Вскоре эльф был уже у подножья холма, с которого раздавались звуки волынки Смотрителя. Поблизости спокойно щипал траву молодой жеребец, привязанный веревкой к дереву. Эльф столь бесшумно проскользнул мимо него, что конь даже не поднял головы.

Роджер, как и вчера, лежал на траве рядом с кентавром.

— Заарканили лошадку, — сказал Смотритель. — Ну и норовистый же он. Ох, и наскачется твоя маленькая подружка.

— А как насчет моего маленького дружка Роджера? — с улыбкой спросил Джуравиль.

Роджер, который наверняка уже знал о том, что ему предстоит, с безразличием взглянул на эльфа, пытаясь тем самым скрыть свое волнение.

— Поначалу будет сидеть шиворот-навыворот, это уж точно, — смеясь, сказал Смотритель. — Но когда мы объездим коняшку, научится сидеть в седле.

— Недели хватит? — спросил Джуравиль. — У меня ведь есть и другие дела.

Смотритель кивнул.

— К тому времени они у меня оба будут объезженными, — сказал кентавр, искоса поглядев на Роджера.

Все трое замечательно провели этот вечер. После того как Роджер уснул, Джуравиль спустился к жеребцу, чтобы получше разглядеть его.

Ему сразу бросился в глаза неровный гнедой окрас. Да, красавцем этого жеребца не назовешь, а с Даром вообще нечего сравнивать. Однако конь был сильным и мускулистым. В его темных глазах ощущался внутренний огонь. Бринн Дариель действительно придется немало с ним потрудиться.

Оставив коня заботам Смотрителя и Роджера, рано утром Джуравиль вновь пустился в путь. Путь этот лежал на юг, в Кертинеллу, находящуюся в ста пятидесяти милях от Дундалиса. Джуравиль рассчитывал добраться туда за три дня.

— Вот и они, — произнес Лиам О’Блайт, заметив цепочку гоблинов, быстро продвигавшихся по дну оврага. — Спешат навстречу твоему могучему другу, боятся опоздать.

— Подай сигнал лучникам, — велел ему принц Мидалис. — Пора начинать.

Лиам поднял копье, к острию которого был прикреплен красный флажок с нарисованной на нем черной коровой — символом смерти. Он трижды взмахнул копьем, и проворные лучники, расположившиеся по обеим сторонам оврага, начали обстреливать бегущих гоблинов.

Брунхельд со своими соплеменниками наткнулись на этот отряд — один из немногих, оставшихся около Пирет Вангарда, — когда стояли лагерем в лесу. С помощью принца Мидалиса и его армии альпинадорцы решили устроить гоблинам засаду.

Часть бегущих была скошена меткими ударами лучников. Прорвавшихся же вперед гоблинов поджидали различные хитроумные ловушки: от небольших ям, попав в которые несколько гоблинов переломали ноги, до замаскированных острых кольев. Еще дальше находилась глубокая канава, преграждавшая путь к отступлению. Все эти ухищрения позволяли лучникам действовать согласованно.

Желая насладиться зрелищем битвы, Брунхельд и его воины заняли позицию в конце оврага, по правую руку от Мидалиса. Передовая цепочка альпинадорцев тут же метнула в гоблинов молоты, и множество низкорослых тварей попадало под их смертельными ударами.

Смерть настигала гоблинов и сверху. В них по-прежнему градом летели стрелы. Страх и замешательство врагов росли.

В бой вступила конница Мидалиса. Всадники появились слева. Они двигались медленно, плотными рядами, держа наготове копья.

— Мне бы нужно быть там, с ними, — заметил принц.

И действительно, за все время сражений конница впервые шла в бой без него. Мидалис отнюдь не уклонялся от участия в битве. Он находился в Сент-Бельфур, и известие о предстоящем сражении застало его там. Пока он успел добраться до северного склона оврага, внизу уже кипела битва.

— Сражение еще толком и не начиналось, — ответил Лиам. — Ну, положили несколько передовых шеренг.

В это время вторая цепь альпинадорцев выступила навстречу гоблинам, а за ней третья. Рослые северные воины раскручивали и запускали тяжелые метательные молоты, методично уничтожая наступавших врагов.

Гоблины, похоже, даже не пытались хоть как-то обороняться. Спотыкаясь друг о друга, они с криками и воплями старались выбраться из большой смертоносной ямы, в которую превратился овраг. Путь на северный и южный склоны преграждали стрелы лучников. Бежавших к востоку подстерегала конница Мидалиса. Кто-то из врагов пытался отступить в западном направлении — именно оттуда пришли гоблины. Но там теперь стояли воины Брунхельда.

Битва продолжалась всего лишь несколько минут. Потерь среди людей не было; принц Мидалис не услышал даже криков раненых. После многих месяцев сражений битва при Мазур-Тирмандей (овраг был руслом пересохшей ныне реки, давшей ему название) оказалась самой легкой и победоносной.

Мидалис понимал: это отнюдь не счастливая случайность. Ведь его солдаты и альпинадорские воины стали больше доверять друг другу. Они узнали сильные и слабые стороны союзников. Теперь, когда альпинадорцы освоились с особенностями здешней местности, появилась возможность сообща выбирать поля сражений. Сражения велись только там, где у объединенных сил были максимальные преимущества.

Сражение при Мазур-Тирмандей принесло полный успех, и Мидалис был уверен, что этот успех повторится еще не один раз… если, конечно, гоблины дерзнут и снова вторгнутся в пределы Вангарда.

Сзади послышался шорох. Мидалис и Лиам быстро обернулись и увидели, что к ним, продираясь сквозь кустарник, поднимается Андаканавар. Без единого слова Защитник подошел к ним и встал рядом. Пеший, он все равно был на целую голову выше обоих всадников.

— Я примчался сюда, как только услышал о сражении, — объяснил ему Мидалис. — Я опасался, что сражение окончится раньше, чем я здесь появлюсь. Оно было замечательно продумано и подготовлено. Однако я удивлен, видя Андаканавара здесь. Я думал, ты возглавишь ряды альпинадорцев.

— Это сражение Брунхельда, от начала до конца, — ответил рейнджер. — Ваши лучники и конница действовали замечательно. Взгляни же вниз с надеждой, принц Мидалис. Там следы последнего вторжения гоблинов в Вангард.

Договорив, Андаканавар отвернулся от зрелища бойни на дне оврага и многозначительно поглядел на Мидалиса. Когда принц встретился с ним глазами, он понял: Андаканавар подразумевал не только безопасность здешних мест.

Сегодняшнее сражение положило конец бесчинствам гоблинов в провинции Вангард. Но Мидалис знал, что именно теперь начинается проверка на прочность их союза с альпинадорцами. Двинется ли армия Вангарда в южные пределы соседнего государства, чтобы очистить от гоблинов и те земли?

Мидалису хотелось заверить рейнджера в продолжении их союзнических отношений, но он не мог этого сделать. Все его разговоры на этот счет вангардцы встречали холодно. В ответ на слова Андаканавара принц лишь кивнул и сказал:

— Вскоре все приспешники демона-дракона уберутся восвояси.

Уклончивый ответ Мидалиса заставил рейнджера удивленно вскинуть брови, но затем он тоже кивнул, понимая всю тонкость сложившегося положения.

— Так где же все-таки был Андаканавар, если он пропустил такое сражение? — спросил Лиам О’Блайт и тут же добавил: — Разве Брунхельду не было бы легче биться, когда ты рядом?

— Дела на севере, — ответил рейнджер и еще пристальнее поглядел на принца Мидалиса. — Надо было подготовиться.

Мидалис быстро взглянул на Лиама. Лицо друга было озабоченным — он ведь сам рассказал Лиаму о спешных «приготовлениях» Андаканавара. Сомнение и даже страх, владевшие Лиамом, заставили храброго Мидалиса немедленно принять решение. Союз с Брунхельдом и его воинами не был временным явлением! Мидалис, нахмурившись, вновь повернулся к Андаканавару.

— Передай Брунхельду, что я встречусь с ним завтра вечером в пиршественном шатре, — сказал Мидалис. — Там и поговорим о дальнейших действиях.

Рейнджер посмотрел вниз, где последние гоблины лихорадочно пытались спастись, но неизменно падали замертво, сраженные стрелой или альпинадорским молотом.

— Великолепный будет у нас пир, — заметил рейнджер.