот он и сделал это только ради меня, а не по злому умыслу! И прошу вас, ваше преподобие, благословите это непредсказуемое дитя Господне - Рони Уолкотта, а также благословите и освятите наш брак с мистером Берни Дугласом, - и Оливия с милой улыбкой повернулась к застывшему возле крыльца Берни.
Фрэнк Смитт смотрел на свою дочь с изумлением и гордостью. Его божья коровка, козявочка, так прекрасна и обходительна! Он никогда и не подозревал, что в ней столько мужской уверенности (как это ни странно!) и прелестного женского обаяния. Она все больше удивляла его и ставила в тупик - эта маленькая, но решительная хозяйка горного ранчо <Клин Крик>. И, по всей видимости, ей очень нравилась ее новая роль.
Совершенно растаявший от умиления, пастор при всем своем возмущении не смог ей отказать:
- Конечно, конечно, дочь моя. Вы правы… Куда пройти, чтобы подготовиться?
- Мисс Роззи, пожалуйста, проводите его преподобие Джона Калверта в столовую.
Шагая за Роззи, священник Томсон скрылся в доме. Следом за ними направились Берни Дуглас и Рони Уолкотт.
Оливия огляделась и протянула свою маленькую горячую и шершавую от работы руку отцу:
- Веди свою козявочку к новобрачному, папа! Давай запомним навсегда этот незабываемый день на ранчо <Клин Крик>!
- Как жаль, Оливия, что твоя мамочка Эстер не видит сегодня тебя! - отец внезапно смутился и поцеловал руку дочери, чего давно уже не делал. - Пойдем, малышка.
- Папа, как ты можешь говорить такое? Мама всегда со мной рядом! Она видит и знает каждый мой шаг.
- Конечно… Идем, нас ждут, дитя мое.
Они торжественно и неспешно поднялись по ступенькам крыльца, миновали просторный коридор и вступили в столовую. Мисс Сара еще раньше помогла Оливии украсить комнату букетами осенних крокусов - оранжевых и снежно-белых, с полными душистой пыльцой тычинками. А сейчас негритянка подошла к Оливии и приколола к ее вьющимся волосам неизвестно откуда появившийся на ранчо венок из крохотных искусственных цветов из шелка, а затем легонько подтолкнула девушку в спину:
- Благослови вас Господь, мисс Оливия.
Пастор благословил и освятил молитвой красное виноградное вино и пресный хлеб, выпеченный Роззи специально для венчального дня. Сара застелила маленький столик белой скатертью, поставила распятие и зажгла свечи. Роззи встала рядом с Оливией в качестве подружки. Она была удивительно привлекательна в светло-голубом платье.
После хлебопреломления и причащения каждого присутствующего священник приступил к таинству венчания:
- Оливия Эстер Гибсон, согласна ли ты взять в мужья Бернарда Дугласа? - спросил его преподобие Оливию, как когда-то предсказывал в этой комнате ее суженый.
- Согласна! Да, согласна! - Оливия немного задыхалась от волнения и торжественности момента. - Обещаю хранить ему верность до тех пор, пока смерть не разлучит нас.
- Бернард Дуглас, согласен ли ты взять в жены Оливию Эстер Гибсон?
Берни проглотил слюну, собравшуюся во рту от волнения. Слегка нервничая, молодой человек глубоко вздохнул и с силой выдохнул слова:
- Согласен! Я люблю эту женщину, ваше преподобие. И обещаю хранить ей верность до тех пор, пока смерть не разлучит нас.
- Волей Господа нашего Иисуса Христа объявляю вас мужем и женой, дети мои!
- Аминь! - дружно завершили присутствующие.
Оливия и Берни обменялись кольцами и поцеловались, принимая поздравления.
- Примите и мои поздравления! - в столовую вошел сэр Питер Хиддингс.
- Проходите, прошу вас, шериф! - Берни Дуглас удивленно смотрел на шефа полиции. - Мы не слышали, как вы подъехали к дому, сэр. Для нас это большая честь!
- Простите, мисс Гибсон, я приехал узнать: было похищение священника или нет! Я знаю, что именно вы хозяйка ранчо. Потому и обращаюсь к вам, мисс.
- Извините, сэр Хиддингс, с этой минуты я миссис Дуглас! - Оливия гордо смотрела на шерифа.
- Простите, мэм! Я не сообразил сразу! Миссис Дуглас, можно я задам вам несколько вопросов? Дело в том, что я приехал не один. Возле поворота на ранчо меня ждут десятка полтора крепких парней… С вами все время связаны какие-то таинственные истории, мэм!
- Я слушаю вас, сэр!
Оливия насторожилась, но держалась очень сдержанно и спокойно.
- Говорят, на вашем ранчо скрываются беглые чернокожие женщины и Фрэнк Смитт, главарь банды гангстеров. Это правда?
- На нашем ранчо ни беглых, ни бандитов нет, сэр Хиддингс! И даже предположения об этом оскорбительны! Можете так и передать этим господам. И еще - если они сунутся со своими подозрениями на мою землю, то пусть знают, что я умею стрелять не хуже Робин Гуда! И моя рука не дает промаха. Точно так же стреляют и все мои близкие.
- Хорошо, миссис Дуглас. Но недавно пропали два агента миссис Хаммонд. Их тела обнаружили в Гранд-Ривер. Этих бедолаг кто-то сбросил с обрыва в воду, вероятно, в окрестностях Смоки-Хилл!
- Сочувствую миссис Хаммонд, но не имею чести быть знакомой с ней или, тем более, с ее агентами, сэр Хиддингс… Неужели вы подозреваете меня, сэр Хиддингс? А вам в моем доме всегда рады, сэр.
- Благодарю, миссис Дуглас, - расшаркался шериф.
Он был сражен обаянием Оливии и понимал, что этой юной женщине многое по плечу.
- Вас проводить, сэр Джон Калверт? - предложила Оливия священнику. - Прихожане будут рады видеть вас живым и здоровым! Надеюсь, подаренная церкви Святой Троицы лошадь компенсирует ваше непродолжительное отсутствие?
- И небольшое пожертвование в церковную кассу?.. Примите это от нашей домашней церкви для вашей - приходской! - и Рони Уолкотт протянул пастору заранее приготовленный конверт.
- Сейчас я переоденусь, сэр Калверт, и мы все с удовольствием прокатимся до границы ранчо! Берни, дорогой, тебе тоже пора размяться! - Оливия пристально посмотрела на мужа.
- Хорошо, дорогая! С удовольствием!
Берни Дуглас внимательно наблюдал за юной женой. Его удивляло, как переменилась эта девочка за прошедшие месяцы. У него было ощущение, будто она повзрослела внутренне на десяток лет, внешне оставшись такой же нежной и прелестной! Словно само время властвовало над ее душой и сознанием, выковав столь скоро твердый характер при все той же внешней уязвимости и беззащитности.
Оливия появилась на крыльце в прежней мужской одежде. Мягкие замшевые индейские брюки с бахромой теперь только подчеркивали ее изящество и грацию. Она самостоятельно оседлала гнедую кобылку.
- А почему не Лили? - поинтересовался Берни, взнуздывая своего Презента.
- Лили нужно поберечь, Берни! Ей предстоит ожеребиться первый раз, - как видно, Оливия заботилась и беспокоилась о своей любимой кобылке.
- А тебе не вредно ездить верхом, Оливия? - Берни не менее беспокойно оглядывал ее немного изменившуюся фигуру.
У Оливии слегка раздались бедра и чуть-чуть пополнела грудь. Но талия все еще оставалась гибкой и тонкой.
- Не беспокойся, родной! - Оливия провела ладонью по плечу мужа. - Я знаю, что малыш сам подаст мне знак! Дорогой, это не болезнь, а нормальное состояние зрелой замужней леди! - и она легко вскочила в седло.
Кавалькада всадников растянулась по дороге. Длилась золотая пора индейского лета. Бархатное солнечное лето растворилось в воздухе, нежным ветром ласкало разгоряченные лица, перебирало волосы.
