Когда Берта Гарри уложили в доме Дока Маклина, Шорти с трудом забрался в седло и направился в «Би Бар». Челюсть его распухла, и он обнаруживал все новые синяки, но ему нужно Добраться до ранчо, чтобы сообщить Клэю Беллу о происшедшем.

Когда Уат Уильяме нашел Симмонса, тот стянул свои сапоги, демонстрируя окровавленные шипы собравшимся лесорубам.

— Мы им показали! — смеялся он. — Я как следует проучил этого коровьего погонялу!

— Надо было проучить и второго, — сказал Дюваль.

Уильямсу не нравился ни тот, ни другой. И это прозвучало в его голосе, когда он сказал:

— Это точно. Теперь придется отвечать.

Они посмотрели на него.

— Второй велел тебе запастись оружием.

Симмонс мигнул. Он медленно поставил ботинок на пол.

— Какого черта, что я буду делать с оружием?

— Он сказал, что убьет тебя, как только увидит.

Симмонс облизал пересохшие губы. Хоть он и был жестоким головорезом, привыкшим к пьяным дракам в барах и кровавым нападениям из-за угла, оружием он не пользовался. Избиение в переулке… свинцовая труба наконец… но оружие? Он снял второй ботинок в абсолютной тишине.

Через несколько часов историю драки в «Тинкер-Хаусе» знали в каждом бараке в округе пятидесяти миль. Многие слышали о Джаде Девитте и знали, из каких головорезов он подбирает свою команду — людей, отличавшихся умением избивать и калечить.

Нобл Уилер выслушал эту историю с удовлетворением. В этой драке он был не сторонним наблюдателем. Он выходил из нее победителем, независимо от того, кто проигрывал. Зная тактику войн, он понимал, что в конечном итоге проигрывают обе стороны. И это, решил он, потирая свои толстые руки, именно то, что ему было надо.

Ясное и чистое небо обещало жаркий день. Лесорубы ходили по городу не по одиночке, а тесными группами из четырех или пяти человек. То, что они контролировали жизнь в городе, было очевидно. Их было человек тридцать, и все были вооружены дубинками.

Горожане торопливо делали покупки и тут же расходились по домам. Всем хотелось знать, что предпримет Клэй Белл. Со своего большого кресла на веранде «Тинкер-Хауса» Сэм Тинкер задумчиво и без особого удовольствия наблюдал за лесорубами.

Сегодня будет жарко. Сэм Тинкер нахмурился и почесал шею. Это был его город. Он построил его. И теперь ему не нравилось, что в нем происходило. То и дело поглядывая в сторону Эмигрант-Гэп, Сэм ждал.

День проходил, но из «Би Бар» никто не появлялся. Лесорубы пили в салунах, расхаживали по городу и обменивались грубыми репликами. И тем не менее беспокойство их возрастало. Они всегда выигрывали и были уверены в себе, однако предупреждение Шорти Джонса Симмонсу возымело свое действие.

Джад Девитт, сопровождаемый Уильямсом и Дювалем, еще до рассвета уехал из города, направляясь к Зарубке. Это была трудная и долгая поездка по гористой местности.

Прежде чем уехать, Девитт отправил три телеграммы: одну в Вашингтон, одну в столицу штата и одну в столицу округа. Закон будет на его стороне. Девитт не беспокоился о Гарри, останется он жив или умрет, его не волновало. Смерть ковбоя всегда можно списать на обычную салунную потасовку. А вот угрозу убийства можно было использовать в своих целях.

Нобл Уилер тоже проявил достаточную активность. Год назад Монтану Брауна обвинили в убийстве на поединке в Уивере. Браун, несомненно, был прав, поэтому его оправдали и о том случае забыли. А теперь Уилер снова хотел открыть это дело и затеять процесс, в результате чего Брауна снова арестовали бы. Было не важно, оправдали бы или признали виновным этого человека. На время предстоящей драки за лес, его бы вывели из игры.

Он сидел в своем душном кабинете в банке, обдумывая ситуацию. Она была в его пользу — он не мог проиграть.

Клэй Белл выслушал Шорти молча. Коренастый ковбой, примчавшийся сразу в дом хозяина, был покрыт высохшей кровью, глаза его почти совсем заплыли, запястье было так перебито, что рука стала беспомощной. Из двенадцати человек, на которых рассчитывал Белл, двое были выведены из строя.

В доме собрались ковбои.

— Что будем делать, босс? — Монтана жаждал действовать. — Едем в город?

Белл сидел спокойно, слушая их злые протесты, пока они не замолкли. Он ожидал неприятностей, но не так скоро. Джад Девитт, не теряя времени зря, сделал первый ход.

— Ладно. Что будем делать? Сидеть сложа руки?

— Оставим все так; как есть. Будем следить за перевалом и за Зарубкой.

Когда все разошлись, Клэй встал.

— Хэнк, я сам поеду в город.

— Один?

— Мне нужно повидать Уилера. Если нам Грозит война, то понадобятся деньги.

Когда Хэнк выполнил все указания, Клэй подошел к краю веранды и посмотрел вниз на долину. Люди Девитта все еще ждали за белым валуном.

Хэнк Руни, Коффин и Шорти останутся в Эмигрант-Гэп. Шорти может пользоваться одной левой рукой, если возникнет необходимость.

Монтана Браун и Раш Джексон возвратились к Зарубке. Это место вполне могли защитить двое. Другие ковбои либо разведывали окрестности, либо сидели в засаде.

Белл старался ничего не упустить. От Тиббота известий не было. Это могло ничего не значить и могло означать что угодно. Джад Девитт предпримет все возможное, чтобы его человек в Вашингтоне купил Дип-Крик или получил лицензию на вырубку леса. Если он получит это право, федеральный маршал должен проследить за его исполнением.

Все, что Белл может сейчас сделать, — это сидеть тихо и ждать, каким будет следующий ход Девитта. Но нужны деньги, надо нанять больше всадников. Он подумал о Харви и Килберне, потом отбросил эти мысли. За обоими тянулся слишком жестокий и кровавый след. Если дело дойдет до суда, эти двое могут обесчестить его.

Взнуздав пятнистого, Белл выехал на тропу к Дип-Крик. День был прохладным и спокойным, и конь быстро скакал по высокой траве меж величественных колонн красных сосен. Они росли прямыми и высокими, и мысль, что их могут срубить, почти убивала Белла. Когда будут уничтожены деревья, тут наступит запустение, потому что потом деревья никогда уже не вырастут такими прекрасными: человек в своей алчности никогда не даст им нужного срока, чтобы они достигли зрелости.

Под копытами коня шуршала трава. Далеко-далеко прокричал ястреб. Белл слышал шум падения воды. Вой ветра в высоких верхушках деревьев напоминал шум далекого поезда. Слева высилась гора Пайети, четко вырисовываясь на фоне неба. В тех местах, где не доставало солнце, все еще виднелся снег. Здесь, вдали от равнин, было тихо, прохладно и спокойно.

Белл повернул коня к верховьям Дип-Крик и бывшей земле Буллвинкла. Тут оставались развалины покинутого городка Кейв-Крик, покинутого всеми, кроме крыс и сов. За городом и за горой Кварц была старая узкая тропа, которая выведет его к Тинкерсвиллу с противоположной стороны.

Постояв у Кейв-Крик, чтобы напоить пятнистого, он решил действовать по-другому. Он не въедет тихо в город и не выедет оттуда незаметно. Он доставит всем удовольствие. Поедет прямо по центральной улице на виду у всех. Белл им ясно покажет, что Девитта он совсем не боится.

Пока пятнистый отдыхал, Белл бродил среди развалившихся домов покинутого города. На улицах высоко росла трава, а сквозь крыльцо салуна пробилась двадцатифутовая сосна. Некоторые крыши обвалились, большинство зданий было разрушено. Возвратившись к коню, он забрался в седло и направился по узкой тропе к городу.

Крутая, местами смытая проливными дождями, тропа была только для опытных наездников. Достигнув конца спуска, он поехал по высохшему руслу реки, скрываясь за холмами, чтобы никто его не заметил.

В начале улицы Белл перевел коня на шаг и, положив правую руку на бедро, проехал всю улицу, Даже не глядя по сторонам.

Был полдень, и солнце палило вовсю. Группы людей в шнурованных ботинках с дубинками в руках тихо стояли и смотрели, как он едет. На ступеньках «Тинкер-Хауса» Боб Трипп вытащил изо рта трубку и уставился на него, раскрыв рот. Старый Сэм Тинкер рассмеялся и потер ладонь об отполированный подлокотник кресла.