Авенир удивленно моргнул. Зачем Вилену следить за мной? Что ему от меня надо? Охотник попытался весело улыбнуться, хотя сложившаяся ситуация не вызывала в его душе ни капли веселья. Но зачем было настраивать против себя еще и этого простоватого толстяка?

– Да никаких неприятностей не предвидится. Вчера я говорил с Виленом и он называл меня другом. С чего бы это сегодня ему причинять мне проблемы? Мы с ним не ссорились.

Хозяин медленно поднял взгляд, недовольно посмотрел на охотника, но промолчал. Авенир, напустив на себя беззаботный вид, небрежно продолжил разговор:

– А скажи-ка мне: какая гостиница в городе считается самой лучшей?

Толстяк нахмурился еще больше:

– Что, съезжать задумал? И чем же это тебе здесь не нравится? Никак денег целый мешок завелся?

– Нет-нет. Я остаюсь здесь. Но вчера я узнал, что в одной из городских гостиниц живет мой друг. Он – человек богатый и наверняка поселился в самой лучшей. Так где мне его искать?

– Богачи обычно останавливаются в "Восходящем солнце" или в таверне старого Вита. Там и ищи. А теперь мне надо идти – нет у меня времени попусту болтать с каждым посетителем.

Хозяин тяжело поднялся и, переваливаясь, скрылся на кухне. Авенир вздохнул и тоже встал из-за стола.

Выйдя на улицу, охотник первым делом внимательно осмотрелся по сторонам в поисках тех непрошеных наблюдателей, о которых говорил толстяк. И действительно, к стене стоящего напротив гостиницы дома прислонился один из тех головорезов, которые вчера провожали его ночью. Второй бандит стоял немного в стороне и разговаривал с каким-то неизвестным Авениру человеком. Скорее всего, это тоже был грабитель из гильдии Вилена, но вчера охотник его не видел. Да и не мог он видеть всех людей теневого правителя Прекунта, наверняка их были сотни, если не тысячи.

Авенир приветственно поднял руку и помахал прислонившемуся к стене бандиту. В ответ тот молча кивнул. Что же они здесь делают? Охотник повернулся и побрел в сторону городского центра, неспешно проталкиваясь через толпу. Краем глаза он заметил, что двое знакомых ему бандитов потихоньку пристроились за ним. Вчера Вилен назвал их Фирсом и Евстратом, но Авенир так и не знал кто из них кто.

Трехэтажная гостиница "Восходящее солнце" находилась почти в центре города неподалеку от ратуши в окружении каменных особняков, принадлежащих богатым купцам. Знать предпочитала строить себе поместья за городом подальше от этой постоянной вони и многолюдной толпы, но купцы в большинстве жили внутри городских стен. Почти перед каждым особняком был разбит небольшой садик, огражденный от посторонних посягательств металлической оградой из заостренных на концах прутьев высотой в два человеческих роста. Растущие в садиках деревья и трава были аккуратно и причудливо подстрижены, и за тем, чтобы они и оставались в таком виде следил специально приставленный не то садовник, не то охранник, а, скорее всего, и то и другое вместе.

Авенир остановился перед широкой дверью, над которой висела громадная вывеска с изображением восходящего солнца и соответствующе подписанная синей краской. В дверях стоял широкоплечий громила, который недовольно посмотрел на залатанную и пропыленную одежду охотника, поморщился и внушительно расправил плечи, явно намереваясь не пропускать в самую лучшую гостиницу города этого оборванца. Он шагнул вперед и остановился в двух шагах от Авенира:

– Убирайся отсюда, – прорычал вышибала. – Мне не нужно, чтобы какой-то крестьянин торчал возле этой двери.

– А что если я хочу здесь поселиться?

– Ты? Здесь? – Громила смерил охотника презрительным взглядом и усмехнулся. – Да ты за полгода не заработаешь столько, сколько стоит здесь снять комнату на день.

– Да ну? – Авенир запустил руку в карман, вытащил оттуда блеснувшую на солнце золотую монету и продемонстрировал ее этому великану в человеческом обличье. – Ты так уж и уверен?

При виде золота громила удивленно моргнул, но потом, спохватившись, отступил в сторону освобождая проход. Охотник убрал монету и, довольно хмыкнув, вошел внутрь гостиницы. Наблюдающие за ним Фирс и Евстрат остались снаружи и, устроившись напротив входа, терпеливо приготовились ждать.

"Восходящее солнце" отличалось от "Треснувшего бочонка" как каменный особняк богатея отличается от сложенной из рассохшихся бревен хижины лесника. Зала была гораздо больше и вместо шершавых лавок в ней стояли добротно сколоченные стулья. Столы, вот невиданное дело, были покрыты скатертями. Полы начищены почти до блеска. В углу едва слышно дергал струны арфы и негромко напевал что-то седовласый музыкант, которого никто не слушал. И даже служанки одеты в одинаковые темно-голубые платья и белоснежные переднички. За столами, негромко переговариваясь, сидели несколько богато одетых человек и с довольным видом потягивали вино. Авенир среди них выглядел как ощипанный воробей среди павлинов.

– Что угодно? – Охотник вздрогнул и повернулся. Справа от него стояла одна из служанок и оценивающим взглядом смотрела на него. – Обед? Вино? Комната? – Молодая служанка еще раз оглядела Авенира и твердо добавила. – Только оплата вперед.

– Я хотел бы только поговорить, – негромко заявил охотник, но, глядя на нахмурившиеся брови светловолосой служанки, поспешно добавил. – Но не отказался бы и от кружечки вина.

– Семь медяков за кружку. – Безапелляционно заявила красавица в передничке. – И сначала покажи деньги.

Авенир недовольно поморщился. За семь медяков в "Треснувшем бочонке" он мог выпить целых три кружки вина, да еще и вдобавок позавтракать. Он снова вынул из кармана и предъявил свой универсальный пропуск – золотую монету. Служанка мгновенно упорхнула на кухню, кивнув охотнику на один из столиков недалеко от двери. Авенир устроился на стуле, вытянул ноги и от нечего делать принялся внимательно разглядывать других посетителей.

Служанка вернулась буквально через минуту и, водрузив на стол наполненную вином кружку, попыталась было ускользнуть, но Авенир успел задержать ее ухватив за руку.

– Подожди. Присядь-ка на минутку.

Девушка поправила передник и недовольно опустилась на соседний стул, выжидающе глядя на охотника.

– Я ищу одного человека. Невысокий мужчина лет пятидесяти с черными как смола волосами и небольшой бородкой. Одевается тоже во все черное. Он был в городе около месяца назад, и я хочу узнать: не останавливался ли он в "Восходящем солнце"?

Служанка рассеянно моргнула и поморщилась.

– Не помню никакого господина в черном. За последнее время у нас таких не останавливалось. Хотя, может быть, я просто его не запомнила.

– Ну, это сомнительно, – небрежно бросил Авенир. – Если уж даже Вилен его заметил и заинтересовался, то вряд ли он ускользнул бы от твоих глаз.

Как охотник и думал, при упоминании имени негласного правителя Прекунта служанка побледнела и вся подобралась. Бедно одетый человек, задающий вопросы, в кармане которого находится золотая монета, явно ассоциировался в ее голове с одним из головорезов Вилена. Собственно, Авенир на это и рассчитывал. Правда при этом он надеялся, что Вилен так и не узнает о чересчур уж вольном обращении со своим именем.

– Нет. Таких не было. Я уверена в этом.

Авенир некоторое время смотрел на нервно ерзавшую на стуле служанку, потом, пошарив в кошельке и бросив на стол семь медяков, поднялся из-за стола и вышел на улицу. Вино показалось ему каким-то слишком уж кислым. За семь медяков могли бы принести и чего-нибудь получше.

Теперь следовало навестить таверну старого Вита, и охотник, сопровождаемый следующими за ним по пятам двумя бандитами, пошел по улице в сторону восточных городских ворот.

Таверна старого Вита оказалась заведением немного похуже, чем "Восходящее солнце", но при этом гораздо более оживленным. Почти точно такое же трехэтажное здание, окружающие его громады каменных особняков, занавески на окнах. Но были и различия, небольшие, но бросающиеся в глаза, они были заметны сразу. Первое и самое главное: у ворот таверны не торчал вышибала, производящий предварительный отбор клиентов и в двери вливался самый разнообразный люд от одетых в шелка купцов до блистающих голыми локтями и коленями подмастерьев. На столах не было скатертей, а стулья не выглядели такими уж прочными и натужно скрипели при каждом неосторожном движении. Зато торговля здесь шла более оживленно. Почти все столы были заняты шумно галдящими посетителями. Выпивка лилась ручьем, и с десяток служанок едва успевали выполнять заказы, лавируя между столами с подносами в руках. Изрядно набравшаяся компания в углу уже разухабисто распевала песенки непристойного содержания.