Уолтер сидел, вытянув ноги, на свалявшемся тюфяке — другой мебели в тесной каморке не было. По его лицу плясали отблески света от высокой дымной свечи. Войдя к себе в комнату вместе с Рэндалом, он сразу же сбросил накидку, которую носил поверх доспехов. Как и у многих других рыцарей, накидка Уолтера была раскрашена в его геральдические цвета — те же самые, что красовались на его гербе. Уолтер избрал себе простой рисунок из фамильных оттенков — красного и золотого полей, разделенных линией, идущей наискось от правого плеча к левому бедру. На переднем плане помещалось изображение зеленой сосны. После накидки Уолтер снял кольчугу и стеганый кафтан, который надевал под доспехи. Теперь на нем осталась лишь простая полотняная нижняя рубаха, почти такая же грязная и пропотевшая, как у Рэндала.

«Он, похоже, путешествует уже давно», — подметил Рэндал, и следующие слова Уолтера подтвердили его догадку.

— Я иду в Таттинхем, — сказал Уолтер. — Буду там сражаться на турнире.

Рэндал не удивился. Еще до того как покинуть Дун ради занятий волшебством, он знал, что Уолтер начнет участвовать во всех турнирах, как только лорд Элайн решится отпустить его из дому. Если бы юноша сидел в Дуне до смерти отца, то от безделья начал бы куролесить, искать приложения своим силам и доставил бы близким немало хлопот. Посылать его на турниры было делом рискованным, но в конечном счете выгодным для всех. Такой ход событий был в порядке вещей — Рэндала самого ждала бы подобная судьба, если бы он не избрал для себя дорогу волшебника.

— Давно ты странствуешь? — спросил кузена Рэндал.

Уолтер кивнул.

— Меня посвятили в рыцари в прошлом году. Сначала я путешествовал с сэром Паламоном, но теперь странствую в одиночку.

Он помолчал и внимательно всмотрелся в Рэндала.

— Ну, со мной все понятно. Вопрос в том, дружок, что здесь делаешь ты?

Рэндал бросил мокрую тряпку обратно в миску и пожал плечами.

— Долгая история.

— Я и не думал, что короткая, — язвительно заметил Уолтер. — Но сегодня вечером я никуда не спешу. Так что рассказывай. Давно ты живешь вот так?

— То есть зарабатываю себе на жизнь черной работой? — переспросил Рэндал. — С весны. А до тех пор я жил в Тарнсберге, изучал волшебное искусство.

— Тебя забрал туда этот странствующий колдун, забыл, как его зовут?

— Волшебник, — поправил его Рэндал. — Мэдок не колдун, а волшебник. Да, я ушел с мастером Мэдоком.

— Так отец и говорил, — краем рта улыбнулся Уолтер. — Видел бы ты, как взбесились сэр Паламон и сэр Иоганн! Оседлали коней, были готовы скакать за тобой, вернуть силой. Тот стражник, что видел, как ты ушел и не остановил тебя, чуть не поплатился головой!

— И что же было потом? — поторопил брата Рэндал.

— Да ничего особенного, — ответил Уолтер. — Отец позвал сэра Паламона и сэра Иоганна, поговорил с ними, после этого они отвели коней обратно в стойла и больше ни разу не вспоминали о тебе.

«Мэдок сказал, что сообщил обо мне лорду Элайну, — припомнил Рэндал. — Интересная, наверно, была беседа».

Восторг Уолтера от встречи быстро улегся, он заговорил серьезнее.

— Что же ты ушел просто так? Мог бы хотя бы ко мне зайти, попрощаться. Ты же знаешь, я бы никому тебя не выдал.

Рэндал смущенно отвел глаза и покосился на миску с водой.

— Мне казалось, ты не поймешь.

Уолтер ничего не ответил. Через минуту неловкое молчание оборвал стук в дверь.

— Наверно, ужин принесли, — сказал Уолтер, явно радуясь перерыву в неловкой беседе. — Хочешь есть?

Рэндал кивнул Уолтер подошел к двери и открыл. У порога стояло деревянное блюдо с мясным пирогом и буханкой хлеба. Рядом покоилась большая кожаная фляга с водой. Уолтер кинжалом разрезал, пирог пополам и протянул половину Рэндалу.

— Ну, — снова заговорил Уолтер, когда с ужином было покончено, — расскажи мне о Тарнсберге.

С минуту Рэндал помолчал. Как описать Школу тому, кто никогда не учился в ней? Уолтеру ни за что не понять, как огорчается ученик волшебника, когда простейшее заклинание никак не срабатывает, не узнать той бесшабашной радости, какую испытываешь, видя, что самое сложное колдовство после долгих стараний получилось как следует.

— Эго город на западном берегу, — сказал наконец Рэндал, не поднимая глаз. — Там я изучал магию.

— Целых три года? — недоверчиво спросил Уолтер.

Рэндал кивнул. Он чувствовал, что двоюродный брат с любопытством смотрит на него, и следующий вопрос Уолтера не удивил юношу.

— А можешь показать что-нибудь?

Рэндал покачал головой.

— Не могу.

— Как это — «не могу»? Ты что, за три года ничему не научился?

— Научиться-то научился, и даже большему, чем рассчитывал, — отозвался Рэндал. — Когда-нибудь я тебе все расскажу, но не сейчас.

Он невольно содрогнулся. Ему вспомнился тот последний раз, когда он творил волшебство, — это было в башне у мастера Лэрга, в комнате, полной демонов, среди мерзких существ, жаждавших отведать его крови. При мысли о них у Рэндала пересохло во рту. Он потянулся к кожаной фляге с водой, но его запястье стиснула мускулистая рука Уолтера.

Двоюродный брат перевернул его руку ладонью вверх. Рэндал не сопротивлялся.

— Ну и шрам у тебя, — покачал головой Уолтер через мгновение. — Откуда он?

— Схватил меч не за тот конец.

Уолтер рассмеялся.

— Да уж, как же! После всех уроков сэра Паламона! Ну Рэнди, уж пошутил так пошутил… Схватил меч не за тот конец, скажешь тоже!

Потом веселье Уолтера пошло на убыль: он повнимательнее вгляделся в длинный багровый рубец.

— Так ты не шутишь? — тихо переспросил молодой рыцарь. — Шрам недавний. Ты мне не расскажешь, где его получил?

— Нет.

— Рэндал, — промолвил Уолтер. — Что бы ни случилось, мы с тобой одна семья. Кого мне убить в отместку за тебя?

— Никого, — ответил Рэндал, убрал руку и сжал ладонь, скрывая шрам. — Он уже и так мертв.

Уолтер долго всматривался в брата оценивающим взглядом.

— Понятно. А ты-то сам чем сейчас занимаешься? Идешь куда-то или просто так бродяжничаешь?

Хоть на этот вопрос Рэндал мог ответить.

— Иду в Таттинхем; в дне пути оттуда, в горах, живет один человек. Мне нужно его отыскать.

— Вот здорово! — Уолтер неподдельно обрадовался. — Можем несколько дней идти вместе.

Рэндал потрогал ссадину на щеке и с сомнением взглянул на кузена.

— Ты пойдешь с этими… с остальными?

— Да, наверно… пожалуй, пойду, вместе безопаснее. Ох, прости, я понимаю, что тебя тревожит, — Уолтер нахмурился. — Скажем им, что ты мой оруженосец. Они не заподозрят, что ты и есть тот мальчишка, которого они избили в темноте.

— Да, вряд ли догадаются. — «Кроме того, — решил он, — у Реджинальда со всеми его дружками не хватит ума додуматься до такого». — Но я не смогу соврать, если они спросят меня, кто я такой, — сообщил он двоюродному брату. — Я странствующий волшебник; хоть я сейчас и не могу творить магию, все равно волшебники всегда говорят только правду.

— Я и не прошу тебя лгать, — немного натянуто произнес Уолтер. — В конце концов, мне тоже придется поручиться своим словом. Ты будешь носить мои цвета, поскачешь на моей запасной лошади, будешь следить за моим оружием, помогать мне — словом, делать все, что положено оруженосцу… Если ты еще не забыл, что это такое.

— Не забыл, — вздохнул Рэндал.

— Вот и хорошо, — сказал Уолтер и задул свечи. В комнате стало темно, лишь на полу белел лучше лунного света, пробивавшийся сквозь щель между ставнями. — А теперь спокойной ночи. Разбуди меня поутру.

Незадолго до рассвета во дворе закукарекал петух. Рэндал встал, выглянул во двор, залитый сероватым предутренним светом, быстро оделся, набросил на плечи запасную накидку кузена и с восходом солнца разбудил Уолтера.

— Ну что, оруженосец, — подмигнул Уолтер, привесив к поясу меч. — В путь? — он улыбнулся Рэндалу. — Хорошо все-таки снова видеть перед собой родное, знакомое лицо.

— Надеюсь, не слишком знакомое, — отозвался Рэндал — Вряд ли Реджинальд будет раз видеть меня снова.