— Ну, кажется, мы сумели укротить его, — проговорил Гарри, — держите бутыль ровнее. Доктор, уберите ваши руки, не понимаете, что ли?

Больничный врач, заинтересованный зрелищем текучей массы, дотронулся до рукояти ножа, чтобы почувствовать через нее вязкость массы клона. Он старался помочь Гарри направить клон в бутыль, и мгновение казалось, что вне бутыли остался только один жгут клона. Врач отпустил рукоять ножа и быстро пальцем надавил на жгут клона, чтобы засунуть его в бутылку.

Он тут же отдернул руку, пытаясь отлепить палец от клона, но вместо этого вытянул его обратно из бутылки на лабораторный стол. Фрэнк с ужасом поставил бутыль обратно на стол. Все трое глядели, как по руке врача стремительно двигалась зеленая ткань клона.

— Доктор, — позвал Гарри Марка, — скорее неси раствор. Этот парень приклеил к себе эту тварь, и я не хочу отрубать ему руку.

Прибежал Марк, неся в руке мензурку с раствором йода. Он немедля вылил раствор на запястье и руку врача. Ткань клона сморщилась, стала темно-коричневого цвета в том месте, где на нее попала жидкость.

Клон прекратил дальнейшее продвижение. Поглотив запястье, он остановился перед барьером из йода.

— Я ничего не чувствую, — проговорил врач. — Как вы думаете, мои пальцы под этой коричневой массой целы?

— Боюсь, доктор, — покачал головой Марк, — что их нет. Теперь у вас будет возможность специализироваться только на постановке диагноза. Гарри, я думаю, что эта масса отвалится, когда мы убьем ее йодом.

Они подождали еще немного. Марк отошел, чтобы приготовить еще раствор йода. Фрэнк, пятясь, отошел и поставил пустую бутыль на край лабораторного стола в нескольких шагах от лужи воды и йода, растекавшейся вокруг клона, присосавшегося к руке врача. Гарри поднял нож и посмотрел на коричневый участок ткани клона, на запястье врача.

— И не думай пустить свой тесак в дело, — произнес тот. — С меня хватит неприятностей.

— Но мне не нравится, что эта штука все еще на вашей руке, — сказал Гарри. — Очень не нравится.

— Но ведь она мертвая, не так ли?

— Часть ее мертвая, что верно, то верно, — ответил Гарри и, обращаясь к Марку, спросил: — Доктор, как ты думаешь, удалось нам убить всю эту штуку твоим раствором? Ведь опасно держать ее тут. Еще кто-нибудь может попасться, как этот парень.

Марк закончил приготовление новой порции раствора.

— Возможно, и так. Но, черт возьми, может быть, и нет! — сказал он, подходя. — Мы должны выяснить как можно больше, может быть, нам и не представится другой такой случай.

— Марк, — позвала его Эди, — а откуда бежит вся эта вода?

Она указала на лабораторный стол, с которого вода лилась ручьем.

Марк и Гарри уставились на лужу, растекавшуюся по столу и переливающуюся через край стола. Марк глянул в сторону бутыли с обесцвеченным раствором йода. На краю этой лужи лежала коричневая вздрагивающая ткань клона, а далее рука доктора. Вода вытекала из омертвелой ткани клона. Вдруг до Марка дошел смысл происходящего. Он посмотрел на врача, стоявшего с обескураженным выражением на лице, разглядывающего увеличивающуюся лужу воды. Глаза Марка встретились с глазами Гарри, в которых он прочитал ту же догадку.

— Доктор, это — в нем! — прошептал Гарри.

Он взмахнул ножом и отрубил кисть руки врача — не появилось ни капли крови.

Врач отступил от стола и закричал на Гарри:

— Что ты сделал? Идиот, ты отрубил мне руку! Что ты…

Он внезапно умолк.

К распростертому на полу врачу подбежал Марк и взглянул на остаток его руки. Обрубок представлял собой плотную зеленоватую фосфоресцирующую ткань, покрытую корочкой коричневого, сморщенного слоя.

Марк выпрямился, рядом с ним стоял полицейский.

— Что с ним? — спросил он.

— Эта штука добралась до него. Она проникла внутрь его тела, поэтому, ради бога, держитесь от него в стороне. Лучше станьте у двери и не пускайте сюда никого, пока мы не укротим эту тварь.

— Хорошо, сэр, — полицейский бросился к двери и привалился к ней спиной.

— Гарри и ты, Фрэнк, спровадьте эту массу со стола в бутыль. А я попробую заняться парнем. Ну, иди же!

Фрэнк шагнул и взял бутыль, но держал ее так, чтобы сбегающая с нее вода не попала на его брюки. Гарри принялся сгребать клон в одну кучу, запихивая туда и почерневшую от йода ткань. Марк наклонился над распростертым на полу телом и стал осторожно лить на него раствор йода.

— Эди, приготовь галлон раствора йодной настойки. Налей в кувшин воды, брось туда горсть йодистого калия, а затем добавь горсть йода и смешай все. Все это найдешь там.

Он махнул в сторону шкафа и снова наклонился над телом.

— Доктор, а с ним плохо. Как мы вытянем из него эту штуку?

— Мы этого сделать не сможем. Теперь она уже в нем. Нужно как-нибудь убить ее. Может быть, придется разрубать тело на части и убивать по кускам с помощью йода. Тогда…

Он обернулся к полицейскому:

— Что?

— Комиссар Соренсен за дверью. Пустить его?

— Да, да. Конечно.

Соренсен был комиссаром городского управления здравоохранения.

Это был стройный, безукоризненно одетый и причесанный человек. Он оглядел лабораторию, а затем вопросительно посмотрел на Марка.

— Будет несколько трудно объяснить вам, — вздохнул Марк, — поэтому вы уж поверьте, комиссар, тому, что я скажу, а я постараюсь все изложить по порядку.

— Я готов поверить чему угодно, — сказал Соренсен. — Вы слушали радио? Включите.

Марк кивнул Эди, которая направилась к репродуктору.

— Принеси большие ножницы, — сказал Марк лаборанту. — Мистер Соренсен, этот человек, — и Марк указал на лежащее на полу тело, — только что был убит неким видом организма, который, как можно предположить, обитает в нашей канализационной системе. Всякий раз, как только это вещество почувствует голод или другую какую-то потребность, оно появляется из канализационных труб, нападает на людей и снова исчезает в канализации. Нам удалось отделить кусок этого вещества и выяснить некоторые подробности его поведения. Оно быстро погибает от раствора йода, но для этого необходимо, чтобы ткань этого организма вступила в контакт с йодом, и йод убивает только ту его часть, с которой соприкасается. Этот человек вел себя неосторожно и превратился в это вещество. Сейчас мы должны попытаться убить его. А теперь, пожалуйста, отойдите в сторонку. Гарри, ты готов?

Гарри утвердительно кивнул, и оба принялись за работу. Марк натянул резиновые перчатки и стащил пропитанную раствором йода одежду, из-под нее появилась ткань клона. Гарри отрубал куски ножом, Марк заливал их раствором йода. Соренсен минуту смотрел на их работу, потом ему стало плохо.

Через несколько минут резиновая перчатка Марка впервые соприкоснулась с тонкой, как волос, нитью клона. Клон не отреагировал на нее, словно это была стальная палочка. Марк криво усмехнулся и продолжал добивать клон, лежащий на полу.

Ирэн Аппель топнула красивой ножкой, в нетерпении поглядывая то на свои наручные часы, то на стенные. До начала передачи оставалось пять минут. Как и всегда перед радиопередачами, она чувствовала невероятное волнение. Кто-то вложил ей в руки лист бумаги, и она быстро пробежала глазами небольшое, строк на десять, сообщение, с которым уже ознакомилась раньше. Ирэн внезапно бросила листок и дернулась, вырываясь из-под нежных пальцев парикмахерши.

— Мисс Аппель, — взмолилась та, — пожалуйста!

— Заткнись! — отрезала Ирэн Аппель — Баз! — кинула она через плечо, снова впившись в текст. — Баз Кингслей!

Он появился перед ней, массивный человек с квадратным лицом, обрамленным бородкой.

— Что это за сивый бред? — спросила она его. — Как называются такие басни? Ты что, хочешь казаться остроумным?

Баз провел рукой по своим коротко остриженным волосам.

— Успокойся, Ирэн, — сказал он. — Все здесь правильно. Мы будем давать об этом передачи каждые полчаса.

Она с ненавистью уставилась на него, чувствуя то же самое, что пережила в то страшное утро, когда читала запись впечатлений очевидца о взрыве атомной бомбы.