– Ну смотри, если что серьёзное…
– Да ничего такого, небольшой жар был и голова до сих пор как ватой набита.
– А нам начальник с утра лекцию прочёл о необходимости соблюдения режима дня и недопущении здоровьяухудшения.
– Надо же, какую развлекаловку я проспал, – он улыбнулся уже веселее. – Досталось вам из-за меня.
– Ты нас больше так не пугай, – посерьёзнела Елена. – Знаешь, какого визгу София наделала?
– Знаю. По-моему, я его даже из беспамятства слышал.
Елена рассмеялась.
– Ладно, балагур, у нас завтра по плану намечался вертолётный осмотр. Ты машину-то вести сможешь, или мне кого другого искать?
– Смогу, наверное. Кто ещё с нами будет?
– А никого. Физики только вертолёт своей аппаратурой нашпигуют.
– Ну надо же! Вроде ещё человека четыре собирались?
– Планы меняются. Всех относительно свободных отправили на сбор плодов кержики. Из научной экспедиции сделали команду заготовителей, – ядовито прокомментировала последнее распоряжение начальства Елена. – Наше руководство на Земле побыстрей хочет получить с нас хоть какую прибыль, а пока из всего вывезенного отсюда к коммерческому использованию годятся только научно-популярные фильмы о жизни на чужой планете. Но по-моему, они слишком торопятся. Здесь же нужны многие годы серьёзных исследований.
– А что такое «кержика»? – попытался увести разговор от щекотливой темы Славик. Ей только дай, о возможном будущем этой планеты Елена могла рассуждать часами.
– Ещё одно очень перспективное растение. Кустарник с крупными фиолетовыми плодами. Не моя тема. Им Джарвисон Керж занимался. Кстати, первая ласточка – до него ещё никто не решался называть в свою честь местные виды.
– Так нам предстоит романтическая прогулка наедине? Хорошо, – разулыбался Славик.
– Оклемайся сначала, романтик, – и Елена дружески хлопнула его по плечу и ушла к себе в комнату. Требовалось подготовиться к путешествию, которое должно было занять два дня как минимум. Перелёт до ближайшей скальной площадки, посадка, ночёвка, перелёт до базы.
Утром, едва открыв глаза и умывшись, Елена понеслась на продуктовый склад забрать, заказанные ещё с вечера сухпайки. И сильно удивилась, увидев в окне раздачи живого человека. Неужели и эта система вышла из строя? Похоже на то. Хорошо ещё лабораторное оборудование держится, а то как бы не пришлось переходить на световые микроскопы и чашки Петри.
– Это что за рухлядь такая? – в очередной раз за утро она удивилась, увидев на вертолётной площадке Славика рядом с каким-то невзрачным аппаратом.
– Заменили нам машинки. Умники с Земли пересчитали коэффициент сложности прибора с частотой его поломок. И пришли к вполне очевидному выводу, что чем сложней прибор, тем чаще он ломается. Вот, – он повёл рукой в сторону вертолёта, – военная модель, самая простая и надёжная из существующих.
– Я как-то не задумывалась над тем, что мы можем рухнуть в любой момент, – сказала Елена, устраиваясь на жёстком сиденье. – В свете всего выше изложенного, я уже не удивляюсь, что наши коллеги (сплошь профессора и академики) охотно взялись за уборку урожая кержики.
– Постойте! – к ним быстрым шагом приближался Грегсон.
– О, Марк, ты всё-таки решил лететь с нами?
– Какое там, – из-за огорчения в его голосе отчётливее стал слышен акцент. – Вместо своей непосредственной работы я должен заниматься крестьянским трудом! Если бы не контракт, меня бы уже здесь не было! Я вот о чём хотел попросить, – продолжил он, немного успокоившись, – не могли бы вы привести мне оттуда образцы горных пород? Я планировал сам этим заняться, но видите, что получилось…
– Какие образцы и сколько их тебе брать?
– Судя по спутниковым данным, там должен быть такой же базальт, как и здесь. Отколите хоть пару небольших кусочков. Мне на первое время для сравнительных анализов должно хватить.
– Хорошо. Ну, с богом! – и машина плавно поднялась в воздух, оставляя внизу маленькую фигурку Марка Грегсона.
Полёт проходил в тишине – некогда было отвлекаться на разговоры. Елена вела собственные наблюдения и записи, попутно проверяя работу приборов, которыми их нагрузили физики. Даже болтун Славик не делал попыток прервать молчание, погрузившись в какие-то свои мысли. Во всяком случае, Елене, время от времени поглядывавшей на парня, он показался очень сосредоточенным. Они шли на минимальной возможной скорости над верхушками деревьев. Так в молчании прошло несколько часов, пока Елена не решила прервать затянувшуюся паузу:
– Как думаешь, долго ещё наши правительства ограничатся исследованиями Форрестера, прежде чем начнут его массированную колонизацию?
– Не знаю, – как-то безразлично пожал плечами Славик. – По-моему, с самого начала было понятно, что этому месту грозит терраформирование с последующим заселением.
– И тебя это нисколько не волнует? – яростное возмущение в голосе Елены удивило даже её саму.
– Не особенно. Я просто уверен, что пока не придумают, как основательно удешевить портальное перемещение, этому миру массовое освоение не грозит.
– Но ведь те два предыдущих вполне успешно используют как источники минерального сырья!
– Ха, скажешь. Там всё намного проще: завезли технику, оборудовали пару автономных заводиков и устроили несколько человек на ремонт и обслуживание машин. И перемещают на Землю уже чистое железо, никель, олово и тэ дэ. А превращать живой мир в такой же сырьевой придаток глупо и недальновидно. Это даже наши правительства понимают.
Елена недоверчиво поморщилась.
– Зачем же все эти опыты с местной пищей. Сам понимаешь, насколько это преждевременно и рискованно.
– Знаю. Вот траванётся кто-нибудь в первый раз, перестанут гнать коней на переправе, – удачно переврал поговорку Славик.
– Не хотелось бы мне быть этой первой.
– Мне показалось или ты всё-таки ела в столовой какую-то местную зелень?
– Только то, что сама проверяла. А на других надеяться… – безнадёжно махнула рукой Елена и вернулась к своим наблюдениям. Усталость от постоянного напряжения давала о себе знать: голова стала дурной и тяжёлой, в глаза как будто песка насыпали. Хорошо, то уже скоро посадка. Всё-таки тяжело в течение длительного времени удерживать внимание на одном предмете, да ещё таком однообразном, как вид сверху на лес.
К тому времени, как Славик опустил вертолёт на базальтовую площадку, Елена уже почти ничего не соображала. Это накатило внезапно: вот только что ощущалась небольшая усталость, как от длительной, напряжённой работы, как моментально потемнело в глазах, уши заложило до противного звона, тело стало тяжёлым и неповоротливым. Так и не успев выйти из вертолёта, она потеряла сознание.
Очнулась уже лежащей на топчане в грузовом отсеке вертолёта, укрытая спальником. И не сразу поняла, что проникающий сквозь открытую дверь свет – утренний, а не вечерний. Здесь же рядышком, на соседнем сиденье обнаружился Славик.
– Что со мной случилось? – Елена попыталась сесть, но накатившая слабость не позволила ей сделать это.
– Ты потеряла сознание, – Славик подхватил её под мышки и усадил возле стены. – Всю ночь тебя лихорадило, был жар.
Он помолчал немного, потом добавил:
– Прямо как у меня три дня назад.
– Думаешь инфекция? – встрепенулась Елена.
– Подозреваю, – уклончиво согласился Славик.
– А чего к медикам не обратился?
– Ну, на тот момент, я действительно подумал, что просто переутомился, а сейчас, – он демонстративно огляделся по сторонам, – никого из них не вижу.
– Извини. Я тебя уже в чём-то эдаком подозревать начала, – Елена неопределённо повертела рукой и потёрла лоб. Голова не переставала ныть и слабость никуда не делась.
– И правильно. – Славик встал и принёс ей стакан с соком. – Я хотел тебя попросить, если конечно будешь себя нормально чувствовать, не сильно спешить в больничку.
– А чего так? – она вопросительно приподняла брови. Апельсиновый сок, хоть и восстановленный из порошка, был именно тем, чего ей, оказывается, хотелось.
