Том с восхищением рассказывал мне об Эрмитаже. Я очень хочу увидеть Эрмитаж... (Рассматривает подаренный нами фотоальбом.) А снега в Хьюстоне не бывает никогда... В этом доме бывали ваши космонавты – Шаталов и Елисеев. Леонов покорил меня своим юмором. Мне кажется, самая приятная часть программы ЭПАС – возможность познакомиться с вашими людьми... Перед отъездом Тома на космодром я ему сказала: «У тебя было много приключений с «Джемини», думаю, что тебе достаточно прошлых воспоминаний...»126. Я проснулась рано и видела старт «Аполлона». Признаюсь вам, что это единственный его старт, который я видела. Не могу смотреть. Очень волнуюсь...

Весть из России: «Союз» благополучно сел! Главное здание Центра. Посторонним вход воспрещён. Мемориал памяти Юрия Гагарина. Три подписи: от программы «Меркурий» – Джон Гленн, от программы «Джемини» – Джеймс Макдивитт, от программы «Аполлон» – Нейл Армстронг. Такой же мемориал американские астронавты оставили на Луне.

Лоу127, Крафт128, Ланни – все абсолютно счастливы, раздают интервью направо-налево, хотя «Аполлон» ещё летает, и формально ЭПАС не завершен. Крафт говорит, что он так доволен итогами совместного полёта, что в начале 1980-х гг. готов вновь к ним вернуться. Американский отряд космонавтов-мужчин сегодня насчитывает 33 человека. «Собираемся пополнить его женщинами». Высказал сожаление, что правительство отклонило программу «Скайлэб»129, ограничившись посылкой трёх экипажей. Что касается программы «Шаттл» («Челнок»), то первый его полёт намечается на март 1977 г.130

К программе ЭПАС очень подходит «закон Морфи». Морфи – это некий выдуманный ирландец, который изрекает истины, подобные афоризмам нашего Козьмы Пруткова. Так вот, один из «законов Морфи» гласит: «Всё то, что может случиться, рано или поздно действительно случается».

Москва – Калинин – Вышний Волочёк – Красномайский – Калинин – Старица – Ржев – Москва – Саранск – Атяшево – Дюрки – Большое Болдино – Краснослободск – Ковылкин – Зубова Поляна – Тарханская Потьма – Саранск – Москва – Малеевка – Москва – Ижевск – Нылга – Ува – Сюмси – Асаново – Ижевск – Москва

1 марта. Весна пришла. Это радостное событие ознаменовал я раздражённым письмом в «Политиздат» по поводу возни с моей книгой о программе «Аполлон». Чует моё сердце – лопнет вся эта затея.

Сердце чуяло верно: затея лопнула. Но «Политиздат» в этом не виноват. На мою беду в начале 1976г. президент Картер и генсек Брежнев поссорились. В результате книжка о лунной американской космической программе была остановлена, хотя её уже набрали, сверстали, сделали макет, отобрали все иллюстрации. Я поехал в отдел агитации и пропаганды ЦК КПСС к инструктору, который, как тогда говорили, «курировал» «Политиздат». Он затеял со мной долгий и тягучий разговор о том, должен или не должен издавать «Политиздат» книги по космонавтике.

— Вот что они должны издавать, — сказал инструктор и положил передо мной книгу толще кирпича: «Стенограмма заседаний первого съезда Коммунистической партии Кубы».

Ну, хорошо. Допустим, и такая книга нужна. Три экземпляра в Институт Латинской Америки, три – в Институт Маркса – Ленина один – в ЦК КПСС; 100, 200, 500, не знаю сколько – в крупнейшие библиотеки страны. И что дальше?! Я внутренне заклокотал и попросил инструктора:

— Вы, когда эта книга поступит в продажу, вызовите к магазину наряд конной милиции: людей жалко, подавятся ведь люди в очереди... — И ушёл.

Книга «Правда о программе "APOLLO"» была издана только в 2000 г.

Пишу первую книжку (совсем маленькую), которая, как я предполагаю, должна пережить своего автора: «Архитектура невесомости». Надо попытаться рассказать, какие поистине беспредельные горизонты распахивает невесомость перед архитекторами. Приятно, что ни в одной московской библиотеке не нашёл книг, близких по теме. Много литературы об архитектуре в экстремальных условиях (для Крайнего Севера, например), а о невесомости ни слова! Первый секретарь Союза советских архитекторов, народный архитектор СССР, профессор Георгий Михайлович Орлов смущённо признался мне, что никто, насколько он знает, над этими вопросами серьезно не задумывался. Я позвонил Лёше Елисееву, и тот сказал, что о самом понятии архитектуры в невесомости он тоже нигде не читал.

Книжка «Архитектура невесомости» дважды выходила в издательстве «Машиностроение» в 1978 и 1985 гг.

Москва – Челябинск – Земля Ивановская (Иваново – Шуя – Кинешма – Палех – Иваново) – Москва

В мае – июне 1976 г. я просмотрел в ОКБ С.П.Королёва все секретные и несекретные фильмы о пилотируемой космонавтике. Большую часть записей в записной книжке №71 я не привожу: в них – подробное описание содержания этих лент, которые легли основу двухсерийного телефильма «Главный Конструктор».

Черток говорит, что, по его мнению, главной заслугой Королёва было создание теории Больших Систем. Он сделал это стихийно, до того, как она была нащупана экономистами, соединив воедино успехи в различных областях науки и техники и направив эти достижения на службу космонавтики.

Третью ступень, на которой крепится космический корабль, делал в Воронеже Главный конструктор Семён Ариевич Косберг. На ракете Гагарина она называлась «блоком Е». Вся ракета Королёва Р-7 состояла, таким образом, из четырёх блоков-«боковушек» – А, Б, В, Г и центрального «блока Д». Дальше шёл «блок Е». Юра тогда ещё закричал радостно: «Сработал Косберг!», и супостаты в Турции могли подслушать его крик. Потом Косберг стал работать над созданием более мощной третьей ступени, уже не с одним, а с четырьмя двигателями. Какой буквой его обозначить? «Ж» пропустили, чтобы не активизировать острословов. «З» пропустили потому, что её легко можно было спутать с цифрой 3. Его назвали «блоком И». Именно он стоял на ракете с кораблем «Восход», когда летали три космонавта сразу: Комаров, Феоктистов и Егоров.

Королёв спрашивал у Феоктистова: «А невесомость у вас уже есть?» Вместо ответа Костя пустил перед телекамерой какую-то коробочку, которая плыла, медленно вращаясь в воздухе.

— Вы меня убедили, вы вполне меня убедили, — весело сказал Сергей Павлович.

Когда Костя посетовал на то, что полёт непродолжителен и надо бы продолжить научные исследования, Королёв ответил ему словами из «Гамлета»:

— Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам...

Люк, через который Алексей Леонов впервые вышел в открытый космос, имел диаметр 654 мм. Люк, а точнее весь шлюз, через который вылезал в космос Алексей, крепился к кораблю на 16 пироболтах. Испытания отстрела шлюза в Чапаевске прошли хорошо, проверяли его и в большой барокамере, но когда 22 февраля 1965 г. запустили беспилотный «Восход», корабль закрутился, шлюз не отстрелился, после чего «Восход» подорвали.

По программе Леонов должен был сфотографировать корабль снаружи, но сделать этого не сумел, переволновался, очевидно, и не нашёл ручку (?) фотоаппарата. Вес «Восхода» – 5682 кг.

Генерал Горегляд, заместитель Каманина, посланный в Пермь искать экипаж «Восхода», влетел там в запой, пытался поить спасённых космонавтов, а вернувшись на Байконур, не смог вылезти из самолета. (Или понял, что вылезать до поры не надо?)