— Никому не открою без представителя банка, — нервно повторял из-за двери девичий голос.

— Это обменный пункт банка «Эллис», он не имеет к нам отношения, — излишне равнодушно сказала Нина Вахтанговна.

— Ну что ж, придется вызвать представителя банка, — откликнулся Грузанов. — Раз уж мы вас посетили. Не хочется проводить аналогий, но в казино «Эсмеральда», откуда мы к вам пожаловали, тоже есть пункт обмена валюты. Так там доллары прямо на фишки меняли, а это, как известно, нарушение.

— У нас приличное заведение. — Свимонишвили обдала майора ледяным взглядом. — Еще раз повторяю, наше казино не имеет никакого отношения к пункту обмена валюты. Банк арендует площади. Очевидно, им это выгодно.

— Очевидно, — согласился майор.

— Вы, кажется, хотели ознакомиться с лицензией? Прошу в мой кабинет.

Нина Вахтанговна резко повернулась, взглянула на одного из своих охранников, неизменно стоявших за ее спиной. Светловолосый, с приятным, располагающим лицом человек чуть опустил веки, потом отыскал взглядом кого-то в зале. Женщина быстро пошла по длинному коридору. За ней, толкаясь в узком проходе, направились Грузанов, сотрудники налоговой полиции, оперативник МУРа. Фрязин внимательно наблюдал за охранниками госпожи Свимонишвили. Белесый шел впереди хозяйки, отворил перед нею дверь кабинета.

— Ах ты, сволочь! — вскрикнул вдруг кто-то за их спинами. Процессия остановилась, все обернулись назад. В игровом зале шла борьба. Один из секьюрити валялся на полу, воя от боли. На нем сидел здоровенный сотрудник физзащиты, выкручивая поверженному руки.

— Гад, ты мне руку вывихнул, — орал тот благим матом.

— Что происходит? — грозно спросил Грузанов.

— Петр Иванович, этот деятель меня электрошокером ткнуть хотел, — доложил громила, не прерывая своего занятия. Из рук прижатого к полу парня действительно выпал электрошокер.

— Занесите в протокол, — бросил подчиненным Грузанов.

Нина Свимонишвили небрежно сбросила с плеч норковое манто, которое тут же подхватил кто-то из ее свиты, прошла к своему письменному столу, села в крутящееся кожаное кресло, принялась неторопливо выдвигать ящики. В кабинет вошел один из оперативников МУРа.

— Владимир Юрьевич, — обратился он к Фрязину, — вот, посмотрите, изъяли у посетителей.

Он выложил на стол хозяйки кабинета пару коробочек с ампулами, одноразовые шприцы и пакетики с желтоватым порошком.

Госпожа Свимонишвили мельком глянула на стол, пожала плечами: дескать, я-то при чем?

Володя взял одну из ампул. Мутноватая, желтоватая жидкость. Он уже видел такие ампулы раньше.

— Судя по виду, «китайский белок»? — неизвестно кого спросил Фрязин, посмотрев при этом на Нину Вахтанговну.

Ресницы женщины слегка дрогнули, но лицо осталось непроницаемым, сохраняя холодную презрительность.

— Мы, конечно, ничего не знаем, — вроде как про себя пробормотал Володя.

Но что-то в кабинете его настораживало. Он еще раз осмотрел присутствующих. Ну да, нет белесого охранника. Когда же он исчез? Володя вспомнил, что тот открывал дверь кабинета, чтобы пропустить хозяйку, потом была возня в зале, которая всех отвлекла, а потом… потом он его не видел!

— Оформите изъятие и задержите владельцев, — бросил оперативнику Фрязин, направляясь к двери.

— А что, налоговое управление и наркотики ищет? — услышал он за спиной насмешливый женский голос с грузинским акцентом. Чертыхнувшись про себя, Фрязин вышел в коридор.

Там никого не было. Володя быстро пошел в противоположную игровому залу сторону.

Коридор огибал служебные помещения каким-то замысловатым образом. Фрязин завернул за угол и увидел белесого. Тот не спеша шел ему навстречу, на ходу застегивая ширинку.

— Тебе чего, мужик, тоже в сортир надо? — обаятельно улыбаясь, поинтересовался он. — Пойдем, провожу.

Фрязину ничего не оставалось делать, как пройти под конвоем в сверкающий чистотой туалет.

Они вернулись в кабинет вместе. Нина Свимонишвили быстро глянула на охранника и отвела глаза. Майор Грузанов внимательно рассматривал лицензию. Документ был в полном порядке.

— Товарищ майор, приехал представитель банка, — отрапортовал сотрудник физзащиты, пропуская в кабинет крупного рыхлого мужчину лет тридцати в очках с сильными линзами.

Мужчина отыскал глазами госпожу Свимонишвили. Его испуганный взгляд как будто вопрошал о чем-то. Встретившись с непроницаемым взором черных грузинских глаз, он вздохнул и спросил присутствующих:

— В чем дело, господа? Какая крайняя необходимость заставила вас поднять занятого человека среди ночи с постели?

Майор Грузанов в очередной раз пропел про проверку заведений игорного бизнеса и предложил представителю банка дать команду своей бдительной сотруднице открыть неприступные двери, дабы удостовериться в абсолютной правильности проведения операций по обмену валюты на территории казино. Представитель банка пожал плечами — дескать, мы что? мы пожалуйста! — и направился к обменнику, сопровождаемый Грузановым, ребятами из налоговой, Фрязиным и подчиненным ему оперативником МУРа. Еще двое остались у кабинета госпожи Свимонишвили, которая наотрез отказалась присутствовать при проверке обменного пункта.

— Катерина, открой, — приказал рыхлый мужчина, стукнув костяшкой пальца в закрытое окошко. — Это я, Альберт Григорьевич!

Но Катерина не отзывалась. Сделав еще две безуспешные попытки докричаться до несговорчивой Катерины, представитель банка недоуменно пожал плечами, достал собственную связку ключей и отомкнул замки. Фрязин, предчувствуя неладное, оттеснил его плечом и распахнул металлическую дверь. Девушка сидела спиной к входу, лицом к открытому настежь сейфу. Одна рука лежала на столике, в ней был зажат шприц. Фрязин шагнул внутрь, заглянул в ее бескровное лицо. На него смотрели пустые, с расширенными зрачками глаза. Другая рука девушки безвольно свисала вдоль туловища. Володя тронул запястье. Пульса не было, девушка была мертва.

Такси остановилось.

— Ну вот. Череповецкого, дом четырнадцать. Приехали.

Шофер все еще с опаской поглядывал на щуплого пассажира. Андрюха смотрел на улицу. «Свалить, может? — мелькнула у него отчаянная мысль. — Я-то, может, и свалю, так этот гад мамашу достанет». Андрюха опять вспомнил задушенную Читу. В этот момент из парадного соседнего дома, под номером 12, не спеша вышел Митяй. Сунув водителю деньги, Андрюха вышел из машины. Митяй подождал, когда такси отъедет, и подошел к Андрюхе.

— Ну как, порядок?

— Ой, Митяй, я думал, помру от страха. А если бы он тоже тачку поймал и догнал меня?

— Догнал бы — убил, это факт, — весело откликнулся тот. — Но ведь не догнал! Так что ты, Андрюха, справился с первым боевым заданием. Вернее, со вторым.

Митяй многозначительно ухмыльнулся.

«Гад, — с тоской подумал Андрюха. — Как же мне от тебя, гада, отвязаться? И ведь пришьет тут же, чуть что не по нему. Плевать ему на меня, да и на всех, психу этому. У Доктора меня оставил, а сам с товаром смотался. А если бы Доктор и вправду догнал да подключил кого надо — не один же он по наркоте работает, наверняка в команде какой-нибудь. Изрезали бы на полоски…» — Андрюхе стало так жаль себя, что он тихонько заскулил.

— Ну что ты воешь, чмо? — с угрозой спросил Митяй.

— Я ничего… — всхлипывая, ответил Андрюха.

— Чего разнылся как баба? Сейчас к Женьке придем, оттянемся. Да мы с таким товаром — миллионеры. Другой бы на моем месте бросил тебя у Доктора, а я тебе адрес оставил. Цени, убогий.

— Да зачем я тебе, Митяй? — хныкал Андрюха, пока они шли дворами. — Ну какой с меня толк? Отпусти ты меня. Я, клянусь, ничего, никогда…

Он захрипел, прижатый к стене дома. Горло его было стиснуто железной рукой.

— Отпущу я тебя только под воду, — жутко улыбаясь и глядя побелевшими глазами на парня, медленно проговорил Митяй. — Ты, падаль, забыл, кто ты и кто — я! Я — сверхчеловек, а ты — мое домашнее животное. Чтобы мне скучно не было. А как станет мне с тобой скучно, так это будет последний день твоей плевой жизни. Понял?