— Валяй, — с интересом в голосе сказал Хук.

— Я знаю, что «Свобода» всегда была в неладах с «Долгом», — осторожно начал Крот, — поэтому мое предложение вряд ли что-то принципиально изменит в ваших отношениях.

Хук понимающе хмыкнул, показывая, что догадывается, к чему клонит озерный сталкер.

— Их всего четверо, — продолжал Крот, — а вас десятка два. Значит силы примерно равны.

— Говори да не заговаривайся, старик, — оскорбился Ганс. — Они не духи Зоны, а всего лишь тренированные убийцы. И пули от них не отскакивают.

— Ганс, — сказал Хук. — Мы все верим в твою боевую мощь. Но прошу: заткнись.

— Мне нужны мои люди. Живыми. Вам нужен хабар. Я готов дать вам столько, что каждый отсюда уйдет очень богатым человеком. Взять артефакт мало — его еще нужно донести. Это не поучения, а вполне очевидные и конкретные знания. Достаточно отпустить Ганса с этим мешком домой, чтобы рядом с первой же «Электрой» сваленные в кучу артефакты устроили твоему приятелю прекрасный последний салют.

— Эй, ты чего несешь? — с выражением страха и недоумения на лице поднялся со своего места Ганс. — Ты что, сволочь, убить меня хотел?

— А ты меня не сволочи без дела! — впервые повысил голос Крот. — Я тебе, что ли, в мешок вместе складывал «искровое кольцо», «янтарную слезу» и «глаз в ночи»? Знаешь, что происходит с «глазом» рядом с «электрой» во время разряда? Знаешь, как реагирует «искровое кольцо» рядом со «слезой», если рядом что-то сдетонирует?

— Я понял твою мысль, Крот, продолжай, — прервал его Хук.

— Можете даже сказать, что вам надо. Отказа в хабаре не будет. То есть риск оправдан на все проценты. Но мне нужны мои парни: Штык и Хомяк. Живые и здоровые. Как вы это будете делать — сами решайте. Догадываюсь, что проще всего вам «долговцев» перебить. Но меня это не касается.

— Этого мало, Крот, — сказал, немного помолчав, Хук. — Мы и так уже в твоем доме, артефакты собраны, и уже, считай, наши. Вынести их до Периметра — ты нам сам поможешь. Положишь мешок на плечо и пойдешь. Только не говори, что «мы так не договаривались». Этого плача я уже от Паленого наслушался. Нам надо нечто большее, чтобы рисковать своими жизнями из-за двух неизвестных нам людей.

Крот внимательно смотрел в лицо Хука, словно пытаясь прочесть его мысли.

— Если договоренности с тобой настолько условны, — сказал он наконец, — то что бы я не предложил, ты это немедленно заберешь и скажешь «так и было». И как с тобой тогда договариваться?

— Очень просто, — сказал Хук. — Надо сделать так, чтобы мы сами хотели скорее убраться отсюда и добраться домой. А выполнение твоих пожеланий приносило нам что-то еще, помимо хабара. Который еще сбывать надо, здоровьем рисковать…

— Хорошо, — сказал Крот. — Я готов добавить к артефактам алмазы. Крупные, натуральные, хотя назвать их настоящими у меня язык не повернется. Есть одно место, где их целая россыпь после взрыва большой «плеши» осталась. Алмаз, пусть и необработанный, легок, безопасен для переноски и очень дорог даже вдали от Зоны. Но это только после того, как Штык и Хомяк появятся здесь.

— Ого, — радостно сказал Ганс. — Вот это оплата, так оплата.

Двое других «свободников» выжидательно смотрели Хука.

— Ты же понимаешь, — немного подумав, сказал Хук, — что гарантировать жизнь твоих людей, пока они в руках «Долга», мы не можем.

— У нас разумный договор, — сказал Крот. — Ничего невыполнимого от вас я не требую. Делаете все, что от вас зависит с отрицательным результатом — получаете весь хабар с инструкциями по переноске. Если мои люди остаются живы — лично отведу тебя к алмазной россыпи. Вам при любом раскладе выгодно.

— Иными словами, ты предлагаешь нам стать твоими союзниками?

— Можно и так сказать. А что, это противоречит кодексу клана «Свобода»?

— Вовсе нет, — Хук откинулся назад, прислонившись спиной к стене. — Наши мысли следуют в одном направлении. Меня вполне устраивает такой союзник, как ты. Особенно, если надо очистить участок Зоны от смрадного присутствия «Долга».

Крот уже собирался было подчеркнуть, что речь идет о разовом договоре, но последние слова Хука, подкрепленные красноречивым взглядом, заставили его промолчать. Пока Штык и Хомяк находились в плену у «долговцев», сталкеры Хука оказались единственной силой, которую можно было использовать, пожертвовав всего лишь хабаром.

Поэтому вместо ответа Крот протянул «свободнику» руку, ответил на энергичное рукопожатие и залпом выпил налитую Гансом водку.

— Эх, давно настоящей водки не принимал, — сказал он, закусывая куском копченой колбасы. — Ну что, какие будут соображения по предстоящей операции, господа союзники?

Все молчали, пытаясь переосмыслить сложившуюся ситуацию. Тем неожиданней стал голос Буля, долетевший с кровати:

— Ну раз мы теперь союзники и вы нам поможете вызволить генерала Штыка и рядового Хомяка, у меня для тебя, Хрюк, есть весьма ценная информация. Когда твои люди поймали меня в лесу, перед этим они обсуждали как тебя убить. Тебя и каких-то фрименов. Чтоб себе весь хабар захапать.

— Врешь! — вскинулся Ганс. — Врет ведь, Хук. Ничего себе, союзничек! Сразу раскол в наш отряд внести пытается!

— А смысл? — прошамкал Буль. — Мне теперь, паря, надо, чтоб вы сильными были. Пока хотел, чтобы вы слабыми были — молчал. Они еще говорили, мол, Паленого убивать не надо, чтоб он мог их обратно вывести.

Хук нахмурился. Остальные «свободники» только переглядывались в недоумении, но говорить прежде своего командира не решались. В напряженном молчании прошло несколько минут.

— Я тебе верю, союзник Буль, — сказал Хук наконец, поворачиваясь в сторону кровати. — Это очень похоже на то, как делает свои дела Карась. Вот не думал только, что рискнет он и с нами такой фокус провернуть. А Коготь, значит, все это время готовился выполнить его план. Вот почему его человек, отправленный разобраться с Паленым, не вернулся. И вот почему это не беспокоило Когтя.

— Погоди, Хук, я что-то не пойму, — тревожно сказал Ганс. — Нас что, чуть было свои не перебили?

— Да какие они вам «свои»? — с усмешкой сказал Крот. — Бойтесь того времени, когда такие люди станут для вас «своими».

— Только без паники, — сказал Хук. — Кто владеет информацией — у того преимущество. Главное не показывать виду, что мы все знаем. Пока все артефакты не будут на берегу — ничего Коготь делать не будет. Значит, мы контролируем время. А тебе, Крот, хочу сказать, что мы всего несколько минут союзники, а я уже понимаю, что заключил очень выгодную сделку. Не сомневайтесь: «Свобода» умеет выполнять свою часть договоренностей.

34

Устроившись за правым плечом Борга, Хомяк с любопытством наблюдал за тем, как, повинуясь короткому движению джойстика, лодка сперва медленно, а потом все быстрее заскользила по мелкой водяной ряби, ловко набросившей сетку на свою добычу-озеро. Водометы работали почти бесшумно, неторопливо толкая лодку вперед и оставляя за кормой лишь легкий, мгновенно тающий, как мороженое в горячем кофе, пенный след. Остальные «долговцы», расположившись позади Хомяка, осматривали окрестности озера в бинокли.

По лицам безжалостных истребителей мутантов было не понять, чувствуют ли они хоть что-то при виде местных пейзажей. Сам Хомяк, как всегда, остро ощущал самое настоящее благоговение перед бесконечно изменчивой красотой аномального озера. Он наблюдал все это почти каждый день, но всякий раз сердце заходилось от восхищения в груди, и казалось, что вокруг теперь совсем другие места, которые до этого момента он еще не видал.

Утренний густой туман хоть и поднялся выше горы, полностью не рассеялся, закрыв своими молочно-белым клубами привычное серое небо Зоны.

По правую руку громоздилась отвесная, словно отрезанная кривым ножом, стена горы. Сегодня почему-то особо отчетливо виднелись изломанные полосы пластов, из которых она состояла, из-за чего обычно серый склон казался ярким и полосатым. Впереди, за цепочкой облаков над хребтовой аномальной константой, виднелся берег, плавно забирающий вправо, вслед за водяным рукавом, обнимающим горный склон. С воды, как всегда, было хорошо заметно, что лес вокруг озера не похож на сплошную безликую зеленую стену, а состоит из перемежающихся скоплений деревьев, иногда очень сильно отличающихся от тех, что росли по соседству. В первую очередь в глаза бросалось, что несмотря на общий серо-зеленый фон, у каждого скопления свой собственный цветовой оттенок.