Непроглядной стальной пеленой ливень затянул равнины. Конь едва передвигал ноги по грязи, а один раз даже поскользнулся. Выехав на край каньона, Вэл двинулся вдоль него, отыскивая удобный съезд вниз.

Снова сверкнула молния. На сей раз промежуток между вспышкой света и раскатом грома стал значительно короче, и тут он увидел осыпавшуюся кромку и бизонью тропу, спускающуюся на дно каньона.

Вэл направил на нее коня, и в ту же секунду что-то сильно ударило его в плечо. В тот момент, когда он начал разворачиваться, думая, что в него стреляли сзади, снова раздался звук винтовочного выстрела, и его конь взвился в прыжке. Не удержавшись в седле, Вэл упал в грязь, а конь, испуганный и, очевидно, раненный, помчался вниз по тропе.

Вэл понимал, что нужно уходить, и поднял голову. Он лежал на самом крутом участке тропы. Пытаясь отползти в сторону, обнаружил место на краю обрыва, которое давало хоть какую-то защиту. Попытавшись подняться на ноги, зацепился за скальную трещину и пополз по ней, стараясь отыскать трещину пошире.

В него стреляли из засады. Вероятно, невидимый снайпер, кто бы он ни был — Пайк, какой-нибудь индеец или одинокий бандит, — сейчас приближался к нему. Даррант прижимался к скальному откосу, упираясь ногами в крутой склон, осыпавшийся под его весом. Дождь все еще колотил по непромокаемой накидке. Его ранили, но он мог стоять. Значит, рана не очень серьезная.

Повернув голову, увидел, что конь остановился на дне каньона почти в полумиле от него и щиплет траву возле ручья. Винтовка осталась в чехле у седла.

Вэл прислушался, но ничего, кроме шума дождя, не уловил. Ему показалось, что ветер донес смутный запах походного костра.

Собрав силы, он опять пополз вдоль скалы, помятуя о том, что чем скорее уберется с этого места, тем лучше. Если бы стрелявший находился поблизости, то уж, наверное, добил бы его. Скорее всего, чтобы выстрелить, тому следовало подобраться поближе.

Скальные отложения здесь достигали пятнадцати футов в высоту, их покрывал тонкий слой почвы и скудная трава. Под ним склон круто уходил вниз на несколько сотен футов. Во многих местах скалы растрескались. Он очень обрадовался, когда ему попалась широкая щель, в которую можно было заползти. Над ней не нависал козырек обрыва, но ее прикрывал обломившийся край скалы. Вэл сильнее вжался в расщелину, вытер руки о рубашку и вынул револьвер.

Ждать пришлось долго. Несколько раз ему мерещилось, что он чувствует запах тлеющего мокрого дерева. Но вряд ли кто-нибудь стал бы разводить здесь костер. Еще более невероятным казалось, что костер развел убийца.

Медленно прошел час. Несколько раз Вэл перекладывал револьвер из руки в руку, преодолевая желание вылезти, но его сдерживала память о недавнем выстреле. У него не было возможности осмотреть рану. Шок прошел, и теперь она нестерпимо болела, но кровотечение, похоже, прекратилось.

Вэл уже окончательно терял терпение, когда отчетливо услышал шаги. Вскинув револьвер, ждал. Он не имел привычки стрелять в того, кого не видел.

— Мистер, — раздался вдруг женский голос, — я нашла ваши следы и знаю, что вы там. Парень, который в вас стрелял, ускакал. Если вам нужна помощь, я рада оказать ее.

— Выйдите туда, где я смогу вас увидеть, — крикнул он.

Она с минуту поколебалась.

— Ваш голос кажется мне знакомым, мистер. Думаю, что мы встречались. Я выхожу.

Внезапно перед ним появилась высокая девушка в сапогах. Под накидкой от дождя, укрепленный на поясе, виднелся револьвер, до которого она могла быстро дотянуться. В правой руке незнакомка держала винчестер.

Вэл заметил все это, окинув ее взглядом. Но он заметил и кое-что еще. Она была молода и красива: темные волосы, сияющие глаза, ярко-красные губы и стройная фигура, которую не могла скрыть бесформенная одежда, — буйная и яркая красота.

Он медленно выкарабкался из трещины и встал перед ней.

— Так я и думала, — улыбнулась она. — Вэл Даррант, верно? Я Бостон Баклин.

— Кого еще можно встретить в таком месте? Мне говорили, что вы самая дикая и самая прекрасная девушка на равнинах. Теперь верю.

Смутившись, она покраснела.

— Не люблю, когда ко мне подлизываются. Кроме того, вы ранены.

— Дым от вашего костра я почувствовал?

— Да.

— И не вы в меня стреляли?

— Если бы я в вас выстрелила, вы бы уже искали дорогу в другом мире. Нет, ваш враг — человек на крупной серой в яблоках лошади. Увидев меня, быстро смылся, наверно, подумал, что я не одна.

Бостон наблюдала за ним.

— Ходить можете. Мой лагерь ярдах в двухстах вниз по каньону. Ступайте вперед. Я тем временем поймаю вашу лошадь.

— Спасибо.

Добравшись до ее лагеря, Вэл обнаружил, что место для него выбрано идеально. Часть обрыва внизу обвалилась, оставив карниз, который нависал над дном каньона. В образовавшейся нише места оказалось достаточно для костра и постели. Рядом могли разместиться три-четыре лошади. Скалы надежно скрывали лагерь сверху и сбоку. Он открывался только тому, кто подъехал к нему вплотную. Девушка явно здесь ночевала.

Она вернулась, ведя в поводу его коня. Привязав его, присоединилась к Вэлу. Ее намокшие черные волосы раскинулись по плечам.

— Мы вас ждали, Вэл. Надеялись, что вернетесь. Недавно папа предупредил, что скоро приедете.

— Как папа?

— Так себе. Прошлой весной он получил пулю от индейцев, которую так и не вынули. В сырую и холодную погоду она его беспокоит.

— А остальные?

— С ними все в порядке. Коди затеял перестрелку в Форт-Гриффине. Поругался с каким-то пижоном в жилете в цветочек.

— Коди не пострадал?

— Конечно, нет.

Она поставила на огонь кофейник и повернулась к нему.

— Давайте-ка посмотрим на вашу рану. Вам, неженкам с Востока, ничего не стоит и из-за пустяков протянуть ноги.

— Я вам не неженка с Востока. Я здесь родился.

— Знаю, но вы слишком долго жили там в тепле и уюте.

Она помогла Вэлу снять пиджак и рубашку, с одобрением посмотрев на его мощные мускулы.

— По крайней мере, мясо у вас осталось крепким.

Рана оказалась легкой. Пуля скользнула по плечу, слегка повредив мышцы. Он потерял немного крови.

— В разных романтических рассказах девушка, чтобы перевязать мужчину, всегда разрывает свою белоснежную нижнюю юбку. Ну, у меня нет белоснежной нижней юбки и никогда не было. И я бы не стала ее рвать даже ради вас.

— В сумке за седлом есть пара чистых носовых платков, — предложил Вэл.

Она достала их.

— Ах какие мы модненькие! — Она критически оценила платки. — Вы, как я погляжу, стали настоящим пижоном.

Вэл наблюдал за ней. Никогда, нигде он не видел такой красивой девушки. Она была необузданной, свободной и раскованной, как дикое животное.

— Вы забрались довольно далеко от дома, — сказал он.

— Не так уж далеко. Я обожаю ездить верхом, люблю новые места и природу. И нечего за меня беспокоиться. Я езжу верхом лучше многих мужчин и неплохо орудую ножом.

— Вы опасная девушка. Держу пари, что парни вас боятся до смерти.

Она покраснела.

— Может, и так, — заметила она, подняв на него глаза, — но даже если бы и не боялись, это значения не имеет. Я дала слово.

Вэл почувствовал острый укол разочарования, который испугал его.

— Удивительно, — сказал он.

Она застыла с кофейником в руках.

— Думаете, я недостаточно хороша?

— О нет, вы очаровательны. Может быть, даже слишком красивы. По-моему, в вас есть что-то от необъезженного мустанга, вам нужен мужчина, способный надеть на вас уздечку с жесткими удилами.

Она снова посмотрела ему в глаза.

— Тот мужчина, который мне нужен, справится со мной и без уздечки. Никто другой этого не сделает, с жесткими удилами или без них.

Когда он допил кофе, она быстро свернула лагерь, отвергнув его попытки помочь.

— Бросьте, неженка, вам понадобятся все ваши силы.

— Не понадобятся, если вы дали слово.

Она резко повернулась к нему и хотела было что-то ответить, но затем вскочила на лошадь. Только сейчас он заметил, что она носила вышитое бисером замшевое платье ниже колен с бахромой и разрезом на боку. Он слышал о таких, но видел впервые. Все его знакомые женщины ездили в амазонках, на седле, расположенном боком. Это считалось единственным приличным для леди способом.