— Значит, наказать тренера, — не сдавался Маркиз. Для увеселения народа обязательно надо кого-то наказать. — Кто он у них там? Тушканчик?

— Гусь, — поправил министр спорта, поедая пятую порцию телятины с кровью. Под ним трещали аж два стула. Потерять их он не боялся, из-под такого фиг вытащишь.

Ситуация с Упырским рисковала обернуться скандалом. Московия всегда старалась держать марку в конкуренции с Петербургом. Покупка команды петербуржским вампиром, да ещё и показательные избиения игроков — всё это наносило удар по авторитету правительства.

— И вообще, откуда у Упырского столько денег? — недоумевал Маркиз. — В Московии ни у кого не может быть столько денег, всё идёт исключительно народу!

Министры прослезились кровью и зааплодировали. В коридоре какойто журналист, записав фразу в блокнотик, бросился строчить книгу о Маркизе. А Упырский тем временем давал телеинтервью.

Брюнетка в зелёном сидела на большом резном стуле, положив ногу на ногу. Удовлетворённо накручивая чёрную прядь на палец, она напевала себе под нос какой-то старинный мотив. Бокал с кровью, который она приняла из рук своего Воина, был давно пуст и разбит об пол. Она поступала так после каждого вынужденного и ненавистного ей потребления проклятой красной жидкости. Впрочем, в этот раз она даже не заметила приторного солёного вкуса, так хорошо было на её чёрной душе.

Она была очень удивлена тем фактом, что даже в ТАКОМ мире не перевелись ещё настоящие мужчины. И этот уродец с усами и шпагой неожиданно показал себя с самой лучшей стороны. Он не отверг её дары в отличие от первого упыря. Естественно, она их всех ненавидела, но даже такому ничтожеству не смогла отказать. Брюнетка узнала его имя. Она всегда узнавала имена своих мужчин, прежде чем убить или вознаградить их, это в порядке вещей.

— Ну почему вы меня не послушали?!

Рядом с ней из угла в угол метался Воин, не зная, куда себя деть. Он бы, возможно, накричал на неё, как кричит на всех своих женщин, если бы так не боялся. Несмотря на то, кто он есть, этому вампиру тоже было что терять. Перед нею все, в общем-то, равны, лучше не вызывать её гнев.

— Он поступил правильно, — спокойно пожала плечами брюнетка.

— Но он же не из наших! — стонал вампир.

— Все способны познать милость мою. Даже эти… — скривилась она, чиркая по столу осколком бокала и оставляя глубокие борозды. — Не тебе решать, как мне себя вести.

— Я всего лишь пытаюсь помочь вам достичь нашей… вашей цели! — Воин поубавил спеси, опускаясь перед ней на колени. — Разве вы забыли, что они сделали с вами?

Брюнетка в зелёном ничего не забыла. Другое дело, что создатель самого Воина и его предков тоже был тем, кого она ненавидела. Воин лишь чудом заслужил её покровительство и уж точно не благодаря генам. Лишь её собственные принципы, с которыми она жила уже тысячи лет, не позволяли её гневу обрушиться на таких, как он.

— Мы все здесь жертвы, — прошептал он. — Но скоро всё изменится. Для этого нужно всего лишь…

— Погрузить мир в хаос, — закончила за него она.?

Милена и Кирилл встретились в кофейне «проКРОВий» в полночь. В Вамп-Петербурге было столько кафе и ресторанчиков, что без опытного проводника по ним ходить было просто опасно. Это место было упомянуто в справочнике Службы вампирской безопасности как место встречи кубинских дилеров сербом. Милена справедливо рассудила, что кубинцы куда попало не заходят, значит, кофе тут хороший. Что это за упыри такие, кубинские дилеры, Зубкова не знала, но кофе был важнее.

— Ты слышала про Упырского? — решив не начинать беседу с вопросов о погоде, поинтересовался Кирилл.

— Это тот, который пел: «Когда твой друг в крови, соси её до конца»? — уточнила Милена. Фильм-блокбастер она смотрела ещё в детстве. — Видела его по телеку, когда проснулась. Взял и резко обрёл много хорошего за один день. Деньги, авторитет, не сомнительную славу… А что?

— Да нет, ничего, — пожал плечами Кирилл. — Прямо как в сказке.

— Если бы мы с тобой были в сказке… — ответила вампирша, — ты бы уже давно превратился в принца.

— Да ты и сама-то… — отмахнулся он. — Вампирёнка в коробчёнке. Из одного рукава кости обглоданные летят, из другого — презервативы использованные. Только не танцуй.

Милена эту сказку не читала, так что не поняла, что плохого в обглоданных костях и использованных презервативах. Подумав, что Кирилл всё-таки дурак и ничего умного сказать не может, она решила сменить тему.

— Где ненаглядная? — спросила она.

— Хорошо хоть не про себя говоришь, прогресс. Возможно, твоё самомнение ещё можно скорректировать, — одобрительно покивал Кирилл. — Злата с нами не пойдёт. Ей надо встретиться с братом, да и не любит она ТАКИЕ места…

Место и вправду было странное. У Зубковой тоже было несколько татуировок, в том числе крошечная летучая мышь на запястье, но её она сделала в престижном салоне, где мастеров учили лет по триста, не меньше. Салон тату, в котором свой рисунок обрёл за неделю до смерти Кусанов, больше походил на детский сад, где малыши убили нянечек. Здание стояло на отшибе района Кровчино. Милена в справочник Службы вампирской безопасности не заглядывала, и без него было понятно, что это за место и кто тут живёт. Салон выглядел не по-вампирски, а, скорее, по-человечески. Зубкова плохо знала историю людей, но помнила, что быт неких «бомжей» очень походил на современную жизнь в Кровчине.

Парочка вампиров шла почти под руку по длинному загаженному проходу. Там и тут валялись обрывки бумаги, на них можно было разглядеть варианты татуировок. Периодически из-за какой-нибудь закрытой двери разносились душераздирающие крики. Неужто местные мастера наносят татуаж при помощи серебряного тесака?

— Вы по записи? — буркнул ктото невидимый, когдам Кирилл постучал в нужную створку.

— Нет, но нам очень надо… — откашлялся вампир.

— Только по записи! — послышалось в ответ.

Кирилл озадаченно посмотрел на закрытую дверь. Не салон, а кабинет экс-градоначальника Московии Кружкова. Милена протиснулась вперёд, тоже постучав в дверь.

— Вы по записи? — опять послышался тот же голос.

— По записи, по записи! — отозвалась вампирша, тихо снимая с правой ноги туфлю.

— Зачем тебе туфля? У тебя пистолет в сумке, — недоумевающее прошептал Кирилл, который не верил в способность Зубковой вести мирные переговоры.

— В этих стенах стрелять нельзя, оглохнем, — прошипела Милена. — На тебя рассчитывать нечего, только каблук и остался.

— Фамилия? — проявил бдительность голос по ту сторону дверей, не подозревающий об их дискуссии на тему огнестрельного оружья.

— Мина Харкер! — ответила вампирша.

— Ой! — Голос за дверью сменил тональность, послышалась возня, а затем створка медленно отошла в сторону.

Хозяин не собирался их впускать, но хотел посмотреть, действительно ли к нему на приём нагрянула самая желанная для любого вампира женщина, легендарная любовница Графа Дракулы.

Дверной щёлки Милене было достаточно. Она резко выбросила вперёд руку, так что острый каблук туфли ударил интересующегося прямо по лбу. Тот взвыл, отпустил ручку, и дверь распахнулась. Держа каблук наготове, Милена зашла внутрь. Кирилл последовал за ней.

— Не могу поверить, что этот глупый трюк сработал, — сказал вампир.

— Да ладно, не притворяйся, — фыркнула Зубкова. — Будто бы ты никогда не мечтал, чтоб тебе явилась и трахнула главная женщина всех времён и народов.

— Лет в тринадцать, может быть, — промямлил Кирилл. — И про секс разговора не было.

— Если бы я ему сказала, что Мина Харкер хочет его трахнуть, он бы нас дверью пришиб, когда открывал. — Милена придавила валяющееся на полу тело вторым каб луком.

Мастер татуажа оказался хиленьким носферату (наверное, поэтому так быстро и повёлся на Мину, какому-нибудь альпу пришлось бы врать про бесплатную раздачу коров). Растянувшись на грязном полу, он полностью обнажил своё бледное тело, покрытое татуировками. На секунду Милена впала в шок, ведь кожу упыря покрывали не пентаграммы и голые вампирши в развратных позах, а сердечки, бабочка, зайчики, цветочки и полнощёкие младенцы с луками и стрелами.