Лиза упомянула, что уже получила зарплату за два месяца вперед.

— Мало. Может быть, у них есть и служебная площадь?

— По-моему, нет, — не очень уверенно заявила Лиза, — но я обязательно завтра уточню.

— А куда старый генеральный делся? — растягивая слова, спросил старик Иван Кузьмич.

— Убили его!

За столом установилась нехорошая тишина, потом на Лизу посыпался град вопросов, и ей пришлось в лицах, с подробностями пересказать весь день.

— Дела… — снова первой отозвалась Серафима Карловна, — и ты согласилась? Не боишься?

Недобрыми глазами смотрел на нее свекор Иван Кузьмич.

— Серафима, ты ведь причина ее поспешного и необдуманного решения. Что ты Лизу постоянно попрекаешь куском хлеба? Тебя что, объели? Или у нас места не хватает? Квартира почти двести метров, и дача пятьсот. Пусть живет! Нечего попрекать родню тарелкой супа.

Серафима Карловна взвилась как кобра.

— Чтобы я?.. Да ей!.. Да когда ваш Иван в ванной с шампанским сидел, а мне голову морочил, что ему генерала за Кавказ дали, я даже тогда промолчала. Нет, Иван Кузьмич, не принимаю я ваши претензии. Никогда вы свою невестку не любили!

Наташка, как самая младшая, у которой в силу возраста еще не было больших претензий к старшим, постаралась утихомирить разбушевавшееся море нешуточных страстей деда и родителей. Возведя руки к небу, она возопила:

— Ей-то, Лизе, что делать? Она не подумала и согласилась на эту работу, а если ее завтра тоже убьют?

— Тьфу, типун тебе на язык! — сказала Серафима Карловна.

— Не порите горячку и помолчите минуточку, пожалуйста! — успокоил всех Ван Ваныч.

По роду своей прежней работы ему постоянно приходилось сталкиваться с аналогичной ситуацией, и везде реакция у свидетелей была одинаковой. За каждым углом им мерещатся преследователи, они постоянно оглядываются, боятся собственной тени, стараются мышью юркнуть к себе в квартиру, чтобы быстро закрыться на все замки и наглухо зашторить окна. Поэтому он безапелляционно заявил:

— Просто так еще никого не убили. Чтобы тебя застрелили, ты должен кому-нибудь здорово насолить или перейти дорогу. А ни того ни другого Лиза еще не успела сделать. Это первое. Теперь второе. Сразу не убивают, сначала предупреждают и предлагают сделать то-то и то-то. И только в случае, если человек окажется несговорчивым, его убирают с дороги. Так что ей бояться абсолютно нечего. Я пришлю со своей работы на недельку ей телохранителя, пусть он побудет рядом с нею.

— Меня капитан милиции, из районного управления обещал вечером провожать! — мгновенно покраснев, заявила Лиза.

Шпаки многозначительно переглянулись и одобрительно покачали головами. А затем каждый из сидящих за обеденным столом решил дать Лизе дельный совет. Первой, как всегда, выступила Серафима Карловна:

— Лиза, ты послушай меня. Я сама директор и знаю, с чего начать. Ты завтра первым делом потребуй у главного бухгалтера отчет на последнюю дату, узнай, какая сумма денег на расчетном счете, какие предстоят платежи, и вообще попроси детальную расшифровку всех дебиторов и кредиторов.

— А что это такое?

— Дебиторы — это кто тебе должен, а кредиторы, наоборот, — кому ты должна.

Лиза взяла ручку и, не очень надеясь на память, стала записывать. А Серафима Карловна, воодушевленная всеобщим вниманием, продолжала:

— Просмотри обязательно все рабочие договоры.

— То есть?

— То есть работающие и заключенные на перспективу.

— А где они могут быть?

— В бухгалтерии, у директора или у юриста.

Лиза и это аккуратно записала в блокнот.

— Далее или это даже первое. Уточни список будущих жильцов: кто, сколько и когда платил. И сопоставь его с проектом. Количество проданных квартир должно соответствовать количеству будущих жильцов, а если не все квартиры проданы, то список жильцов должен быть меньше. Ну а если список жильцов будет больше, то, значит, есть двойные продажи.

В этот момент Лиза вспомнила взгляды, которыми обменялись директор банка Помпей и директор фирмы «Град-жилье» Семен Фасонов.

— И третье, — продолжила Серафима Карловна, — возьми штатное расписание и просмотри его. Установи на работе жесткую дисциплину. Будь со всеми корректна, но требовательна.

Затем дал совет старик Иван Кузьмич:

— Лиза, ты переговори с рабочим классом. Ему снизу виднее, кто у вас там чем дышит.

Лиза улыбнулась и ответила, что рабочего класса пока у них один Мыкола, он и швец, и жнец, и на дуде игрец. А Наташка посоветовала всем мужикам, которые есть на стройке, глазки строить.

— Они, мужская ветвь гомо сапиенса, мнят о себе как о царе природы, а ты ему подмигнешь, и он начинает тебе служить, вилять хвостом. Глупые, за чистую монету все принимают.

Затем Наташка вместе с Лизой вышли осмотреть машину.

— Поехали в клуб на дискотеку! — предложила Наташка.

Лиза отрицательно покачала головой. Ее занимала сейчас другая проблема. Она открыла капот, багажник, все четыре дверцы и выбрала место, куда можно было бы снова спрятать револьвер. Пока Наташка разговаривала с кем-то по телефону, она кинула его под сиденье.

«Тойота» еще пахла кожей. Наташка опробовала все тумблеры, включила стереосистему, климат-контроль отрегулировала на восемнадцать градусов, в консоли под потолком нашла футляр для очков, обнаружила даже карман для зонтиков и выдала окончательную оценку:

— Лиза, дурой будешь, если не оставишь себе эту классную тачку.

Лиза усмехнулась:

— Как же я ее оставлю? Завтра новый директор появится, придется возвращать!

— Ладно, подумаем об этом, время еще есть. Поехали прокатимся!

— Поздно уже!

— Поехали!

— Куда?

— В клуб, он до шести работает. Поздороваюсь кое с кем, и вернемся обратно.

Когда они выехали трассу, Наташка, погладив приборную доску, заявила:

— Я себе такую же хочу.

«Губа не дура», — подумала Лиза и ответила:

— Если бы от наших желаний что-нибудь зависело, я бы предпочла ездить на карете.

Она неторопливо вела удобный в управлении автомобиль, получая несказанное удовольствие от езды.

— И чем же тебе карета нравится?

— Карета — это определенный статус. Престижно было лет сто назад иметь собственный выезд. А как обращались друг к другу малознакомые люди — «милостивая государыня». А представь, как сейчас обращаются: девушка, женщина. И к тому же ты сам себе и кучер и седок.

Наташка не была согласна с Лизой.

— Не понимаю я тебя! Если кучер так нужен, найми завтра водителя, пусть он тебя возит.

За разговорами Лиза не заметила, как, повинуясь штурману Наташке, они подъехали к ночному клубу, на котором светилась яркая неоновая вывеска.

— Мы обычно здесь тусуемся! У меня здесь море знакомых.

И действительно, после того как загнали машину на стоянку, с нею, как со старой знакомой, поздоровался швейцар в ливрее и сказал, что Роман еще не подъехал.

Через вестибюль прошли в огромный зал на втором этаже. Кожаные диваны вдоль стены, барная стойка, несколько занятых отдельных столиков в отдалении и громоподобная музыка встретили их. Наташка помахала рукой знакомым и потащила Лизу к бару.

— Ты будешь что-нибудь пить?

— Я же за рулем.

Наташка заказала себе мартини, а Лизе апельсиновый сок и показала бармену на свободный столик:

— Мы там сядем!

Бармен согласно кивнул и сказал, что сейчас заказ принесут.

— Сегодня плачу я! — прошептала на ухо Наташке Лиза.

Но та только махнула рукой:

— И не вздумай, у меня есть клубная карта. С нее все спишут, а кто будет потом ее пополнять, это вопрос не твой.

Лиза предпочла бы не ходить в подобные заведения, но с утра она перенервничала, ей нужна была эмоциональная разрядка, и поэтому она была благодарна Наташке за это приглашение. Чем маяться бессонницей до утра, лучше побыть на людях. И правда, современные ритмы отвлекли ее от бурных событий сегодняшнего дня и связанных с ними беспокойных дум.